— Как вы, должно быть, догадываетесь, мое начальство неодобрительно относится к неофициальным исследованиям, — сказал человечек. Затем он сделал паузу, вынул из прикрепленной к поясу сумочки голубую таблетку и проглотил ее, запив элем. — У нашего ведомства не слишком хорошая политическая репутация. Достаточно малейшего скандала, чтобы мы лишились своих земельных участков, служебных льгот и даже части помещений!
Гэри подавил улыбку. «Серые» жили в мире, где шла постоянная борьба за мелочи. Ведомственная политика и постоянная оглядка на мнение правительства держали большинство бюрократов высших рангов в состоянии непрерывного напряжения. Неудивительно, что Хорис Антик нервничал, то и дело озирался по сторонам и принимал лошадиные — даже по меркам «Серых» — дозы успокоительного. «Наверно, Антик увидел во сне, что независимые исследования могут помочь ему вырваться из этих крысиных бегов и перейти в более спокойный мир меритократии».
Именно так случилось с самим Гэри. Правда, это произошло в восьмилетнем возрасте, когда первые работы по алгебре позволили ему надеть мантию меритократа.
Свой статус от рождения наследовали только аристократы, у которых существовали тысячи рангов и титулов — от простого сельского сквайра до графа планеты, герцога сектора и самого Императора. Все остальные рождались гражданами, а затем получали новую категорию в зависимости от талантов и образования. Но изменения категории, как правило, происходили в юном возрасте. У Антика надежды на перемену было мало: если только он не согласится стать эксцентриком. Однако вероятность этого была ничтожно мала.
— Все началось тогда, когда я заподозрил, что древний вопрос о пахотных землях нужно пересмотреть, — объяснил бюрократ, когда им принесли новую порцию напитков.
— Вопрос о чем? — приподнял бровь Гэри. Антик покивал.
— Естественно, что вы ничего об этом не слышали. Предмет довольно темный. Боюсь, в печати появляется не так уж много материалов и статистических данных об анализе планетарных почв. Позвольте мне начать с азов… Видите ли, профессор Селдон, довольно долго принималось за аксиому, что все миры, населенные людьми, характеризуются небольшим набором параметров — например, атмосферой, содержащей кислород и азот в соотношении двадцать к восьмидесяти. Большинство многоклеточных обитателей этих планет происходит примерно от сорока стандартных биологических типов, для которых характерна та же базовая структура ДНК… хотя существуют и исключения.
— Цыплята есть в каждом мире, — с улыбкой подвел итог Гэри, пытаясь успокоить коротышку.
Антик теребил салфетку, и это начинало действовать Гэри на нервы.
— Ха-ха! — с готовностью засмеялся бюрократ. — И сорняки на каждом газоне. Я забыл, что вы родились не на Тренторе. Значит, вам это знакомо. Действительно, крестьянин с Синбукду узнает большинство животных какой-нибудь планеты Инсино, расположенной на другом конце Галактики. Это подтверждает широко распространенную теорию происхождения жизни, согласно которой схожие виды одновременно возникают на многих планетах, подчиняясь некоему фундаментальному биологическому закону. А затем эти похожие создания естественным путем эволюционируют в высшую форму жизни — человечество.
Гэри кивнул. Антик описывал то, что на математическом языке называется состоянием притяжения: ситуацией, когда все окружающие объекты тянутся вперед, не в силах сопротивляться неодолимой движущей силе, пока траектории не пересекаются в одной точке. В данном случае на веру принималось то, что все пути эволюции неизбежно ведут к возникновению человека.
Но только он один знал, что это чудовищное заблуждение. Такого состояния притяжения никогда не существовало. Несколько лет назад Гэри использовал методы психоистории для анализа генетических данных, полученных со всей Галактики, и быстро определил, что люди должны были появиться внезапно откуда-то из сектора Сириус, и произошло это примерно двадцать тысяч лет назад. А прочитанная недавно «Детская энциклопедия» подтвердила данный факт.
Конечно, он не собирался кричать об этом на всех углах и опровергать теорию конвергенции. Ничто не могло бы повредить Плану Селдона больше, чем привлечение внимания всей Галактики к крошечному мирку в секторе Сириус и возникновение множества вопросов о событиях двухсотвековой давности!
— Продолжайте, — кивнул Гэри. — Я правильно догадываюсь, что эта схожесть распространяется и на распределение типов почвы?
— Да. Именно так, профессор! Между планетами существует геологическая разница… иногда очень значительная. Но некоторые параметры являются почти универсальными. Я уже упоминал о пахотных землях. Так вот, природная пригодность равнин к земледелию являлась главной чертой для колонистов, когда те начали искать миры, подходящие для заселения. У нас есть такие древние данные, относящиеся примерно к миллиону планет. В каждом случае состояние почвы было похожим — размельченным и проницаемым на глубину до нескольких десятков метров, с изобильной знакомой растительностью на ее поверхности. Иными словами, подобная почва представляет отличные возможности для сельского хозяйства. Конечно, целью моего ведомства является содействие сохранению такого состояния благодаря тщательному уходу и обработке, защищающим земли от эрозии или потерь в результате промышленного загрязнения. Увы, нередко это вызывает трения с крестьянами и местными аристократами, но ведь мы обязаны осуществлять надзор, верно? Я хочу сказать вот что: если все перестанут думать о будущем, с чем мы останемся? Иногда становится так обидно…
— Хорис! — прервал его Гэри. — Вы отклоняетесь от темы. Ближе к делу.
Антик моргнул, а затем усиленно закивал.
— Вы правы. Извините. — Он тяжело вздохнул. — Как бы там ни было, теоретики давно предполагали, что наличие пахотных земель — еще один универсальный феномен наряду с наличием кислородно-азотной атмосферы. Но только…
Антик сделал паузу. Хотя в начале беседы он дважды проверил наличие защитных экранов, это не помешало коротышке вытянуть шею и еще раз оглядеться по сторонам.
— Но только… сотрудники моего ведомства всегда знали другое, — вполголоса продолжил он.
Хорис полез в карман и вынул оттуда плоский камень.
— Внимательно посмотрите на эти отпечатки, профессор. Видите симметричные узоры?
Гэри помедлил. Меритократы испокон веков не любили прикасаться к камням и пыли. Именно это заставляло их носить традиционные перчатки. Никто не знал происхождения данного обычая, но он был
