Минуты, равные годам, истекли, и наше томительное ожидание подошло к концу.
На свободном месте между мной и Морганом появился Артур – почти такой же, как прежде, разве что в другой одежде, с другой причёской и покрытым густым загаром лицом. Вместе с ним, держа его за руку, возникла прелестная девочка-подросток лет одиннадцати, одетая в синие брючки и цветастую рубашку с короткими рукавами. У неё были светло-каштановые с рыжинкой волосы и большие карие глаза, а её милое личико поразительно напоминало лицо Даны – и вместе с тем в нём было что-то от Пенелопы.
Артур смерил всех нас тем характерным взглядом, который я про себя называю темпоральным. Это был внимательный, напряжённый, сосредоточенный взгляд человека, стремящегося согласовать своё субъективное восприятие времени с объективной реальностью ситуации.
– БРЕНДА, СЕСТРИЧКА! Я ТАК СОСКУЧИЛСЯ ПО ТЕБЕ!
Что я могла ответить на это? Ведь для меня он отсутствовал лишь несколько минут.
– Что здесь происходит? – наконец опомнился Джона. – Кто эта девчонка?
Артур спокойно, уверенно, даже с вызовом посмотрел на него.
– Это твоя сестра Дейрдра, – ответил он. – Маленькая Хозяйка большого Источника.
В ответ на это заявление Пенелопа изумлённо ахнула.
А Дейрдра отпустила руку Артура и подошла к Джоне.
– Здравствуй, брат, – ласково произнесла она. – Тобой овладела враждебная сила, но я помогу тебе. Мой долг избавить тебя от неё.
Над головой девочки вспыхнуло голубое сияние. Джона отпрянул и вызвал свой Янь. Он обрушил на нас изолирующие чары – но Дейрдра без труда сокрушила их.
– Будьте вы прокляты! – в ярости вскричал Джона. – Вы обманули меня! Так сгиньте же вместе со мной и вселенной!
Следующие несколько секунд были не лучшими в моей жизни, однако и не последними. Обещанный Джоной конец света не наступал, а его Янь, вместо того чтобы распространиться на весь мир, под натиском Образа Дейрдры постепенно съёживался, терял свои очертания, угасал, угасал…
– Папа говорил мне, что ты злой человек, – сказала Дейрдра без ненависти, без враждебности, просто констатируя факт. – Но он просил меня не забывать, что ты мой брат. Я помню это, Джона. И когда я освобожу тебя от этой злой силы, быть может, мы подружимся.
Я наблюдала за их поединком с ужасом и восхищением. Дейрдра управляла своим Образом так мастерски, что я едва успевала следить за её манипуляциями и не всегда понимала, что она делает. Но результат был налицо: стараниями Дейрдры Источник неумолимо поглощал разрушительную мощь Порядка, и с каждой секундой вероятность наступления Судного Дня становилась всё более призрачной.
Наконец Янь исчез вовсе, и Джона в изнеможении прислонился к покрытой кафелем стене.
– Ты одолела меня, незваная сестра, – обречено прошептал он.
– Я одолела не тебя, а злобную силу в тебе, – ответила Дейрдра, затем обратилась к Артуру. – Я сделала ЭТО, папа! – торжественно заявила она. – Сделала!
Артур подошёл к ней, обнял её и погладил по голове.
– Я знал, что ты сможешь, малышка. Я ВСЕГДА это знал. – Он устремил свой взгляд на Пенелопу, и в его глазах заблестели слёзы. – Господи, доченька! Если бы ты знала, как мне не хватало тебя все эти годы.
Дейрдра отстранилась и удивлённо посмотрела на него снизу вверх.
– Как же так? Ведь мы были вместе… – Но в следующий момент она поняла, что эти слова адресованы не ей, и повернулась к Пенелопе. – Значит, ты и есть моя старшая сестра? Ты очень похожа на папу.
Пенелопа сделала один неуверенный шаг в их направлении.
– Я… даже не знаю, что и сказать, – в растерянности произнесла она. – Всё это так странно, так неожиданно…
Артур подступил к ней, рывком прижал её к себе и поцеловал в лоб.
– Не надо слов, милая, – мягко проговорил он. – В теории мы все знаем, что такое односторонняя разлука, но на практике… Лучше познакомься со своей сестричкой.
