торопился, что то и дело сворачивал не в ту сторону, и ему приходилось возвращаться. Вдруг дорогу преградила массивная стальная переборка, он определенно не видел ее раньше. По краям ее вился дымок, и Джонни совершенно отчетливо слышал непрекращавшийся треск где-то далеко за ней. Он повернулся и стремглав понесся обратно по тускло освещенному проходу. Наконец он, изнемогая от усталости, окончательно перепуганный, выбрался на правильный путь. Да это тот коридор — в конце его должно быть несколько ступенек, ведущих туда, где находится спасательный катер. Теперь, когда цель оказалась близка и незачем было беречь силы, он снова побежал.
Память не подвела его. Вот и ступеньки, как раз там, где он ожидал. Но катер исчез. Шлюпбалки повернуты наружу, блоки еще раскачиваются, словно издеваясь над Джонни. Через огромный люк, открытый, чтобы дать проход спасательному катеру, с яростью врывается ветер, швыряя клубы пены. Джонни почувствовал на губах горький вкус соли. А скоро ему придется распробовать эту горечь до конца.
С тяжело бьющимся сердцем, он подошел к открытому люку и глянул на море. Стояла ночь, и луна, свидетельница начала его приключения, теперь смотрела на то, чем оно кончается. Всего лишь в нескольких метрах внизу море свирепо колотило в борт судна. Время от времени волна побольше добиралась до верха, крутя водовороты у ног Джонни. Даже если вода не заливает «Санта-Анну» через другие отверстия, это скоро начнется здесь.
Где-то неподалеку раздался глухой взрыв, огни аварийного освещени мигнули и погасли. Что ж, они послужили ему ровно столько, сколько было необходимо — он никогда не нашел бы дороги сюда в темноте. Но какое это имело, в сущности, значение? Он был один на тонущем судне, в сотнях миль от земли.
Джонни вглядывался во мрак ночи, надеясь увидеть спасательный катер, но море было пустынно. Катер мог, разумеется, находиться за другим бортом «Санта-Анны», тогда понятно, почему его не видно. Такое объяснение казалось Джонни наиболее вероятным, вряд ли команда покинет эти места, пока судно держится на плаву. С другой стороны, поспешность, с какой люди погрузились на катер, показывает, что они знали, насколько велика опасность. У Джонни мелькнуло в голове: а что, если груз «Санта-Анны» — взрывчатка или горючие вещества? Если да, то когда они взорвутся?
Волна ударила его по лицу, залепив глаза пеной. Всего за несколько минут море намного приблизилось. Джонни не поверил бы, что это большое судно может погружаться с такой быстротой. Но суда на воздушных подушках строились с небольшим запасом прочности и не были рассчитаны на подобные испытания. Он подумал, что примерно через десять минут вода дойдет до его ног.
Но он ошибся. Вдруг, совершенно неожиданно, «Санта-Анна» вместо того, чтобы по-прежнему медленно и равномерно переваливаться с борта на борт, сделала отчаянный рывок, как умирающее животное, которое пытаетс в последний раз вскочить на ноги. Джонни инстинктивно почувствовал, что судно сейчас пойдет ко дну, что нужно отплыть как можно дальше, и не стал колебаться.
Собравшись с духом, он ловко и красиво прыгнул. Погружаясь в воду, успел удивиться, что ощутил не холод, а тепло.
Он забыл, что за эти несколько часов перенесся из зимы в лето.
Вынырнув, Джонни поплыл во всю мочь стилем оверарм, неуклюже, но быстро. Позади раздавалось громкое бульканье, чудовищный треск и какой-то свист, будто пар вырывался из гейзера. И вдруг все оборвалось. Слышались только стоны ветра да шипение волн, катившихся мимо него во мрак. Усталая старая «Санта-Анна» пошла ко дну плавно, без всякой суеты, не оставив за собой засасывающей воронки, которой так страшился Джонни.
Убедившись, что все кончено, он повернулся в воде стоймя, чтобы оглядеться, и первое, что увидел, был спасательный катер. Их разделяло не больше полумили. Он замахал руками, закричал во весь голос. Но бесполезно — катер уходил; даже если бы кто-нибудь и оглянулся назад, он вряд ли заметил бы Джонни. Ведь никому и в голову не могло прийти, что крушение пережил еще один человек, которого нужно взять на борт.
