— Книги у него — мне так кажется. Ну, те, с марками.
— У Джека? Каким образом?
Вонищенка недоуменно развела руками.
— Он их съел.
— Значит, они мои.
Разговор внезапно оборвался из-за появления четверых незнакомцев. Представители отдела по борьбе с организованной преступностью пришли к Розмари посовещаться относительно того, где можно ожидать конфликтов. Сейчас, когда у полиции и без того было достаточно забот, им не хватало только полномасштабной войны кланов. А она, если верить Розмари, была более чем возможна. Остальные Семьи, скорее всего, ударят по Гамбионе, но будут действовать без лишней спешки, испытывая их силу и проверяя на крепость новое руководство клана. Самую большую опасность представляли «Белоснежные цапли», далеко опережавшие колумбийцев, байкеров и даже Семью мексиканских Геррера. «Цапли» не отличались ни осторожностью, ни сдержанностью, ни терпением. Если Гамбионе не восстановят свою власть, причем очень быстро, их уничтожат.
Пока Розмари обсуждала возможные ответные действия Семей, Вонищенка тихонько сидела в своем кресле в уголке за столом Розмари. Закрыв глаза и позволяя разговору плавно течь мимо нее, она мысленно искала Джека. Он отступил в туннели, где чувствовал себя в наибольшей безопасности, но всякий раз, когда Вонищенка пыталась подействовать на него и заставить остановиться, он сопротивлялся. Аллигатор не понимал точно, что и зачем он ищет, но тем не менее упорно продолжал поиски. Проникнув в глубины его мозга, Вонищенка обнаружила, что в сознании аллигатора Корделия каким-то образом ассоциируется с мыслью о лакомом кусочке пищи. Это открытие едва не стоило ей потери связи — комичность положения нарушила ее сосредоточение. Не забыть потом рассказать Джеку! Снова сихронизировавшись с рептилией, она аккуратно изменила кое-какие нейрохимические связи между мозгом и ногами, ослабила устойчивость нейронов. Теперь аллигатор двигался, словно в замедленном кино.
Вонищенка заморгала и снова сосредоточилась на кабинете; начав с портрета Фьорелло ла Гуардиа, который висел на дальней стене. Полицейские ушли. Розмари сидела за столом и просматривала чье-то досье.
— Добро пожаловать в реальный мир. И где же Джек?
— Где-то под Боуэри, насколько я могу сказать, — Вонищенка прищурилась. — Ты действительно считаешь, что это… что это реальный мир?
Розмари выглянула в окно.
— Это единственный мир, который у меня есть. — Она снова посмотрела на подругу. — Ты многое уловила из нашего разговора? — Вонищенка пожала плечами, и Розмари продолжила: — Я должна связаться со своими источниками и выяснить, что происходит. После этого я хочу получить эти книги. Когда они будут у меня, я решу, что с ними делать. — Розмари придвинула к себе телефон и начала набирать номер.
Вонищенка молча наблюдала за ней.
— Макс, это Роза Мария Гамбионе. Я слышала, сегодня много всего произошло. Дон Фредерико…
Она протянула руку и включила громкую связь.
— …давненько не звонила, Мария.
— Да, давненько. Но я все еще остаюсь Гамбионе.
— Дон Фредерико скончался, — сообщил Макс после паузы. — Возможно, это случайность, возможно, дело рук этих чертовых… прошу прощения, Мария, — китайцев. Нам всем недостает твоего отца, Мария. Такое никогда бы не произошло, будь он с нами.
— Мой отец был хорошим доном, Макс. В Семье есть кто-нибудь, кто может стать новым доном?
— Нет. Мясник — прошу прощения, Мария, — думал, что будет жить вечно.
— И что будет с Семьей?
Вонищенка метнула на Розмари острый взгляд. В тоне помощницы окружного прокурора прозвучало нечто большее, нежели вежливое участие, и вид у нее был встревоженный. Ее пальцы сжались в кулаки, костяшки побелели.