Видимо, слова Артура, а главное – его поцелуй, окончательно убедили Пенелопу в реальности происходящего. Она опустилась на корточки и взяла Дейрдру за обе руки.
– Мы ведь знакомы, не так ли? Просто ты не помнишь этого. Всего лишь час назад ты была совсем маленькой девочкой, я играла с тобой, качала тебя на руках… А теперь ты уже взрослая, такая красивая…
– Ты тоже красивая, – сказала Дейрдра, погладив её по щеке. – Очень красивая. Мы подружимся, правда?
– Мы уже друзья, – растроганно ответила Пенелопа. – Я люблю тебя, дорогая.
– А ты будешь любить наших братиков и сестричку? – спросила Дейрдра.
Пенелопа удивлённо подняла брови.
– Кого?
– Ну, Кевина, Шона, Артура и Диану. Ты ничего не знаешь о них? Они младше меня. Кевину девять лет, Шону – семь, Артуру – четыре, а Диане нет ещё и годика. Я их всех очень люблю. Ты тоже полюбишь их.
– Конечно, родная. Конечно.
Артур с нежностью смотрел на своих дочерей и умилённо улыбался. Казалось, он совсем позабыл о Джоне.
Я подошла к нему и спросила:
– Где Дана?
– Вместе с детьми в особняке Бранвены. Там же и Колин.
– Сколько лет прошло?
– Почти десять.
– Так я и думала. Что вы всё это время делали?
– Мы с Даной – детей, – полушутя, полусерьёзно ответил Артур. – Делали, растили, воспитывали. Не скажу, что это легко, зато очень приятно. Мы целиком посвятили себя друг другу и нашим детям.
– Ты счастлив, брат?
– Безмерно. Несмотря на весь драматизм ситуации, это были лучшие годы моей жизни. Только одно терзало меня… – Взгляд Артура стал жёстким и в то же время печальным. Он повернулся к Джоне, который по-прежнему стоял, прислонившись к стене, а по его осунувшемуся, изнеможенному лицу сбегали струйки то ли слёз, то ли пота. – Только одно не давало мне покоя все эти годы – мысли о моём сыне, старшем из моих сыновей. Я много думал о тебе, Джона, очень много, благо времени у меня было достаточно. Я думал о твоей несчастной матери, хотя мне больно было думать о ней. Я признаю свою вину за то, что бросил её и исковеркал ей жизнь. Но это ещё не всё. Со всей откровенностью я признаю, что бросил бы её даже в том случае, если бы знал о её беременности. Тогда я причинил бы ей ещё большую боль, отняв у неё тебя. Да, я совершил подлость – но не по злому умыслу, а по глупости своей, по недомыслию. Я заслужил твою ненависть и презрение, ты имел полное право мстить мне и – чёрт возьми! – даже обрушить свой гнев на всю мою родню. Однако ничто не может оправдать твоих поступков, имя которым – преступление.
– Так убей же меня, – отрешённо проговорил Джона. Ни один мускул его лица не дрогнул. – Убей. Чего ты ждёшь? Какой смысл читать мораль приговорённому к смерти?
Артур покачал головой.
– Я не твой судья, Джона, я твой отец. Я не могу отнять у тебя то, что дал тебе когда-то – твою жизнь. Ты преступник, ты погубил много людей, и ещё невесть сколько крови прольётся по твоей вине, но вместе с тем ты мой сын. Я верну тебя в Экватор и отпущу на все четыре стороны – пусть жизнь будет твоей карой. Ведь так ты сказал мне совсем недавно? Для меня это было давно, я не помню в точности твоих слов, но их смысл был тот же. К твоему несчастью, ты не конченный негодяй; думаю, у тебя ещё есть совесть, и когда она проснётся, ты горько пожалеешь о том, что я не убил тебя. Ты будешь лишён даже того жалкого утешения, что якобы отомстил за мать. Твои руки обагрены кровью её соплеменников, а Израиль в конце концов проиграет войну с Царством Света. Даже если будет заключён мир, боюсь, что он будет заключён слишком поздно. Ты усердно поработал, чтобы погубить Дом Израиля, – теперь живи и смотри, как это происходит.
– Он не увидит этого, папа, – отозвалась Дейрдра, пристально глядя на Джону. – Ему осталось жить