Джонни остался один под желтой луной, уже клонящейся к закату, и никогда им не виденными звездами южного неба. Он мог продержаться на поверхности много часов: вода в море — Джонни уже успел заметить это — была гораздо плотнее, чем пресная вода рек, в которых он учился плавать. Но сколько бы он ни проплыл, в конечном счете это не имело значения. Нет и одного шанса на миллион, что кто-нибудь найдет его; последняя надежда ушла со спасательным катером.
Что-то толкнуло его, и Джонни тревожно вскрикнул от неожиданности, но это был только какой-то предмет с судна. Тут Джонни заметил, что вокруг плавают разные обломки. Это открытие немного ободрило его, ведь если ему удастся соорудить плотик, это очень увеличит его шансы. Может быть, ему даже удастся добраться до берега, подобно команде знаменитого «Кон-Тики», которая почти за столетие до него воспользовалась тихоокеанскими течениями.
Он поплыл к медленно вращавшимся обломкам по успокоившемуся морю. Нефть с погибшего судна утихомирила волны, они уже не шипели так сердито, а только вяло вздымались и опускались. Высота валов сначала пугала Джонни, но, покачавшись на них, он понял, что это совсем не страшно. Даже и в том ужасном положении, в какое он попал, ему нравилось взбираться на высоченную волну без всяких усилий, ничем не рискуя.
Джонни стал прокладывать себе путь среди плавающих ящиков, кусков дерева, пустых бутылок и каких-то обломков. Они ему не годились. Нужно найти что-то большое, чтобы на нем можно было плыть. Он уже почти потерял надежду на такую находку, когда метрах в пятнадцати от себ увидел темный прямоугольник, поднимавшийся и опускавшийся вместе с волнами.
Подплыв, он с радостью обнаружил, что это большой упаковочный ящик. Не без труда он вскарабкался на крышку и убедился, что ящик выдерживает его тяжесть. Правда, плот был не очень устойчив и норовил перевернуться, пока Джонни не догадался плашмя растянуться на крышке, возвышавшейся над водой на семь-восемь сантиметров. Так он и отправился в плавание по волнам океана. В ярком свете луны он разобрал сделанную трафаретом надпись, проходившую под его животом:
"ХРАНИТЬ В ПРОХЛАДНОМ СУХОМ МЕСТЕ»
Что ж, ни ящик, ни Джонни отнюдь не хранились сейчас в сухом месте, а вот прохладным оно действительно становилось. Джонни уже дрожал от ветра, продувавшего его вымокшую одежду, но до восхода солнца приходилось смириться. Джонни глянул на часы: конечно, стоят. А тот час, на котором они остановились, ничего не мог ему подсказать; Джонни сообразил, что злополучная «Санта-Анна», на борту которой он очутился, пересекла несколько временных поясов. Так что если бы часы и шли, то спешили бы по меньшей мере на четверть суток.
Он ждал, дрожа на своем плотике, следя за заходом луны и прислушиваясь к шуму моря. Хотя тревога не покидала Джонни, он больше не испытывал такого страха, как раньше. Уже не раз он был, казалось, на волосок от гибели, и это вселило в него уверенность, что все обойдетс благополучно. Без пищи и воды он продержится несколько дней. А о том, что будет дальше, Джонни не хотелось думать.
Луна скользнула вниз по горизонту, и окружавший его мрак сгустился. И тут, к своему крайнему удивлению, он заметил, что море сверкает летучими огоньками. Они зажигались и гасли, как электрические рекламы, образуя за его дрейфующим плотом светящийся след. Джонни сунул руку в воду, и ему показалось, что между пальцами его струится пламя.
Это было так чудесно, что он на мгновение забыл об опасности. Он слышал, что в море обитают светящиеся существа, но никогда не предполагал, что существ этих мириады.
Стихия, покрывавшая три четверти земного шара и вершившая ныне судьбу Джонни, впервые позволила ему заглянуть в свои тайны, и он увидел мир чудес.
Луна коснулась горизонта, как будто повисла на мгновение, и затем исчезла. Небо над ним сверкало звездами-теми, что извечно светили знакомыми созвездиями, и теми, более яркими, что вознесены ввысь человеком полвека назад, с тех пор, как он устремился в космос. Но ни одно светило не блистало так, как звезды, горевшие под водой; их было такое множество, что плот, казалось, плыл по огненному озеру.
Луна зашла, но до первых признаков рассвета протекли, как представлялось Джонни, целые века. Наконец восточная часть небосклона слегка посветлела, и он стал неотрывно следить, как свет этот разливается по горизонту. Его сердце чуть не выпрыгнуло из груди, когда золотой диск солнца показался из-за края земли.
Через несколько секунд звезды неба и моря погасли, как будто никогда и не зажигались. Наступил
