Плохо, если в роли учителей выступают продукты эпохи, составляющей предмет обучения.
Аксиомы одной эпохи — нерешенные задачи следующей.
Ждут своего времени только те, для кого оно никогда не наступит.
Беженцы из своей страны — еще не самое страшное. Куда хуже беженцы из своего времени.
Дети своего времени со временем сиротеют.
Мы живем в особые, исключительные времена. Уже тысячи лет.
Времена редко бывают хуже, чем люди.
Никогда не знаешь, в какое время живешь: все еще послевоенное или уже предвоенное.
Там, где нет судей, необходимы хотя бы свидетели.
Великая эпоха способна вместить внушительное число маленьких людей.
Когда прародители бежали из рая, Адам, вероятно, сказал Еве: «Дорогая, нам выпало жить в переходный период».
Нет, видно, есть в божьем мире уголки, где все времена — переходные.
В такие времена, как нынешние, полезно помнить, что времена всегда были нынешние.
Эрудиция
Эрудиция — близкая соседка дилетантизма, только живет этажом выше.
Эрудиция: пыль, вытряхнутая из книги в пустой череп.
Эрудит — резервуар знаний, но не фонтан идей.
Между человеком мыслящим и эрудитом такая же разница, как между одной книгой и двадцатью каталогами.
Любознательность — та же суетность. Чаще всего люди стремятся приобрести знания, чтобы потом ими похваляться.
Человек живет не тем, что съедает, а тем, что переваривает. Это одинаково справедливо для ума и для тела.
Я знавал множество людей, обладавших огромными познаниями и не имевших ни одной собственной мысли.
Люди в своем большинстве живо интересуются всем на свете, за исключением того, что действительно стоит знать.
На вопрос, какая наука самая необходимая, Антисфен сказал: «Наука забывать ненужное».
