«х» в одной колонке. А в следующей колонке, если спуститься на три буквы вниз, «2» означало «ц».
Чтобы уловить определенную закономерность в этом множестве цифр, нужны были и проницательность, и методический склад ума, и интуиция. Но как объяснить Хиту, каким образом записка с шифром попала к ней?
Тайна Доминика до предела осложнила ее жизнь, ни она сама, ни Доминик не могли предвидеть, какие у них сложатся отношения. Наконец наступил вечер. Хлоя приняла ванну, надела маскарадный костюм: с крылышками из фольги, настоящая королева фей Титания. Однако настроение у Хлои не улучшилось. Ей хотелось свернуть кому-нибудь шею.
– Ну надень свой неприличный французский корсет, – уговаривала ее Памела, когда горничная стала укладывать ее волосы в прическу. – Может, у тебя настроение улучшится.
Хлоя надела корсет – почему, она и сама не могла решить: то ли назло Доминику, который не давал о себе весточки, то ли как талисман, чтобы привлечь возлюбленного.
– Ну вот, – прошептала она, когда они вместе с Памелой забрались наконец в карету, которая должна была отвезти их к залу собраний. – Я последовала твоему совету. И под моим костюмом сейчас есть некий неприличный предмет туалета. Только смотри никому ни слова!
Памела, одетая средневековой принцессой, радостно улыбнулась.
– Может, ты приглянешься этому будущему герцогу.
У Хлои сердце замерло в груди.
– О ком это ты?
– О повесе. Все дамы и барышни Чизлбери только о нем и говорили все последнее время, когда ты затворницей сидела в своей башне, как Рапунцель Золотые Косы. Хотя, если честно, вряд ли твоя семья обрадуется, если ты выскочишь за этого типа. У него ужасная репутация, но говорят, он чудо как хорош собой.
Хлоя насторожилась:
– Так он придет на бал?
– Так мне сказали. – прошептана Памела.
У Хлои по спине побежали мурашки. Эйдриан будет на балу? Это хороший знак или дурной, что единственный друг и союзник Доминика собирается почтить своим присутствием деревенский бал? Может, он передаст ей весточку от Доминика. Но порадует ли ее эта весточка? И вообще, может, Эйдриан просто решил развлечься? Ведь в Чизлбери можно умереть от тоски.
Памела ткнула ее в бок:
– Спорим на что угодно – он пригласит тебя танцевать.
Хлоя скорчила гримаску. Конечно, это свидетельствовало о развращенности ее натуры, однако французский корсет и в самом деле поднял ей настроение. Появилась надежда узнать хоть что-нибудь о Доминике.
– Может, будущему герцогу приглянешься ты, а я пойду в гувернантки к твоим детям, чтобы избавиться от собственной семейки.
– Как ты можешь так говорить, Хлоя! – Памела округлила глаза. – Я бы все на свете отдала, чтобы у меня были такие братья, как Дрейк и Девон. Они такие храбрые, всегда готовы защитить.
– И еще портят тебе жизнь, – буркнула Хлоя и впервые за целую неделю рассмеялась. – Никогда не могла понять, почему барышни находят моих братцев-негодяев такими привлекательными!
– Ты скучаешь по своему барону, который остался в Лондоне? – спросила Памела. – И поэтому грустишь?
«По какому еще барону?» – хотела спросить, но ограничилась лишь пожатием плеч.
Скорей бы доехать до места и использовать корсет по назначению. Они и так уже столько просидели в карете, поджидая дядю и тетю! Дело в том, что тетя Гвендолин никак не могла найти парик, который прилагался к костюму богини Геры. Наконец дядя Хэмфри, наряженный богом Зевсом, нашел злосчастную деталь костюма: Арес утащил парик, изжевал его и спрятал под диван.
– Почему вдруг пес решил украсть мой парик? – огорченно спросила тетя Гвендолин, когда все расселись и карета наконец тронулась. – Может, он сердится на меня? Кажется, согласно мифологии, Арес был сыном Геры. А сколько колбасы я скормила этой неблагодарной собаке!
Дядя Хэмфри фыркнул:
– Полагаю, он принял твой парик за барсука. Арес как-никак охотничий пес. И будь любезна, не сиди на моих молниях. Мэнсфилд весь день убил, оттачивая и начищая эти зигзаги.
Маленькое кирпичное строение, расположенное на окраине деревни и служившее залом собраний для местного общества, так и сияло от множества зажженных свечей. Они пристроились в хвост целой веренице других экипажей. Чай, лимонад, кофе и легкие закуски предлагали в буфетной, бывшей на самом деле всего-навсего сенями, в которых изрядно-таки гуляли сквозняки, так что представителям высшего общества Чизлбери и близлежащих деревушек, облаченным в лучшие наряды и увешанным фамильными драгоценностями, пришлось померзнуть.
Едва дирижер дал знак музыкантам начинать, как из камина повалили клубы дыма. Уж не Доминик ли с приятелем Эйдрианом устроили пожар?
Может, Доминик решил, что на глаза изумленной публики ему следует явиться в клубах едкого дыма, подобно Мефистофелю? Ей было и страшно за любимого, и очень хотелось, чтобы опасная игра, которую он вел, скорее закончилась. Хлоя зареклась жаловаться на то, что жизнь ее скучна!
