вопросы самому себе ещё не ответил, то дураком и помрёт, но её с позором загнали обратно в темноту.
Да, это правда, узнано много — и обычаев, и судеб, и секретов даже. Но это все равно не даст утихнуть праведному гневу. Сколько ему ещё батрачить, пока этот зазнайка конунг его не заметит? Вон ирландец Миссионер, взятый в плен около десяти зим назад. Ничего, один раз сразился с альвами на стороне раумов, и уже не трэль он, а свободный и взятый в хирд, на драккаре на рум посажен. И вот у него уже титановая руна на шее! И ничего, освоился, даже со своими видался несколько раз. Говорит, что будет их вирой за убитых Братьями в той распре северян. И живёт! А тётка?
Незаметно для себя Ивальд фыркнул, выдыхая в промерзающий с каждой минутой воздух струю пара. Тётка в хирде! Чем он хуже этой доморощенной валькирии? Полевой хирург и по совместительству разведчик, всей дружине ну просто как родная сестра, любимая и ненаглядная… Обидно было ещё и потому, что на праздновании Йоля, что в середине зимы, в момент почти случайного и очень пьяного приставания Ивальд умудрился-таки схлопотать по соплям. А потом ещё и от кого-то из мужиков, так, для закрепления опыта. Ох, как все посмеялись тогда…
А весь этот детский сад с верой в давно почивших богов и разрисовыванием оружия? Ивальд скользнул взглядом по иссечённому письменами прикладу и подавил в себе желание оторвать со ствола заячью лапку. Игрушки, одно слово. Великие воины — всю зиму квасили водку и жрали захваченные у местного населения продукты. А их татуировки? Да никогда!
Разогнанные тяжёлыми шагами по железным ступеням, предательские мысли завизжали и бросились врассыпную, натыкаясь друг на друга и ещё более истошно вопя. Испуганно обернувшись к лестнице, подземник подумал, что тому, кто идёт сюда, все давно известно о его слабости.
На стене появился Орм, и Ивальд только сейчас действительно понял, как долго к нему никто не поднимался. Отец переоделся — теперь поверх рубахи были застёгнуты чёрный бронежилет, пояс с подсумками, боевой нож скрамасакс и меч. Искоса поглядывая влево, на тёмную опушку за стеной, он подошёл к позиции кузнеца, держа в одной руке высокую деревянную кружку, от которой валил пар, а в другой мягкую кожаную флягу. Чуть наклонив голову и словно подбирая слова, поджал губы и после секундного раздумья заговорил:
— Ты не серчай за утро… У всех нервишки взвинтились, после зимы-то. На вот, глотни. — Ивальд встал, одновременно разминая затёкшие и замёрзшие ноги, и взял флягу. — Бить мне тебя не стоило, наверное, но будь вместо меня Атли или Харальд — могли бы и не просто рукой приложить… Так что пей да обдумывай.
Дверг сделал мощный глоток, чувствуя, как возвращает к жизни оледеневшее тело обжигающий поток внутри. Орм забрал флягу и протянул кружку. От горячего бульона все ещё шёл пар. Ивальд, сморщившись от принятой водки, резко выдохнул, благодарно кивнув. Выждав несколько секунд, начал пить похлёбку.
Окончательно придя в себя, он с удивлением заметил, что тканое покрывало жизненных устоев северян как ни в чем не бывало лежит на своём прежнем месте, заботливо укутывая разум кузнеца. Целое и невредимое.
Орм нагнулся, подбирая винтовку и чехол, спрятал оружие и, дождавшись, пока кузнец допьёт, сказал:
— Как стемнеет и подмёрзнет, мы выдвигаемся в поход. На троллей. Идём на север, к порушенным деревням, проведём разведку боем, попробуем спасти пленных людей. Ведёт Атли-ярл. Ты в хирде, так что пошли в оружейный сарай, надо бы тебя приодеть…
Они закинули на места сползшие за день мешки и направились к арсеналу борга.
Двери, за которые Ивальд уже проходил как минимум шесть раз, и в седьмой послушно расползлись перед Ормом. Замигал, включаясь, свет.
