Вернее, видел бы, если бы не горы.
— Да. Там вшегда шумерки. Мне штановилошь вше холоднее, хотя и не так холодно, как людям. Они так тряшлишь, что кажалошь, вот-вот штряхнут ш шебя швои жадницы.
— Его крупное тело теряет тепло не так быстро, как наши тщедушные тела, — пояснил Клеменс.
— Пожалуйшта, пожалуйшта! Могу я продолжать рашшкаж или мне держать яжик жа жубами?
Лотар и Сэм рассмеялись.
Джо продолжил. Ветер становился сильнее, а воздух — туманнее. Джо стало не по себе. Ему захотелось вернуться, но он не хотел терять уважение предводителя пигмеев. И он шел с ними, не отставая ни на дюйм, шел к неведомой цели.
— Ты не знал, куда они направляются? — спросил Лотар.
— Жнал, но не шовшем точно. Они хотели добратьшя до иштоков Реки. Они думали, что, может быть, там живут боги и что они примут их в наштоящую жагробную жижнь. Они говорили, что этот мир не наштоящий. Он одна иж штадий к наштоящему миру, каким бы он ни был.
Однажды Джо различил едва слышимый, но в то же время близкий гул, как будто газ выходит из его кишок. Немного погодя, когда шум стал подобен раскатам грома, он понял, что это грохот воды, падающей с огромной высоты.
Судно оставили покачиваться в заливе, защищенном вытянутым полуостровом. Вдоль Реки уже не было чашных камней. Приходилось ловить и сушить рыбу. На судне был также запас побегов бамбука, которые были собраны в более теплых регионах именно для этого случая.
Вождь и его люди помолились, и отряд начал взбираться на серию водопадов. Сверхчеловеческая сила Джехути — Джо Миллера — помогала им преодолевать препятствия, но, с другой стороны, его огромный вес иногда становился помехой и даже опасностью для отряда.
Чем выше по Реке они поднимались, тем влажнее становился воздух из-за вездесущей водяной пыли. Когда они достигли отвесного высотой в тысячу футов утеса, гладкого, как лед, их охватило отчаяние. Осмотревшись, они обнаружили веревку, болтающуюся на поверхности утеса. Она была связана из большого количества полотнищ. Джо попробовал ее на прочность и полез вверх, перебирая руками и упираясь ногами в поверхность утеса, пока не достиг вершины. Там он повернулся и стал наблюдать, как за ним лезут остальные. Вслед за Джо полез вождь, но на полпути к вершине силы покинули его и он не мог подниматься дальше. Тогда Джо втащил его вместе с огромного веса веревкой из полотнищ на самую вершину. Эту же операцию он проделал с каждым членом отряда.
— Откуда же, черт возьми, взялась эта веревка? — спросил фон Рихтгофен.
— Вероятно, кто-то подготовил для них путь, — ответил Клеменс. — Если принять во внимание низкий уровень техники на этой планете, то никто не мог бы найти способ поднять на вершину утеса конец этой веревки и закрепить его там. Возможно, воздушный шар и мог бы поднять человека на такую высоту. Оболочку его можно было бы сделать из шкур речных драконов или из человеческой кожи. Можно было бы получить водород, пропуская пар над раскаленным древесным углем в присутствии подходящего катализатора. Но где найти такой катализатор на этой бедной металлами планете?
Водород можно получить и без катализатора, но при огромных затратах топлива. Однако там не было и следа печей, необходимых для производства водорода. Да к тому же, зачем оставлять за собой эту веревку, если она может понадобиться в дальнейшем. Нет, кто-то неизвестный, назовем его Таинственным Незнакомцем, оставил эту веревку для Джо и его спутников. Или для всякого, кто сможет добраться до этой скалы. Не спрашивайте меня, кто это был и каким образом он это сделал. Слушайте дальше. Джо еще не закончил.
Отряд, захватив с собой веревку, прошел по плато в туманных сумерках несколько миль. И вышел к подножию еще одного обрыва, где Река, расширяясь наверху, образовала огромный водопад. Он был настолько широк, что Джо показалось, будто в нем было столько воды, что там могла бы плавать земная Луна. Он бы не удивился, если бы далеко вверху увидел на срезе водопада огромную серебристо-черную сферу, которая бы затем в грохоте воды полетела вниз и разбилась бы вдребезги о скалы в водовороте у подножия водопада.
