ли это с каких-то неведомых дорог? А говорят чисто, по-здешнему. Он кашлянул, чтобы голос не прозвучал неуверенно.
- Зачем помощь тому, при ком его меч? - спросил он сурово.
Чужаки переглянулись - как ему показалось, с уважением. Только сейчас он заметил, что у троих на лоб надвинуты какие-то обручи с завитками - короны, что ли? И как это им удалось подобраться к нему так быстро и столь бесшумно?
Тот, который был без короны, потер рукой чисто выбритый подбородок и со вздохом проговорил:
- Знаешь, сила не всегда в оружии. Чаще она в информации.
- Это что, амулет такой?
- Вот именно. Информация - это знание.
Харр по-Харрада не выдержал и засмеялся:
- Ну вы нашли время и главное - место... Что, будем байками тешиться на виду у сиробабых?
- Сиро... что? - переспросил ухмыляющийся красавец в ослепительно сверкающей изумрудно-огненной короне. - Это от которых ты так улепетывал, почтеннейший?
Харр насупился: с воинами так не разговаривают. Тот, светловолосый, что был без короны, похоже, тоже это почувствовал и дернул насмешника за рукав:
- Не годится начинать знакомство с перепалки, тем более что против одного было не менее дюжины. Что им было от тебя надо?
- Сирые это. К себе зазывали.
- Сироты?
- Во-во. Как один сиротки. Все без матерей, но у каждого - по два папаши. Понял?
Те, что в коронах, недоуменно переглянулись, потом тот, без короны, что-то буркнул себе под нос; тогда самый юный, у которого яркая синева его головного убора подчеркивалась узкой белоснежной каймой, тихонечко ахнул и тут же прикрыл рот ладонью.
- У нас же за такое - сразу на кол...
- У нас на других дорогах - тоже, - не без злорадства отозвался Харр. Только сибиллам разрешено сие.
- А тут что, все поголовно - сибиллы?
- Здесь - другой расклад. Строфионы бегут резво, но тяжелой поклажи не тянут, как рогаты или, скажем, кабаны. Оттого здешние караваны зело убоги. А где убожество, там лишний рот ни к чему.
- При чем же здесь эти... сирые? - удивился юный чужеземец.
- А при том, что один от них прок - они смердов не множат. Но на воспитание берут охотно и ладных воинов выставляют, если князь призовет. Ремесло, как правило, знают не одно, а несколько - искусники. В обхождении ласковы. Если кто из приемышей из стойбища сбежать надумает - добром отпускают. Только не многие бегут - сытно у них...
- Ты, часом, у них не зазывалой работаешь? - не выдержал скалозубый красавец.
Одного мгновения Харру было достаточно, чтобы принять боевую стойку:
- Защищайся!
Чужестранец только повел тонко подбритой бровью:
- И рад бы размяться, только мой меч против твоего тесака - это, знаешь, будет не на равных...
Он словно нехотя наполовину вытащил из ладных ножен свой меч, и Харр по-Харрада застыл на месте, пораженный сказочным зрелищем: узкое лезвие сверкало, отражая голубизну неба, безупречное до неправдоподобия.
Харр сглотнул слюну.
- Ты что? - спросил обладатель ратного сокровища.
- Я подумал, что меч твой ковали не человеческие руки, а солнечные лучи...
- Да ты поэт, братец! В самом деле, наши мечи штамповали сервы...
- Флейж, не отвлекайся, - негромко заметил до сих пор молчавший обладатель скромной серебряной короны с единственным украшением в виде черных глазков из сверкающих камушков.
- Да, действительно, - проговорил тот, что был без короны - похоже, их предводитель, - мы не выяснили главного. Ты путешествуешь, как мы видели, в одиночку. Хорошо ли ты знаешь здешние дороги?
Харр пожал плечами - скорее в ответ на собственные мысли, чем на этот вопрос. Похоже, врать не имело смысла.
- Да уж получше, чем кто бы то ни было.
- Готов ли ты служить нам проводником... в довольно опасное место?
- Вся жизнь - сплошная опасность. Сами видели. А куда?
- Это место называется Адом.
Харр только присвистнул. Издалека, видать, чужаки-то!
Но его поняли неправильно.
- Если не побоишься и приведешь нас к огненным горам, - продолжал светловолосый, - то наградой тебе будет мой меч.
Он вытащил из ножен золоченый клинок с магическим изображением анделиса возле самого эфеса, на вытянутых руках поднес к самому лицу Харра. Тот невольно зажмурился, так сильно было искушение наложить руку на украшенную эмалью рукоять.
- Ты наивен или не в меру неосторожен, чужеземец? - проговорил он, отступая на шаг. - На моем месте любой другой завел бы вас в гиблое ущелье, опоил подремником - и был таков вместе с булатом бесценным.
Предводитель чужеземцев одобрительно хмыкнул:
- Я осторожен и далеко не наивен. И еще я проницателен. Ну, гожусь я тебе в наниматели?
- Нет, - со вздохом ответствовал Харр. - Годиться-то ты годишься, да вот дороги в Ад сейчас нет. И долго не будет. Сейчас все Инеистые горы во власти ночи. И обитают там только души умерших. Не с ними ли вы хотите свидеться?
- Нет. Души нам как-то ни к чему.
- Тогда...
- Сам посуди, зачем я буду тебе обо всем рассказывать, если ты не соглашаешься нам помочь?
- Да как вам помочь? Вот загубить вас - это плевое дело. Да и не дошли бы вы до Инеистых гор, ноги-то у вас всех, не прими за обиду, жидкие, куцые...
Насмешник в рыже-травянистой короне весело заржал и задрал ногу в ладном, мастерски скроенном сапоге. Похоже, критика в адрес собственных конечностей была принята чуть ли не как комплимент.
- А мы пешком не ходим!
Харр покачал головой неодобрительно:
- Все равно пропадете. В ледяные камни вас ночь превратит!
- Ну это не твоя забота, - чуточку высокомерно обронил младший, которого весь этот разговор, похоже, больше раздражал, чем смешил.
Светловолосый вздохнул, и его солнечный меч скользнул обратно в ножны со скорбным, разочарованным звоном.
- Ну, хватит. Значит, не договорились. Поищем кого-нибудь другого. А ты вроде нам подходил. Сейчас бы и отправились, во имя Хатты и Гихатты.
- Так я-то согласный, - сказал Харр.
- А что тогда волынил?
- Так вас жалко...
II. Заклятые горы
Мона Сэниа сидела на плаще, обхватив колени сцепленными руками. Рядышком, уткнувшись друг в дружку, дремали маленький Юхани и белоснежный детеныш гуки-куки. Мамаша последнего, тоже беленькая, пристроилась тут же на траве, похожая на громадного короткоухого кролика. Временами она грациозным движением вытягивала шею и облизывала притомившихся малышей нежным лиловым языком.
Чуть поодаль Лронг со Стаменом молчаливо трудились над изготовлением громадного дальнобойного лука; перелечив всех стражников, охранявших лагерь пришельцев, лекарь с далекой Земли хотел было приняться за тех, кто получил ожоги на недавнем пожаре, но скоро выяснилось, что безнадежных отправили в анделахаллы, а ходячие перекочевали на восток, в новую столицу со смешным названием
