мертв, поэтому вышел раньше, чем Тиниэн успел защититься, — она посмотрела на пепельно-серое лицо дейранца. — Пожалуй единственное может помочь ему. Придется попробовать, все равно ничто другое не спасет его разум. Подойди сюда, Флют.
Девочка поднялась. Ее босые ноги по-прежнему были испачканы травной зеленью.
— Какая бы грязь не была кругом, — отсутствующе заметил Спархок, — ее босые ноги всегда испачканы только этой травной зеленью.
Флют, мягко ступая, подошла к Сефрении и вопросительно посмотрела на нее.
Сефрения что-то произнесла по стирикски.
Флют кивнула.
— Хорошо, сэры Рыцари, — сказала Сефрения, — сейчас вам здесь делать нечего, вы будете только мешаться.
— Ладно, мы подойдем снаружи, — немного сконфуженный безапелляционным тоном Сефрении, сказал Спархок.
— Буду весьма признательна.
Рыцари вышли из палатки.
— Она может быть очень строгой, — заметил Улэф.
— Да, когда замышляет что-то серьезное.
— Она всегда так обходится с вами, Пандионцами?
— Да.
Тут они услышали доносящиеся из палатки звуки свирели Флют. Мелодия напоминала ту, что она играла в порту в Ворденаисе, чтобы отвлечь внимание солдат церкви. Но неуловимые отличия делали ее совсем другой. Сефрения громко и властно заговорила по стирикски. Палатка засветилась золотистым сиянием.
— Никогда раньше не слыхал этого заклинания, — сказал Улэф.
— Нас учат только тому, что нам знать необходимо. А существует еще множество заклинаний, о которых мы и не подозреваем, — Спархок помолчал и громко окликнул: — Телэн!
Мальчик высунул голову из другой палатки.
— Что? — спросил он решительно.
— Иди сюда, я хочу поговорить с тобой.
— Вот сам и иди сюда, внутрь, там мокро.
Спархок вздохнул.
— Слушай, Телэн, иди сюда, и, ради Бога, не спорь со мною по каждому поводу, когда я прошу тебя что-нибудь сделать.
Ворча что-то себе под нос, мальчик вылез из палатки и осторожно приблизился к Спархоку.
— Что, снова я что-то натворил?
— Насколько мне известно, пока нет. Ты сказал, что фермера, у которого ты купил телегу, зовут Ват?
— Да.
— И далеко отсюда он живет?
— Мили две.
— А как он выглядит?
— Ну, глаза у него глядят в разные стороны, и он все время чешется. Это, наверно, тот самый человек, о котором рассказывал тот старикашка в пивной.
— Откуда ты об этом знаешь?
— Я стоял за дверью, — пожал плечами Телэн.
— Подслушивал?
— Ну, я бы не стал называть это так. Я ребенок, Спархок, по крайней мере люди так думают. Взрослые думают, что детям не нужно всего знать. Вот я восполняю пробелы по мере сил.
— Может, он в чем-то и прав, Спархок, — усмехнулся Улэф.
— Сходи-ка лучше за своим плащом, — сказал Спархок мальчику. — Сейчас мы с тобой нанесем визит этому косоглазому хлебопашцу.
Телэн посмотрел на размокшее от дождя поле и вздохнул.
Звуки свирели Флют смолкли, затих и голос Сефрении.
— Интересно, добрый это знак, или нет? — сказал Улэф.
Они застыли в напряжении, ожидая. Минуту спустя выглянула Сефрения.
— Кажется ему лучше. Можете поговорить с ним немного. Я буду знать лучше, когда послушаю, как он с вами говорит.
Голова Тиниэна покоилась на свернутом одеяле, лицо его по-прежнему было пепельно-серым и руки тряслись. Но в глазах уже слабо светилась мысль.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил его Спархок, стараясь говорить как бы между прочим.
Тиниэн слабо улыбнулся.
— Если ты и правда хочешь знать правду, я себя чувствую так, словно из меня все вынули, мелко порубили и снова засунули. Вам удалось убить эту тварь?
— Спархок проткнул его копьем чуть не насквозь, — ответил Улэф.
В глазах Тиниэна снова мелькнул страх.
— А оно не вернется снова?
— Вряд ли, — усмехнулся Улэф. — Оно с такой прытью ускакало в свою могилу, и земля сомкнулась над ним.
— Слава Богу, — облегченно вздохнул Тиниэн.
— Аминь.
— А теперь тебе лучше поспать, поговорим обо всем позже, — сказала Сефрения.
Тиниэн кивнул.
Сефрения подоткнула ему одеяло и взглядом показала Спархоку и Улэфу на выход.
— Надеюсь, он выкарабкается, — сказала Сефрения, выходя вслед за ними. — Конечно не сразу, но он поправится.
— Я собираюсь взять Телэна и сходить поговорить с этим фермером, — сообщил им Спархок. — Кажется это тот самый человек, о котором нам говорил старик на постоялом дворе. Может он что-нибудь подскажет нам.
— Да, стоит попробовать, — согласился Улэф. — А мы с Кьюриком присмотрим здесь.
Спархок кивнул и вошел в палатку, которую он обычно делил с Келтэном. Он снял с себя тяжелые доспехи и натянул кольчужную рубаху, подвесил к поясу меч и натянул на плечи серый дорожный плащ. Переодевшись он вышел к огню.
— Выходи, Телэн, — позвал он.
Мальчик смиренно вышел из палатки. Он плотно завернулся в свой еще сыроватый плащ.
— Наверно я не смогу отговорить тебя от этого? — предположил он.
— Нет.
— Надеюсь, что этот фермер еще не заглядывал себе в сарай. А то вдруг он будет слишком щепетилен насчет своих дров.
— В случае чего я заплачу.
Телэн вздрогнул.
— После того, как я так старался? Спархок, это просто унизительно, это просто аморально!
Спархок с удивлением посмотрел на него.
— Когда-нибудь ты, пожалуй, должен будешь изложить мне свои взгляды на мораль.
— Это очень просто, Спархок. Первое правило — это ни за что не платить.
— Об этом я догадывался.
Небо на западе постепенно прояснялось и дождь превратился в легкую морось, больше похожую на туман. У Спархока немного отлегло от души. Последнее время неуверенность все сильнее глодала его, неуверенность возникшая с того момента, как они покинули Симмур. Но все же, уверенность в том, что они шли неверной дорогой, по крайней мере давала твердую почву для начала новых поисков. Спархок принял
