– В своем мире я читал фантастическую книгу о таком мире, который отбрасывает отражения во Вселенную, образуя миры-тени.
– Близко, но не совсем так. Есть много индивидуумов, которые создают иллюзии. Иллюзии объединяются и формируют миры для своих творцов. Творцы начинают верить в реальность своих иллюзий и становятся пленниками этих миров. Освободиться от иллюзий – значит освободиться от оков одного конкретного мира и научиться ходить по мирам. Это мы с тобой. Когда это надоест, можно уйти в ничто, а потом вернуться. Ты сам себе хозяин.
– А как вернуться из пустоты, если там не за что зацепиться сознанию?
– Пустота – ничто. Пустота пустоты – нечто. Но об этом мы еще поговорим. А теперь слушай. Так же можно и улучшить жизнь в отдельных мирах. Если ты просто заставишь большую часть сознаний обитающих в мире работать позитивно, сама иллюзия улучшится. Мир станет спокойнее и богаче во всех смыслах.
– Так ты этим занимаешься?
– Такие, как мы, этим занимаются. Ты теперь понимаешь, почему наша деятельность не видна. Человеку, который живет только выпивкой и сексом, не постичь существование тайного ордена, оплетшего интригами всю планету и работающему на дальнюю цель. Но политики могут это постичь, потому что это их методы, хотя куда более глобальные. А вот кто может понять, что мир можно менять, рассказывая хорошие сказки, дающие надежду? Мышление людей и определяет, каким путем пойдет мир или его часть. Это и есть выбор одного из вариантов развития. Итак, альтернативы какому времени ты хочешь увидеть?
– Петербург… – протянул Артем, – двухтысячного года.
– Хорошо, – улыбнулся Генрих.
– Нет, стой, тысяча девятьсот девяносто первого, – выкрикнул Артем.
– А, тебе это еще интересно, – ухмыльнулся Рункель. – Смотри.
Вода в фонтане снова замутилась, и Артем увидел чистую улицу с витринами, подсвеченными неоном. У обочины стояли дорогие машины, в основном западного производства. По тротуару, выложенному плиткой, ходили спокойные, холеные, хорошо одетые люди в добротной западной одежде.
– А вот другая альтернатива, – произнес Рункель.
Картинка поменялась. Улица была та же, но грязная, пыльная, с мусором и потрескавшимся асфальтом. У обочины стоял один “трабант”, тоже очень грязный и обшарпанный. Толпа плохо одетых, усталых людей штурмовала вход в магазин с грязной витриной, за которой ничего не было, кроме тощей кошки, меланхолично глядящей на человеческое месиво.
– Вот тебе две альтернативы, – произнес Рункель. – Если ты возьмешься за это, от тебя будет зависеть, какая из них будет реализована.
– Я займусь этим, Генрих, – произнес Артем. – И не затем, чтобы у них было хорошее пиво. Я хочу, чтобы окончилась наконец эпоха большой нелюбви.
– Добро пожаловать в боги, – улыбнулся Рункель.
Примечания
1
Герой не знает, что Ливонский орден в тот момент являлся составной частью Тевтонского ордена, раскинувшего свои владения от Пруссии до современной Эстонии включительно.
2
Вечеря – ужин.
3
Великий Кантор, – в наши дни эту должность в ордене назвали бы зав. по хозяйственным делам.
4
Мытарь – сборщик налогов.
5
Хальт – стоять (нем.).
6
Кляйне – маленький (нем.).
7
Русише швайн – русская свинья (нем.).
8
Барон проявляет удивительное предвидение. В сентябре 1378 года действительно был избран “альтернативный” Папа Климент, которого историки обычно называют “антипапой”, и начался длинный период противостояния, именуемый в католичестве “двоепапием”. В данном случае все события развиваются так же, как и в мире, из которого прибыл Артем.
9
