случае тебя убьют, так ты же и сама собиралась это сделать. А в лучшем... Может что-то и получится. Я сам так делал.
- Спасибо, - улыбнулась она, благодарно потершись щекой о его плечо. Таких советов мне еще никто не давал. А два пальца - это как?
- А, ты, наверное не знаешь... Это чисто мистралийский оскорбительный жест, в Ортане показывают кулак. Вот так. А два пальца - вот так. - Он показал, и Ольга вдруг сдавленно захрюкала, давясь от смеха. - Что? У вас это тоже что-то означает, или для тебя это просто смешно выглядит?
- Нет, - простонала она, продолжая тихонько трястись. - У нас в этом случае показывают один палец, средний. А то, что показал ты, называется 'рука акушера'. Так складывают пальцы врачи-гинекологи для обследования пациенток.
Кантор тоже развеселился, и сказал, что значения, в общем-то, близкие. Они немного посмеялись, потом разговор оборвался сам собой и они притихли, прижавшись друг к другу.
- Что ты там нашла? - спросил, наконец, Кантор. Он прекрасно знал, что, спросил просто, чтобы о чем- то заговорить, потому что в тишине слишком хорошо было слышно его неровное дыхание.
- Это что, шрам? - откликнулась Ольга, поглаживая пальцами одно и то же место чуть в стороне от правого соска.
- Да, это в меня как-то попали... - неохотно ответил он, не уточняя, при каких обстоятельствах. Ее рука поползла ниже и остановилась у края ребер, и он объяснил, не дожидаясь вопроса: - А это я в молодости дрался на дуэли.
- В молодости тебя лечили качественнее, - заметила девушка. Он удивился.
- А ты в этом разбираешься?
- Мне Элмар объяснял. Ты его никогда не видел раздетым? Ой, что это я спрашиваю, с какой бы радости он перед тобой раздевался...
- А перед тобой? - поинтересовался Кантор.
- А он меня не стесняется. Он у себя во дворе всегда упражняется с оружием, раздевшись до пояса, даже зимой. Он мне показывал свои шрамы и объяснял, что их так плохо видно потому, что это Шанкар так хорошо лечил.
Кантор вспомнил встречу в Лабиринте и тут же перебил девушку, боясь, что снова забудет:
- А он мне снился на днях.
- Кто?
- Шанкар. Он просил передать королю, что такое марайя. Запомни, пожалуйста. Методика создания фантомов и маскировки путем замены собственного изображения иллюзорным изображением окружающей среды.
Она повторила правильно с первого раза и сказала, что не забудет. И опять принялась водить ладошкой по его груди, видно, разыскивая еще что-нибудь интересное.
- Там больше ничего нет, - сказал он. - У меня не такая богатая биография, как у Элмара.
- А почему? Разве он старше?
- Мы ровесники. Но он начал на десяток лет раньше. И у него немного не такая специальность. Он рыцарь, он встречает врага лицом к лицу, на длину меча. А я стрелок. Я издали. Арбалет, пистолет, метательные орудия... Ой! Там щекотно!
- А ты боишься щекотки? Такой герой и боится щекотки?
- Я не герой, - возразил Кантор. - Это Элмар герой. А я такими вещами никогда не занимался.
- А этим надо заниматься специально? Интересно... Что ты делаешь?
- Как - что? Ты сама не чувствуешь?
- Еще как чувствую!
- Так зачем спрашиваешь? Ты меня гладишь, и я тоже хочу. Что же ты остановилась? Мне было очень приятно.
- Тебе же щекотно.
- А ты гладь там, где не щекотно.
- Диего, а почему ты весь такой... гладенький? Ты специально бреешься, потому что так модно, или какие-то гормональные проблемы?
- Ты насчет волос?
- Ну да. У тебя их нигде нет - ни на груди, ни под мышками, даже на лобке, по-моему, если я правильно помню...
- Это вовсе не модно, и вообще, делать мне нечего - бриться целиком. Они просто не растут. Это наследственное. У меня прадед эльф.
- И это у всех так? А почему именно это, а не уши, например?
- А это у кого как получится. Вот у моего деда были уши и магические способности. У матери - глаза и способности... к искусству. А я получился просто гладенький, как ты говоришь. Если бы у меня могли быть дети, им могло достаться что-то еще - например, волосы странного цвета или те же глаза или уши... Хотя нет, уши бывают только в первом поколении, сейчас такие ушастики, как ваш принц, не рождаются вообще.
- Уши - это ужасно! - прокомментировала Ольга.
- Тебе не нравится? А по-моему, Мафей очень симпатичный мальчишка.
- Симпатичный. Только знаешь, сколько он натерпелся в детстве за эти уши? Его дразнили и постоянно за них дергали. Он до сих пор помнит и обижается. Тебя никогда не дразнили в детстве?
- Нет. Меня начали дразнить, когда я был уже взрослым мужчиной и... Да я тебе об этом уже рассказывал.
- Насчет ответа за слова? Рассказывал... Диего, а почему у тебя не может быть детей?
- А ты что, хочешь от меня ребенка?
- Боже упаси, мне только ребенка не хватало для полного счастья. Я так, из любопытства. Можешь не рассказывать, если это что-то слишком печальное или какая-то тайна.
- Да нет, просто я сам не очень знаю... Я тогда был совсем маленький, года три или четыре. Залез в лабораторию и поиграл с алхимическими реактивами... Не расспрашивай меня, пожалуйста, о моей прошлой жизни. Мне все время хочется тебе что-то рассказать, а нельзя ведь. Лучше расскажи мне сама что-нибудь.
- Что?
- Как ты подружилась с первыми лицами королевства. Это должно быть весело.
- Почему ты решил, что весело?
- Ваш король Шеллар такой смешной...
- Нечего над ним смеяться, - укоризненно перебила его Ольга. - Он хороший.
- Конечно хороший, кто же спорит. Но и смешной тоже, особенно когда садится в кресло... Ага, хихикаешь? Сама, наверно, замечала, как он складывается и раскладывается?
- Не смейся. Я не хочу. Может, тебе это непонятно... Над тобой когда-нибудь смеялись? Не за то, что ты сказал или сделал что-то смешное, а просто так - за длинный нос, за дурацкую прическу, за те же уши...
- Я понял, - усмехнулся Кантор, хотя такие проблемы ему всегда было трудно понять - уж что-то, а его внешность никакими недостатками не страдала. - Нет, конечно. Я всегда был симпатичным парнем и, чтобы найти какой-то недостаток, пришлось бы уж очень постараться. Правда, однажды надо мной пытались посмеяться по поводу того, что я незаконнорожденный. Я засмеялся в ответ и сказал: 'Да, я ублюдок, и я себя обожаю. Мне нравится быть ублюдком. А вы можете идти на два пальца с вашими претензиями.'
- И показал им эти самые два пальца, - со смехом добавила Ольга.
- Ну да.
- Я смотрю, у тебя один универсальный метод на все случаи жизни. И они пошли?
- Нет, конечно. С тех пор у меня этот шрам. Я же говорил, что метод опасный.
- Диего! Ну что ты делаешь!
- Ласкаю твою грудь. Тебе это неприятно?
- Я же завожусь!
- Ну и прекрасно. Наконец-то.
