БОЛЬШОЙ ДЖЕНТЛЬМЕН ПРОЯВЛЯЕТ ХАРАКТЕР
Утренняя прогулка верхом явилась много обещающим началом новой дружбы. Достопочтенный Чарльз был одарен подкупающей искренностью, у него не было секретов от тех, кто был допущен в круг его знакомств; и казалось, вся его жизнь в один миг предстанет перед Прюденс подобно открытой книге, пожелай лишь она ее читать. С восхитительной ловкостью девушка направляла беседу в угодное ей русло. Хоть она и не была ханжой, но даже получаса в компании экспансивного мистера Белфорта было довольно, чтобы понять: большая часть его воспоминаний неминуемо заставит краснеть девственные щеки. Прюденс, правда, сохраняла нормальный цвет лица, и у нее было достаточно ума, чтобы не думать о нем плохо, несмотря на все его ужасающие откровенности. Не стоит и упоминать о том, что они были вовсе не предназначены для дамских ушей.
Не успело закончиться их катание, как они уже стали «Питер» и «Чарльз» и чуть ли не кровные братья. Прюденс уступила, но втайне огорчилась, вспомнив, что ее намерением было затаиться в Лондоне. Очевидно, этого не случится. Правда, со стороны мистера Белфорта опасаться было нечего; ее маскировка была достаточно хороша, чтобы одурачить дюжину подобных шалопаев.
Она вернулась на Арлингтон-стрит и увидела Робина, который жеманился над букетом красных роз. Опять кого-то одурачил.
– Зришь ли ты, Питер, сколь взволнованно вздымается моя девственная грудь?
Прюденс положила хлыст и перчатки:
– Что это?
– Мой юный поклонник! – выдохнул Робин в экстазе, подавая ей записочку. – Читай, дитя мое!
Прюденс расхохоталась над любовным посланием:
– Робин, ты мошенник!
– Я создан, чтобы разбивать сердца, – вздохнул Робин.
– Ну, это сердце склеивали уже много раз!
Робин склонил голову набок; веселые бесенята плясали в его ясных голубых глазах.
– А вот мне хочется покорить человека-гору, – нежно сказал он.
– И не думай! Скорее он разоблачит тебя, чем будет вздыхать у твоих ног, бесстыдник, – ответила Прюденс.
– О, вот так новости, клянусь небом! Разоблачить меня? Каким же образом?
– Джон был прав. Мы считали его каким-то недотепой, а он все примечает.
– Вот как? – Робин ожидал пояснений. Она рассказала ему о карточной игре накануне.
Он слушал молча, наконец беззаботно пожал плечами:
– Не вижу в этом ничего особенного. Если он стоял рядом, то вполне мог видеть твои карты. Тебе удалось ободрать старого волка?
– На пять гиней. Они нам пригодятся, если наше ожидание окажется долгим. Но сэр Энтони... – Она замолчала.
– Ты им околдована. Что еще?
– Я думаю, что нам нужно держаться с ним настороже.
– Как тебе угодно, но, думаю, ты переоцениваешь высоту этой горы. Посуди сама, дорогая, зачем человеку подозревать нас в том, что, в сущности, совершенно невероятно? С чего бы этой столь дикой догадке прийти ему в голову?
– Это так, конечно. Чума его возьми, он еще осыпает меня своими благодеяниями!
Робин засмеялся.
– Итак, он тебя вводит в Уайтс-клуб? Да еще карты ввечеру – когда же?
– В четверг, у него дома. Робин благочестиво сложил руки.
– Боюсь, мое чувство благопристойности оскорблено, – поддразнил он ее.
Этот удар не пробил брони ее спокойствия.
– Дитя мое, у тебя его нет, будь уверен.
Робин не стал возражать и отправился одеваться к визиту в дом мисс Грейсон. Городская карета миледи Лоуестофт доставила его к нужному подъезду. Лакей в темной ливрее провел его в гостиную.
Пожилая леди поднялась из кресла, стоявшего у камина, и сделала величественный реверанс. Прежде чем церемонно ответить на приветствие, мисс Летти вскочила и подбежала к нему. Очевидно, должно было последовать объятие, но Робин удержался от искушения и просто протянул ей руки, таким образом удерживая ее на надлежащем расстоянии.
– Моя дорогая, дорогая мисс Мерриот! Я так надеялась, что вы приедете! – вскричала Летти.
Старшая мисс Грейсон взглянула на нее с укором.
– Летиция, дитя мое, что за манеры! Робин опустился перед леди в нижайшем реверансе.
– О, мэм, прошу вас, не сердитесь на нее. Я просто польщена таким приемом.
– Боюсь, мэм, наша Летиция порядочная сумасбродка, – сказала мисс Грейсон. – Прошу вас садиться. Мой почтенный брат сказал, что ваш визит может доставить нам удовольствие.
Почтенный брат мисс Грейсон вошел как раз в этот момент и встал чуть поодаль, беседуя с мисс