Но ни Доминик, ни Эдгар, ни Эйдриан не имели никакого отношения к случившемуся. Это было делом рук двух юных проказников, дрянных мальчишек, которых наказал преподобный и которые решили отомстить, запихнув пару старых простыней в каминную трубу, которые потом и подожгли.
К тому времени, когда воздух в зале очистился, объявили о прибытии лорда Вулвертона, и Хлоя получила возможность увидеть наконец таинственного наемника, водившего дружбу с Домиником. Лорд Вулвертон действительно был хорош собой в костюме разбойника семнадцатого века – белокурый парик, короткие штаны до колен, кружевные воротник и манжеты, черная бархатная маска, скрывавшая лицо. Хлою ничуть не удивило, что заезжего красавца сразу окружила толпа местных дам. А ей нужно было переговорить с ним наедине.
Однако Эйдриан избавил ее от необходимости пробиваться к нему, так как очень ловко и тактично сумел оказаться рядом с ней.
Как ему удалось улизнуть от хищных маменек и повести Хлою в кадрили, осталось для нее загадкой. Первые несколько минут оба хранили молчание. Рядом с этим человеком Хлоя чувствовала себя защищенной. Видимо, он из тех, кто живет по правилам, которые сам же для себя устанавливает, они подразумевали верность друзьям. Хлоя понимала, что не просто так он пригласил ее танцевать.
Во рту у нее пересохло, когда он внимательно посмотрел на нее сквозь прорези полумаски. Он был высок и хорошо сложен; каждое движение излучало силу. Этот мужчина мог любой женщине вскружить голову. Хлоя не сомневалась, что Эйдриан принес ей весточку от Доминика.
– Хлоя, наш общий друг мне много рассказывал о вас. – Голос у него оказался низкий и очень красивый. – Простите, если я случайно наступлю вам на ногу. Танцор из меня никудышный.
– Сын герцога не может быть плохим танцором. – Хлоя не в силах была вести кокетливый разговор. Сердце ее болезненно сжалось. – Умоляю, скажите, вы не собираетесь сообщить мне дурную весть? Он здесь? Он послан вас, чтобы вы отвели меня к нему? Он здоров?
Эйдриан засмеялся, и у Хлои отлегло от сердца.
– Да. Да. И еще раз да. Это все, что вы хотели услышать?
Она быстро обежала взглядом бальный зал, надеясь узнать в одном из гостей неуловимого Доминика.
– Где он?
Губы Эйдриана изогнулись в укоризненной улыбке.
– Не торопитесь, Хлоя. Доминик пока не готов открыть свою тайну всем. Но это время не за горами. Доминик ждет не дождется, когда все закончится.
Хлоя ахнула:
– Когда?
– В течение ближайших нескольких дней. Но вы должны держаться в стороне.
– В стороне? Вы, верно, не представляете себе, какие отношения нас связывают с Домиником.
Карие глаза Эйдриана сверкнули в прорезях маски.
– Мне известно, что он вас любит.
Хлое словно пролили на сердце бальзам. Однако она не подала виду.
– Он сам вам сказал?
– Слова были ни к чему, дорогая, как вы думаете, зачем я здесь?
– Поскольку вы его лучший друг, то должны понимать, насколько опасно для него выступить против сэра Эдгара в одиночку. Надеюсь, вы не поддержали его в этой безумной затее?
Эйдриан устремил взгляд куда-то за ее плечо, как если бы раздумывал, а не опасно ли продолжать этот разговор. Только тут Хлоя заметила, что они успели выбиться из ряда танцующих и двигаются к дверям. Вряд ли кто-нибудь обратил на это внимание в обшей сумятице бала.
– Разумеется, поддержал.
Хлоя в замешательстве огляделась. Джастин, нахмурившись, посмотрел на нее и сразу стал улыбаться своей партнерше. Тетя Гвендолин и прочие дамы-патронессы не сводили глаз с Памелы, которая танцевала с младшим братом Джастина, Чарлзом, серьезным юношей, студентом-юристом. Только один человек во всем зале внимательно наблюдал за Хлоей. Это был ее дядя Хэмфри.
– Не волнуйтесь, я все устрою, – спокойно произнес Эйдриан, проследивший за направлением ее взгляда.
Хлоя с тревогой подняла на него глаза.
– Это мой дядя! Не вздумайте его обижать!
Эйдриан тихонько засмеялся, Хлоя вспыхнула.
– Я всего лишь хочу отвлечь его внимание.
– Зачем? – прошептала Хлоя.
Нервы у нее были на пределе, как струны. Где сейчас Доминик? Что он затеял? Увидит ли она его?
Когда танец закончился, в дальнем конце зала вдруг поднялась суета: одна из дам взвизгнула, некоторые гости захохотали, сквозь толпу пробиралась здоровенная овца, ускользнувшая от маскарадной пастушки.
– Только этого не хватало! – обратилась Хлоя к своему кавалеру. – Превратить в хлев…
И осеклась. Она мгновенно поняла, что кавалер, подхвативший ее и приготовившийся вести в