— Сегодня в восемь назначен сбор в «Хайфонской лилии». Капо, что помоложе, любят встречаться там, да и кормят у них неплохо. Капо решат, кто станет новым доном. Прошу прощения за дерзость, но я надеюсь, что на этот раз их выбор будет более мудрым.
— Я в этом уверена, Макс.
— Мария, если ты дашь мне свой телефон, я буду держать тебя в курсе всех дел.
— Нет-нет, меня вечно нет дома, а автоответчики я терпеть не могу.
— Поверить не могу, что такая милая девушка до сих пор так и не нашла себе мужа. Нельзя же до конца своих дней оплакивать Ломбардо Люччезе. Не позволяй этой трагедии испортить тебе жизнь.
— Спасибо тебе, Макс. Я и не позволяю. Ты же знаешь, какая я привереда. Настоящая дочь своего отца.
— Да уж. Такая же сильная и умная, как он. Пожалуйста, не пропадай. Мы все по тебе скучаем.
Глаза Вонищенки становились все больше и больше. Розмари взяла ручку и запустила ею в подругу.
— Береги себя, Макс. Я еще позвоню. Чао.
— Чао, Мария.
Телефон пискнул — Розмари отключила громкую связь.
— Что тебя так насмешило, Сюзанна?
— «О, Макс, карьера помощницы окружного прокурора отнимает у меня слишком много времени, чтобы можно было подумать о Семье». Они что, действительно ничего не знают?
— Сюзанна Мелотти, Бог накажет тебя за такие слова. Разумеется, они ничего не знают. Розмари Малдун ни капли не похожа на Марию Гамбионе. Последний раз я видела их своими глазами несколько лет назад, на похоронах матери, и то пришлось нацепить парик, вуаль и не краситься, — Розмари покачала головой, — Почему кто-то должен догадаться? Здесь все считают, что я откуда-то знаю нужных людей, чтобы быть экспертом по Семьям. И еще они считают, что я приношу удачу.
— Бог уже меня наказал. — Вонищенка откинулась на спинку кресла и склонила голову набок. — Ты действительно печешься о благополучии Гамбионе, правда? Они до сих пор твоя семья.
— Если равновесие сил нарушится, это будет катастрофа. — Розмари поднялась.
— Чушь. Пойдем искать Джека.
Розмари открыла было рот, чтобы ответить, но зазвонил телефон, и бесплотный голос секретарши сообщил:
— Мисс Малдун, у меня тут маленькое затруднение. Звонит сержант Фицджеральд из тюрьмы Тумс. Похоже, кто-то, э-э, «телепортировал», если я правильно его расслышала, предполагаемого преступника в одну из камер.
— Матерь божья, ну почему именно сегодня! — Розмари метнула в телефон такой взгляд, как будто хотела, чтобы он взорвался. — Патриция, разве сегодня дежурит не Томлинсон?
— Ну да, мисс Малдун, у меня тоже так написано. Но он все еще на обеде, а все остальные, до кого я пыталась дозвониться, где-то на совещании или не берут трубку.
— Как же, на совещании они. — Розмари вздохнула и снова уселась за стол. — Ладно, я займусь этим.
Разве можно поверить утверждениям Розмари, будто Гамбионе ее не интересуют? Эти книжки просто стали для нее возможностью воссоединиться со своей настоящей семьей. Вонищенку злило, что она попалась на удочку и помогла Розмари приблизиться к этой цели. Кроме того, она ревновала подругу к ее прошлому.
Вонищенка отрешилась от всего происходящего в кабинете и сосредоточилась на Джеке, который все еще продолжал преследовать свою добычу. Она засекла его не сразу, несмотря на то что передвигался он совсем медленно. Когда она поняла, где он находится, то вернулась обратно в кабинет и обнаружила, что Розмари смотрит на нее недобрым взглядом.
— Сержант Фицджеральд, который в скором будущем должен стать офицером Фицджеральдом, в истерике. Двух слов связать не может. Придется ехать туда. Почему бы тебе не пойти со мной, а оттуда мы