— Брони там. — Раум махнул рукой, ставя винтовку в ближайший свободный угол сарая, а пустую кружку на один из стеллажей. — Выбирай пошустрее, нужно ещё размер подтянуть…
Ивальд, ещё не до конца пришедший в себя от свалившейся на него новости, деревянно пошёл в указанном направлении. Остановился у горы бронежилетов, начал копаться в ней, подбирая пошире и покороче. Мысли скакали, не в силах остановиться. Поход — значит, стрельба. Стрельба — значит, кровь. Кровь — значит, убитые. Убитые — значит…
— Подойдёт, — сказал Орм, одобряя выбранный кузнецом доспех. — Теперь снимай пояс и надевай броню.
Подтягивая ремешки и липы, они подогнали чёрный бронежилет под необходимый подземнику размер.
— Сделаешь потом немного пошире: придётся пододеть вниз ещё одежды, прохладно в лесу, — а так вроде нормально. — Орм легко хлопнул его по плечу. — Вскроешь серый пакет у меня в клети: там тёплые носки и исподнее: плащ и безрукавку возьмёшь свои. Шапку там, флягу, медпакет, нож сам бери, тут у нас полная свобода. Теперь к оружию.
Они подошли к оружейным стеллажам.
— Прошло целых четыре луны с тех пор, как ты начал обучаться военному ремеслу. Предпочтения появились? — Ивальд слушал викинга, задумчиво прохаживаясь между полками. Одно дело изучать оружие, но совсем другое — когда его подбираешь для боя. Для настоящего, не тренировочного.
— Пожалуй, только не наше, — сказал кузнец, минуя российские образцы, чем вызвал на лице Орма неподдельное удивление, — может, что-то вот из этого… — Дверг провёл пальцами по ряду выложенных винтовок и пистолетов-пулемётов. — Что-нибудь полегче, не очень громоздкое, но чтобы при этом… Вот!
И кузнец выдернул из залежей матовую американскую автоматическую винтовку, построенную по старинной модели «Кольт-коммандо». Оружие когда-то явно было именным — цевьё и рукоять пестрели странными надписями, значками и изображениями распятого Бога. Зная, что северянин внимательно за ним наблюдает, дверг умело вынул пустой магазин, проверил затвор, предохранитель и снова зарядил оружие. Перед походом он его обязательно переберёт, почистит и смажет. Оружие было сравнительно новым, ещё блестевшим от масла и без характерных раумсдальских следов. Забытая добыча. Наблюдая, как кузнец вертит в руках винтовку, Орм пояснил:
— Это трофей, доставшийся от Миссионеров. Просто никому из наших он не по душе… Но если хочешь, вещь неплохая. Тридцать патронов, стрельба одиночными, а в очереди — по три патрона, двойной предохранитель, можно прицел навертеть…
— Можно, — кивнул Ивальд.
— Тогда вперёд! — улыбнулся Орм, приглашающее протягивая руку в сторону. — Вот только магазины запасные найти будет трудновато, но время у тебя ещё есть. Там пустые подсумки, там ремни и чехлы, там прицелы. Запомнил уже, наверное. Пистолет выбери, если нужно…Действуй! Как закончишь, не забудь захлопнуть за собой дверь. Я в доме…
И он вышел, впервые предоставляя подземнику полную свободу действий в одной из самых важных комнат крепости. Ещё не веря, Ивальд побрёл в угол с патронными ящиками. Ох, неспроста он видел сегодня над боргом чёрную ворону…
Как ни заняты были все присутствующие сейчас в длинном доме, напоминающем полевой штаб, но с появлением на пороге вооружённого дверга лица многих повернулись к двери и на них появились улыбки. В бронежилете, с винтовкой на плече, обвешанный подсумками, с грозным выражением лица, он вошёл в дом.
— Вот теперь мы точно победим, — сказал кто-то, и раумы привычно захохотали.
Ивальд улыбнулся в ответ, прошёл к своей клети и сбросил ношу. Начал переодеваться, поглядывая по сторонам. Тех, кто идёт с Атли в поход, было видно сразу: чистят оружие, осматривает броню и одежду. Остальные помогают, но под ногами не мешаются. Со столов убрано все, сейчас тут царят автоматы, мечи и старинные пластиковые карты области. Жарко горит очаг и пылают все до единого светильники. Рядом с местом конунга расположился оперативный совет — Рёрик, Атли, Арнольв, Торкель и сам Торбранд. Склонились над картами, что-то замеряя и постоянно переговариваясь. Ярл уже готов к походу — хоть сейчас выступать, но оно северянам и проще: у них боевое оружие прямо в доме живёт, постоянно под присмотром.
Пододев под рубаху свитер и воспользовавшись запасными тёплыми вещами Орма, Ивальд плотно
