изгибам тела, освещенного закатившимся за край холста солнцем. Столько боли было в каждом сведенном мускуле, что зритель начинал ее физически ощущать. И только немного свыкнувшись с этим страданием, взгляд различал за распятием мягкий силуэт в плаще и сандалиях. Бог удалялся, оставляя это тело и эту землю.
Несколько часов провели путешественники в галерее. Они остались бы здесь и дольше, но, меряя расстояние солдатскими сапогами, к ним приблизился хорошо организованный отряд. Казалось, это не сулило ничего хорошего, но, нет, их просто проводили в новый дворец синейских правителей.
54.
Карину новый дворец неприятно поразил. Безвкусица царила во всем. «Архитектурные изыски» были наляпаны рукой, не знавшей, что искусство — это «чуть-чуть». Вычурные рамы «украшали» беспомощные картины. Подбор драпировок был даже не случаен- Карину тошнило от этого «розовенького» на «голубеньком».
Путешественников встречала герцогиня Темпера Белая. Она была восприемницей старого Слепого короля, который совершенно удалился от дел. У герцогини были очень красивые зубы: белые, блестящие, ровные. Таких зубов Карина ни у кого раньше не видела. Улыбаясь, герцогиня обнажала два ряда ослепительных жемчужин. Что-то пугающее было в этих зубах, которых было слишком много и которые были слишком безупречны.
— Я приветствую вас, дорогие гости из далеких краев, — говорила герцогиня. — Поистине та весть, с которой вы прибыли к нам, велика и значительна. Могли ли мы думать, что настанет время, когда и от нас будет зависеть судьба человечества. Примите наши глубочайшие уверения…
И так далее в том же духе. Герцогиня хотела выглядеть изысканной, но столь удручающ был ее наряд, что Карина не верила ни одному ее слову. Долесонке здесь не нравилось. Единственное, что примиряло с действительностью — синейцы легко приняли верительные грамоты и, значит, они с Крисом и Домной скоро уедут отсюда.
Эсверец выразил желание еще раз посетить галерею, но встретил корректно оформленный, но однозначный отказ. Вечером путешественники собрались в покоях Карины. Свет ночника приглушал роскошное убожество комнаты. Домна сказала:
— Все, что мы видим, печальное следствие слепоты короля. После того, как Джошуа Колорист ослеп, все одаренные художники были репрессированы, а школы — закрыты.
— Нарушилась преемственность поколений, — подытожил Крис. — А это ключевое звено в развитии наук, искусств и ремесел…
Карина, Кристофер, Домна погрузились в молчание. А потом настоятельница неожиданно для самой себя произнесла:
— Это, конечно, грех — без спросу проникать на чужую территорию, но я выросла на рассказах об этих картинах… Я так хочу снова попасть в галерею… Мы еще не дошли до шедевров Куинджи, Врубеля, Серебряковой…
Путешественников уговаривать не пришлось. Крис тут же принялся мастерить для всех факелы, и под покровом ночи трое человек выскользнули из дворца, как считалось, никем незамеченные…
55.
Путешественникам было как-то по-детски весело. Они беспрестанно пугали друг друга, так что Карине никто не поверил, когда она тревожно прошептала:
— Справа хрустнула ветка!
Крис просто обнял ее за плечи. Оказавшись в галерее, самовольные посетители зажгли факелы и отправились в неизъяснимо прекрасное странствие.
Карину особенно занимали картины на религиозные сюжеты. Вместе с матушкой Домной они долго изучали творение Александра Иванова. Чтобы охватить его целиком, им даже пришлось позвать Кристофера с его факелом. Сам эсверский король с незатейливым любопытством разглядывал женские портреты.
Они шли как зачарованные и не заметили, что единая галерея закончилась и разветвилась коридорами. Карина дошла до работ Михаила Врубеля и потрясенно охнула. Настоятельница не отозвалась. Карина тревожно оглянулась. «Демон», беспомощно опустив могучие руки, смотрел куда-то вдаль.
Королева бросилась обратно, но не нашла дороги, по которой пришла. Вместо полотен Брюллова, Серова, Кустодиева перед ней прыгали «Капричосс» Гойи, усиливая и без того панический ужас. А когда погас факел, Карина впала в совершеннейшее отчаяние. Однако впереди из полуоткрытой двери пробивался яркий лунный свет.
Понимая, что это возможно только при наличии очень больших окон в помещении, Карина поспешила туда, чтобы сориентироваться на местности. Она буквально вбежала в зал.
— Слава Богу! Вы все-таки решились навестить меня! — произнес чей-то голос.
56.
Карина так и приросла к полу. Ей очень хотелось упасть в обморок, но мозг уже напряженно изучал пространство. Зал был в ужасном состоянии. Сбитые люстры стояли на полу, как гигантские подсвечники. Тяжелая паутина обматывала их плотным тюлем.
— Не бойся! — проговорил старик на троне. — Это самое безопасное место в стране, которую обрек на гибель Слепой король…
Оправившись от первого изумления, Карина двинулась вперед. Зал приветствовал ее призраками прошлого. В почтительном поклоне склонились давно умершие меценаты и художники. Дамы украдкой разглядывали наряд гостьи, и многим он пришелся по вкусу. Легкое сиреневое платье было перехвачено под грудью серебряной лентой, такая же серебряная нить была вплетена в прическу. Дорогу девушке перебежал шут. Сделав сальто, он уселся на скамеечку и приготовился дальше оттачивать свое остроумие. Но все это были лишь тени. В зале находились только старик и девушка.
— Здравствуйте, Ваше величество! — сказала Карина, приседая в книксене, хотя это не могло быть увиденным.
— Приветствую тебя, дар молитв моих! — проговорил король.
Он сидел на каменном троне в виде поверженного дракона, чьи крылья служили подлокотниками, а соприкасаясь с хвостом, образовывали спинку. Голова твари служила подставкой для ног.
— Я забыл, как выглядит мой замок. Я не знаю, как изменились лица моих подданных, — продолжил он. — Но все это мне не нужно. Я вижу то, что скрыто от глаз.
Король протянул сухую руку и коснулся лба девушки:
— Любовь… Жажда знаний… Неуверенность… Раздражительность… Страхи… Вера… Потребность в самореализации… И снова любовь… Да, все не так, как у синейцев… Почему меня держат здесь?
Последнее было перефразом вопроса, который бился в голове у Карины с той самой секунды, как она поняла, что перед ней Слепой король.
— Они боятся убить меня и навсегда лишиться возможности заполучить одну очень ценную вещь, — спокойно ответил старик. — Но час мой близок, и я отдам ее вам…
Карина почувствовала, что покрывается гусиной кожей.
— Мое внутреннее видение подсказало мне, что два часа назад во дворце появился человек, которому я могу отдать кольцо Ильвелина.
— Что?! — прошептали губы Карины.