Ветер становился все сильнее и завывал все громче, туман сгущался. Капли влаги оседали на полотнищах, которыми они теперь обернулись с ног до головы. Стена перед ними была гладкой, как зеркало, и такой же отвесной, как та, на которую они взобрались. Вершина ее терялась в тумане. Она могла быть высотой как в пятьдесят, так и в десять тысяч футов. Они стали обследовать подножие, надеясь на какую-нибудь расщелину. И они ее нашли! Она напоминала небольшую дверь в том месте, где плато соединялось со стеной. Проем был таким низким, что им пришлось опуститься на четвереньки и ползти. Плечи Джо постоянно терлись о каменные стены. Однако их поверхность была настолько гладкой, словно проход был проделан человеком и шлифовался до тех пор, пока не исчезли малейшие шероховатости.
Туннель шел вверх сквозь гору под углом чуть меньше сорока пяти градусов. Его протяженность невозможно было определить. Когда Джо вылез с другого конца, его плечи, руки и колени были стерты до крови несмотря на то, что были защищены полотнищами.
— Я не понял, — сказал фон Рихтгофен. — Мне казалось, что здешние горы созданы, чтобы помешать людям добраться до истоков Реки. Зачем же тогда сквозь твердые скалы был просверлен этот туннель? Чтобы через него могли проникнуть незваные гости? И почему такой же туннель не был сделан в первом обрыве?
— Туннель в первом обрыве мог быть замечен каким-нибудь часовым или патрулем, находившимся в этой местности, — произнес Клеменс. — А второй обрыв был укутан туманом, не забывайте этого.
— Но связка белых полотнищ наверняка более заметна, — не унимался немец.
— Возможно, ее поместили там совсем незадолго до того, как туда добрался Джо.
Фон Рихтгофен пожал плечами.
— Черт побери, пожвольте мне рашшкаживать дальше! В конце концов — это моя иштория.
— И такая же большая, — сказал Клеменс, взглянув на огромные ягодицы Джо.
6
Отряд прошел около десяти миль еще по одному плоскогорью. Путники поспали, вернее, попытались это сделать, поели и начали подъем. Теперь, хотя горы и были очень крутыми и дикими, их все же можно было преодолеть. Сейчас их главным врагом стал недостаток кислорода. Люди задыхались и были вынуждены часто останавливаться для отдыха.
Вскоре у Джо начали болеть ноги, и он захромал. Но ему и в голову не приходило попросить об отдыхе. Пока шли другие, он старался не отставать.
— Джо не может так же долго, как и обычные люди, оставаться на ногах, — пояснил Клеменс. — Все его сородичи страдают плоскостопием. Для двуногих таких размеров у них очень большой вес. Я бы не удивился, узнав, что эта раса исчезла с лица Земли из-за того, что у них очень часто ломались кости стопы.
— Я жнаю одного предштавителя «гомо шапиенш», у которого будет шломан нош, ешли он не перештанет шовать его в чужие дела, — загрохотал Джо. — Не его дело рашшкаживать эту ишторию!
Они подымались. Река, внизу все такая же широкая, превратилась в далекую нитку. Большую же часть времени из-за облаков они не могли видеть даже этой нити. Снег и лед делали восхождение еще более опасным. Затем они отыскали дорогу вниз еще на одно плато и стали на ощупь пробираться сквозь туман, преодолевая яростный встречный ветер.
Они очутились перед потрясающим отверстием в горах. Из этого отверстия стремительно вырывалась Река и с каждой стороны сразу же за узкими террасами высились крутые горы. Пройти дальше можно было только через это отверстие. Из него вырывался рев столь гулкий, что они не могли слышать друг друга. Это был голос Бога — громкий, как голос смерти.
Джо нашел узкий выступ, который вел в пещеру высоко над водой. Только сейчас он обратил внимание на то, что вождь пигмеев стал все время следовать за ним. Через некоторое время до гиганта дошло еще одно — все пигмеи смотрели на него как на своего проводника и помощника. Когда они кричали,
