– Это у Морковки, что ли? Ха, ха. Очередная пьянка, да?
Фараон не сводил с меня внимательных глаз. Затем он позвал:
– Эй, Ал!
Из открытой двери квартиры Хелен Мэтсон вышел брюнет шестифутового роста, весом примерно с двести фунтов, с глубокими невыразительными глазами. Это был Ал Диспейн, с которым я совсем недавно имел содержательную беседу в полицейском управлении Бэй-Сити.
Маленький полицейский объяснил:
– Это жилец из соседней квартиры.
Диспейн подошел ко мне вплотную и заглянул в глаза. Он спросил почти шепотом:
– Фамилия?
– Джордж Тальбот, – с большим трудом мне удалось ответить нормальным голосом.
– Слышали какой-нибудь шум до нашего приезда?
– Около полуночи, кажется, они поссорились, как обычно, – я показал пальцем на соседнюю квартиру.
– Вот как? Знакомы с дамой?
– Что вы! Я не дружу с подобными дамами.
– Теперь, если даже захотите, ничего не получится. Ее грохнули.
Он очень нежно толкнул меня в грудь здоровенной лапой. Не убирая руку, обшарил меня взглядом с ног до головы. Затолкав меня в квартиру мистера Тальбота, он бросил через плечо:
– Заходи и не забудь закрыть дверь. Коротышка.
Полицейский закрыл дверь. Его глаза заблестели.
– Прекрасная сказка, – равнодушно проговорил Диспейн. – Держи его на мушке. Коротышка.
Коротышка выхватил полицейский револьвер и облизнул губы.
– Здорово, – прошептал он. – Вот это класс!
Наполовину вытащив наручники, парень воскликнул:
– Как ты догадался. Ал?
– О чем догадался? – Диспейн не сводил с меня глаз. Он нежно спросил: – Ты что, собирался спуститься за газетами?
– Конечно, он и есть убийца! – заверещал Коротышка. – Он пробрался сюда через ванную и надел одежду владельца квартиры. Хозяева отсутствуют – смотри, какой слой пыли, окна закрыты, спертый воздух.
– Коротышка у нас ученый коп, – мягко заметил Диспейн. – Но не переживай – и на старуху бывает проруха.
– Почему же он носит форму, если он такой ученый? – поинтересовался я.
Маленький полицейский покраснел, а Ал Диспейн сказал:
– Поищи его одежду и пушку, да поторопись. Если мы будем действовать быстро, то можем записать арест на свой счет.
– Ты же еще официально не знаешь об этом деле, – осторожно заметил Коротышка.
– Мне нечего терять.
– А я могу лишиться и этой формы.
– Воспользуйся случаем, мальчик. Этот идиот Рид не может поймать даже мухи.
Полицейский скрылся в спальне. Мы с Диспейном стояли, не шевелясь. Он только снял руку с моей груди.
– Только ничего не говори, – слегка растягивая слова, попросил он. – Я хочу догадаться сам.
Из спальни донесся звук, напоминающий лай терьера, обнаружившего крысиную нору. В гостиную вернулся Коротышка. В одной руке он держал мою пушку, а в другой – бумажник.
– Из этой штуки стреляли, – он осторожно держал револьвер платком. – И этого типа зовут вовсе не Тальбот.
Диспейн даже не шелохнулся. На его непроницаемой физиономии не шевельнулся ни один мускул. Брюнет только слегка улыбнулся уголками большого и довольно грубого рта.
– Не может быть. Не может быть, – и оттолкнул меня стальной лапой. – Одевайся, милок. Только не возись очень долго с галстуком. Нам нужно кое-куда съездить.
6
Ко мне возвращается револьвер
Мы вышли на лестничную площадку. Дверь в квартиру Хелен Мэтсон была открыта. Там все еще горел свет, а изнутри доносились спорящие голоса. Около двери курили двое мужчин с носилками.
Мы спустились в холл, в котором собрались с полдюжины жильцов – три заспанные женщины в халатах, лысый мужчина, похожий на редактора, еще двое стояли в тени. Около входной двери, что-то насвистывая, прохаживался полицейский в форме. Он не обратил на нас ни малейшего внимания. На тротуаре толпилась кучка зевак.
– Веселенькая ночка для нашего тихого городка, – прокомментировал Ал Диспейн.
Мы подошли к черному автомобилю без полицейских эмблем. Диспейн устроился за рулем и дал мне знак сесть рядом. Коротышка забрался на заднее сиденье. Он давно спрятал револьвер, но кобуру не застегнул и держал руку рядом.
Ал Диспейн рывком тронулся с места. Взвизгнув шинами, мы свернули за ближайший угол, успев заметить быстро мчавшуюся большую черную машину с двумя красными мигалками.
Диспейн сплюнул в окно и, растягивая слова, произнес с презрением:
– Шеф опоздает даже на собственные похороны. Здорово мы ему утерли нос.
– Еще неизвестно, кто кому, – донесся с заднего сиденья противный голос. – Скорее всего, получим бессрочный отпуск.
– Если не будешь свистеть, попадешь в уголовку.
– Нет уж, лучше я буду носить форму, но спать спокойно.
Диспейн промчался несколько кварталов, затем сбавил скорость.
– Это не дорога в управление, – встревожился Коротышка.
– Не будь ослом, – посоветовал Ал Диспейн.
Он свернул на тихую улицу с хвойными деревьями и маленькими аккуратными домиками за такими же маленькими аккуратными лужайками. Диспейн мягко остановил машину и выключил мотор. Он повернулся к малышу-фараону.
– Думаешь ее укокошил этот парень, Коротышка?
– Стреляли из его револьвера, – осторожно ответил малыш.
– В кармашке лежит фонарик. Посмотри на его затылок.
Коротышка фыркнул, что-то щелкнуло, и сзади загорелся фонарик. Я почувствовал его дыхание на затылке. Парень нажал на больное место, и я охнул. Фонарик погас, и нас вновь окутала темнота.
– Кажется, его оглушили, – неуверенно произнес Коротышка.
– Так же, как и девчонку, – равнодушно добавил Диспейн. – На ней, правда, это не очень сильно заметно. Ее вырубили, чтобы раздеть и оставить следы когтей, прежде чем застрелить. Хотели, чтобы все выглядело, как обычное изнасилование. Девку грохнули из револьвера, завернутого в банное полотенце. Поэтому никто не слышал выстрела. Кстати, кто позвонил в полицию?
– Откуда мне, черт побери, знать? Часа в два, минут за пять до твоего прихода, когда Рид еще искал фотографа, позвонил какой-то тип с хриплым голосом.
– О'кей. Если бы ее грохнул ты, как бы ты выбирался из ее берлоги?
– Просто бы вышел через дверь. Почему бы нет? Эй, ты! – рявкнул он на меня. – Почему ты не ушел?
– У меня есть маленькие секреты, – ответил я.
– Ты ведь не полез бы в вентиляционную шахту, Коротышка, так ведь? Ты бы не вломился в
