- Это верно, и я начинаю понимать, что ты хочешь этим сказать, ты имеешь в виду, почему он мне не поможет освободиться от летаргии?
- Разве для него сложно?
- Для него труда нет, но это сложность моя, я ее сложил. А вот насчет того, что я был под постоянным присмотром Ивана, я не ожидал узнать.
- Так ты ничего не знал? - удивился Божив.
- Нет, я в самом деле ничего не знал, - сказал я и немного призадумался, проговорил вслух, словно для самого себя, - это нехорошо, Иван... получается неправда... Да-а... Но почему?
- Сергей!
- Что? - тут же опомнился я.
- Не исключено, что тело этого кооператорщика скоро начнут разыскивать.
- Я в этом не сомневаюсь... Его семья, товарищи по фирме, вскорости они и в самом деле заподозрят исчезновение, потому я сегодня и здесь.
- Нет. И это тоже, но... есть еще и другие обстоятельства.
- Какие же?
- Скажи, ты был у Наташи?
- А ты откуда знаешь?
- 'Сказка о любви'.
- Вот оно что... Наташа догадалась?
- Нет, совершенно случайно ее прочел один товарищ твоей мамы, друг ее детства, он криминалист, Алексей Константинович...
- Понятно.
- Свеженаписанная рукопись была датирована прошедшими годами.
Заострилось молчание...
- Наташа тоже знает? - обратился я к другу.
- Она не знает... С ней вообще творятся непонятности.
- В каком смысле?
- Если бы не обстоятельства времени, я бы вообще мог сказать, что она бредит одержимо печалью разлуки с тобою.
Меня это заинтересовало.
- Что ты имеешь в виду под обстоятельствами времени? - осведомился я.
- Небольшая загвоздка вышла, и, честно говоря, я сам виноват; поспешил, необдуманно поступил: Наташа приходила сюда, в кинотеатр, совсем недавно, и в это же самое время, как выяснилось, она была дома. Здесь, в кабинете, она почему-то ожидала встретить тебя и выглядела, мягко говоря, в растерянном ужасе, если не сказать безумно, и эти обстоятельства уже известны твоей маме.
- Спасибо, Юра, я постараюсь со всем этим разобраться. Конечно же, тебе было бы лучше не выставлять Наташу перед мамой...
- Извини, но я сам испугался и потому поспешил.
Теперь снова на некоторое время мы замолчали...
- Кое-что я у тебя хотел уточнить, Сережа, - сказал Божив. Я отзывчиво посмотрел другу в глаза. - Скажи, Созерцатель... кто это?
- В двух словах будет сложно объяснить даже то, что мне известно о нем, поверь, не все пока доступно и мне, но прежде... откуда ты об этом узнал?
- Магистр сказал, что по разрешению Созерцателя было не допущено помешать Ивану тебе помочь.
- Так, еще одно то, о чем я не знал. Хорошо, с этим я тоже сам разберусь... - сказал я, немного подумал и повторил: - Созерцатель, - и я оживился, - это некое существо, насколько я понимаю, обладающее мощным источником Космического Сознания, ему подчинены все и все, но, в отличие от Бога, он является как личность... Пожалуй, больше сказать я пока не могу, разве что добавить последнее: Созерцатель ни на чьей стороне.
- Знаешь, Сережа, - резко вдруг поменял тему разговора Божив, - мне кажется, хорошо было бы, если бы ты навестил Наташу и постарался объясниться. Думаю, что я смогу тебе в этом помочь.
Это меня тоже мучило и озадачивало, и потому в несколько минут я и Юра оговорили вопрос и некоторые детали моего посещения Наташи.
Вскоре приблизилось самое главное, наступило время прощаться.
- Теперь, - сказал я, и в моем голосе прозвучали нотки итога, интонация окончания, - нам пора завершать, ты сейчас, Юра, снимешь телефонную трубку и вызовешь 'скорую помощь', - Божив слушал меня внимательно, - объяснишь врачу, что с посетителем кинотеатра, то бишь со мной, случилась неприятность, подозрение на помешательство. Остальное беру я на себя, постараюсь оправдать предполагаемое директором кинотеатра.
- Ясно, - печально отозвался Божив.
ПОЖАР
Только что спеленутого в рубашку для буйных сумасшедших председателя кооператива утащили из кинотеатра на носилках в машину 'скорой помощи': огрызнулась захлопнутая дверца медицинского автомобиля, на секунду буксанув на месте от резкого газа, взвились колеса на своих осях и, перешептываясь с асфальтом, унесли в кузове здравоохранения очередную жертву на лечение.
Божив еще оставался стоять на ступеньках, прочно задумчивый с виду, а внутри его сосредоточенность суетилась, и ей трудно было остановиться, каждое мгновение все новые чувства Юрия Сергеевича отказывали ей в приеме. Молниеносное изменение произошло в болевых точках психики Божива, ущемленные случившимся, они наперебой напоминали о себе.
Солнце уже отвисало на небе за полдень, но его откровенная жара продолжалась, и жесткий свет его впивался в глаза...
Неожиданно из-за кинотеатра стремительно подрулил к Юрию Сергеевичу мотоцикл с коляской, в седле сидел Дубинин, он тут же умертвил мотор, отключив зажигание, и Божив не видел, как из-за того же угла, откуда только что объявился участковый милиционер, пришпоривая три колеса, выглядывала в пол-лица Марина Ивановна.
- Так, Юрий Сергеевич, что здесь происходит? - бойко заговорил Василий Васильевич, спрыгивая с подножки мотоцикла на асфальт. - От сообщников избавляемся или как? Что молчите?
- Извините, но вы еще не уступили мне место для ответа, определилися Божив.
- Кого забрали, почему?
- А я откуда знаю.
- Как же так, не знаете?
- Нет, не знаю.
- А разве этот толстячок, которого увезли, не ваш товарищ? Взбунтовался, хотел вас выдать?
- Ну вот, видите, вы сами все знаете...
- У меня служба такая: глаза и уши по всему поселку расставлены, и каждый шорох таких, как вы, Юрий Сергеевич, в особую тетрадку записан.
- Ну ладно, хватит театральных подмостков. Во-первых, толстячка в товарищах никогда не имел - для меня он случайный посетитель, а во-вторых, мне уже начинает надоедать ваша назойливая подозрительность, а в третьих, вам знакомо такое понятие, как 'презумпция невиновности'.
Дубинин немного помолчал, словно припоминая, что же такое 'презумпция'.
- Я же все равно выясню, кто это был и зачем, - сказал он, чистосердечное признание смягчит обстоятельства вашего дела.
- Постойте, какого дела?
- Вашего, товарищ Божив.
- Ошибаетесь, Василий Васильевич, пока ничего не доказано, это ваше дело, а не мое.
Участковый злобно запнулся, подыскивая необходимые слова, а Божив тем временем было собрался возвратиться к себе в кабинет и сделал уже пару шагов по направлению к входной двери.
- Вы что же думаете, вы уходите, а я остаюсь? - окликнул Божива участковый. - Мы вместе проследуем к вам в кабинет.
