— Привет, — ответила я незнакомцу так же по-приятельски. — Что тут творится?
— Хоули Ган проводит пресс-конференцию.
— Да? — Меня вдруг охватили смутные подозрения. — А какое отношение он имеет к «Карденио»?
— Ты что, не слышала? Лорд Скокки-Маус передал пьесу в дар Хоули Гану и партии вигов!
— А какое отношение, — медленно проговорила я, учуяв политическую интригу невероятного масштаба, — имеет лорд Скокки-Маус к этому мелкому правому прокрымскому уэльсоненавистнику?
Агент пожал плечами.
— Может, все дело в том, что он лорд и хочет вернуть себе былые привилегии?
В этот момент мимо прошли двое других агентов, один из них кивнул парню, с которым я разговаривала, и спросил:
— Все нормально, Майлз?
Симпатичный агент ТИПА-14 ответил, что все в порядке, но он ошибался. Все было совсем не в порядке — по крайней мере, для меня. Я понимала, что рано или поздно наткнусь на Майлза Хока, но не настолько же внезапно. Надеюсь, потрясение не сильно отразилось у меня на лице, хотя таращилась я на него во все глаза. Он бывал у меня дома и знал меня намного лучше, чем я его. Сердце бешено забилось, требовалось срочно произнести что-нибудь изысканное и остроумное, но мне удалось выдавить только:
— Астерфобулонгус?
Майлз растерянно посмотрел на меня и слегка подался вперед.
— Извини, ты о чем?
— Да так.
— Четверг, когда я тебе звонил, ты была явно не в себе. Мы вроде бы договорились, а теперь ты против?
Я несколько секунд пялилась на него в тупом молчании, затем промямлила:
— Н-нет, конечно нет…
— Отлично! — сказал он. — Тогда назначим день. Или два.
— Да, — машинально кивнула я. — Да, надо. Мне-пора-пока.
И торопливо зашагала прочь, прежде чем он успел что-нибудь добавить. Только перед дверью в библиотеку я остановилась перевести дух. Когда-нибудь придется поговорить с ним начистоту. И по-моему, лучше поздно, чем рано. Я открыла стальные двери и вошла в библиотеку. Хоули Ган и лорд Скокки-Маус сидели за столом, рядом стоял мистер Свинк, а два охранника расположились по обе стороны от красовавшейся за пуленепробиваемым стеклом пьесы. Пресс-конференция была в самом разгаре, и я тронула за локоть Лидию Сандалик, которая оказалась поблизости.
— Привет, Лидс! — прошептала я.
— Привет, Четверг, — отозвалась журналистка. — Я слышала, вы провели первичную идентификацию? И как?
— Очень хорошо. Отдельные фрагменты не уступают «Буре». Что тут творится?
— Скокки-Маус только что официально объявил, что передает пьесу в дар Хоули Гану и вигам.
— Почему?
— Кто знает? Подожди, я хочу задать вопрос.
Лидия встала и подняла руку. Ган кивнул ей.
— А что вы собираетесь делать с пьесой, мистер Ган? По слухам, за нее предлагали около ста миллионов фунтов.
— Хороший вопрос, — ответил, вставая, политик. — Мы, партия вигов, благодарим лорда Скокки- Мауса за щедрость. Мое мнение таково: «Карденио» не может принадлежать какой-то отдельной группе или одному человеку, поэтому партия вигов согласна разрешить постановку пьесы всем желающим.
Журналисты, осознав широту этого жеста, возбужденно зашептались. То был акт ни с чем не сравнимого благородства, особенно со стороны Гана. Более того, хитрец сделал абсолютно правильный политический ход, и пресса внезапно преисполнилась к Хоули симпатии. Как будто не он два года назад предлагал осуществить вторжение в Уэльс, а год назад — ограничить избирательное право. У меня моментально зашевелились смутные подозрения.
Последовало еще несколько вопросов о пьесе, Ган дал на них хорошо подготовленные ответы, как будто превратился из былого экстремиста в заботливого и щедрого отца нации. Когда пресс-конференция закончилась, я пробилась вперед и подошла к Скокки-Маусу, который в первое мгновение посмотрел на меня странно.
— Это отчет Спуна об установлении подлинности… — сказала я, передавая ему кожаную папку. — Мы думали, вам захочется на него взглянуть.
— Что? Ах да, конечно!
Скокки-Маус взял папку, просмотрел ее по диагонали, а потом передал Гану, который выказал к отчету гораздо больше интереса. Он даже не взглянул на меня, но, поскольку я явно не собиралась уходить, будто какая-нибудь девочка на посылках, Скокки-Маус представил меня.
— Ах да! Мистер Ган, это Четверг Нонетот, ТИПА-27.
Ган оторвался от отчета, внезапно сделавшись очаровательным и любезным.
— Мисс Нонетот, как я рад! — воскликнул он. — Я с интересом читал о ваших подвигах, и, поверьте мне, ваше вмешательство значительно улучшило сюжет «Джен Эйр»!
Но его деланная любезность меня не обманула.
— Вы рассчитываете поднять рейтинг партии вигов, мистер Ган?
— Партия сейчас переживает процесс перестройки, — ответил он, пронзая меня суровым взглядом. — Старая идеология отринута, и виги с новой надеждой смотрят в политическое будущее Англии. А будущее Англии — за властью мудрого правителя и избирательным правом только для крупных собственников, мисс Нонетот. Слишком долго мы скатывались в пропасть, и все из-за безответственного демократического правления.
— А Уэльс? — спросила я. — Что вы сейчас думаете об Уэльсе?
— Исторически Уэльс является частью Великобритании, — заявил Ган чуть осторожнее. — Валлийцы наводнили английский рынок дешевыми товарами, и пора их остановить. Но я не планирую насильственного воссоединения.
Я несколько мгновений смотрела на него.
— Сначала вам надо прийти к власти, мистер Ган.
Улыбка сползла с его лица.
— Спасибо, что доставили отчет, мисс Нонетот, — торопливо вмешался лорд Скокки-Маус. — Не желаете чего-нибудь выпить перед уходом?
Я поняла намек и направилась к двери. Во дворе остановилась и задумчиво окинула взглядом фургончики прессы. Хоули Ган знал, что делает.
Глава 21.
«Дез Ар Модерн де Суиндон»-85
Пренепотребнейший Джоффи Нонетот являлся служителем первой в Англии церкви Всемирного Стандартного Божества. ЦВСБ вобрала в себя понемногу от всех религий, исходя из постулата, что если Бог действительно един, то мишура и суета материального мира Ему совершенно безразличны, а потому унификация верований вполне в Его интересах. Верующие приходят и уходят, когда им хочется, молятся так, как им нравится, и свободно общаются с остальными членами ЦВСБ. Данное течение достигло некоторого успеха, но что на самом деле думает по этому поводу Бог, одному Богу известно.
