Поморья - родился в 1895 году в Онежском уезде - и с 15 лет начал плавать матросом. Затем окончил архангельскую мореходку, получил диплом штурмана и с 1922 года стал служить на ледоколах. На 'Красине' участвовал Пономарев в историческом рейсе - в 1928 году снимал со льда участников неудавшейся воздушной экспедиции Нобиле на Северный полюс. Затем Павел Акимович командовал такими прославленными линейными ледоколами, как 'Ермак', 'Ленин', а в 1940 году сменил Белоусова на капитанском мостике флагманского ледокола. За время войны этот ледокол проложил путь в порты Советского Союза для многих десятков советских и иностранных транспортов с вооружением, продовольствием, различными военными грузами.
Расскажу сразу же о дальнейшей судьбе этого замечательного человека.
Он успешно водил суда в военные и послевоенные годы. Когда был построен первый в мире атомный ледокол 'Ленин', Павла Акимовича выдвинули на должность капитана. Свои первые рейсы атомоход совершил под командованием Пономарева. С 1951 года Павел Акимович стал работать капитаном-наставником Мурманского пароходства, обучал молодых капитанов искусству плавания в арктических льдах. Умер он на 75-м году жизни. В память капитана новый арктический дизель-электроход назвали 'Павлом Пономаревым'. Павла Акимовича отличало завидное свойство характера: полнейшая невозмутимость. Что бы ни происходило на судне или около, спокойная уверенность капитана оказывала просто магическое воздействие на его помощников и экипаж. Даже когда у борта ледокола рвались бомбы, на судно пикировали бомбардировщики, он отдавал приказы, не повысив голоса, ходил и говорил не быстрее обычного.
С очень большой нагрузкой работали Пономарев и его экипаж в первую военную навигацию в Арктике. Еще более тяжелая нагрузка легла на них зимой 1941/42 года.
Николай Иванович Хромцов был представителем следующего поколения полярных капитанов. Как и Пономарев, он происходил из старинной поморской семьи, из поколения в поколение служившей морю. Родился он в семье смотрителя маяка и уже в 14 лет плавал матросом на парусной шхуне 'Отважный'. Позже ходил в Арктике штурманом на ледокольных судах 'Сибиряков' и 'Русанов', а в 1935 году стал капитаном. Ему пришлось водить такие знаменитые суда арктического флота, как 'Русанов' и 'Садко', затем 'Леваневский' и 'Дежнев'. В первый день войны Хромцов возглавил команду линейного ледокола 'Ленин'.
Сентябрь-октябрь 'Ленин' работал в Карском море. А когда завершилась навигация, ледокол пять дней прятался под высоким берегом в проливе Югорский Шар, у селения Хабарове. Хромцов ждал плохой погоды, чтобы проскочить незаметно самую опасную часть пути - от Новой Земли до Архангельска. 4 ноября капитан Хромцов благополучно привел свой ледокол в Архангельск и сразу же включился в работу - вывел разгруженные английские и американские пароходы из Бакарицы в Двинский залив. И все последующие годы войны ледокол 'Ленин' успешно работал как в Арктике, так и зимой на Беломорских операциях.
...На своем пути через беломорские льды караваны судов, возглавляемые ледоколами, систематически попадали под огонь фашистских бомбардировщиков. Каждый матрос был и воином. По сигналу боевой тревоги все свободные от вахт моряки занимали свои места у орудий и пулеметов и вместе с военными командами отбивали вражеские атаки. Это было совсем не просто и требовало от всех полной меры солдатского мужества. Не чистая вода - лед; не свернешь, не увернешься от вражеского самолета.
Еще в октябре 1941 года совместным приказом наркома ВМФ адмирала Н. Г. Кузнецова и моим, как начальника Главсевморпути, был создан ледокольный отряд в составе Беломорской военной флотилии. В его состав вошли корабли ледокольного флота, базировавшиеся на западе. Была утверждена должность начальника морской ледовой проводки - командира ледокольного отряда с оперативным подчинением военному совету БВФ. Им стал Михаил Прокофьевич Белоусов - ему было присвоено звание капитана первого ранга.
Ледокольный отряд БВФ существовал только одну зиму. В дальнейшем перед каждыми зимними ледокольными операциями совместными приказами наркома ВМФ и начальника ГУСМП создавалось Управление беломорскими ледокольными операциями, подчиненное в оперативном отношении Военному совету БВФ. В его обязанности входило: разработка планов ледокольных операций в море и портах и руководство выполнением этих планов, ледовая и синоптическая разведки, материально- техническое обеспечение кораблей и операций. Каждый план операций согласовывался со штабом БВФ, который выделял корабли охранения и военного конвоя.
Ледоколы были оснащены морскими артиллерийскими орудиями, зенитными пушками и пулеметами, противолодочным вооружением.
Фашисты, конечно, учитывали решающую роль ледоколов в работе порта, своевременной проводке судов и стремились во что бы то ни стало вывести ледоколы из строя. Вражеские воздушные разведчики часто появлялись на большой высоте над Архангельском, Северной Двиной и Двинским заливом, выслеживали пути караванов.
В середине января 1942 года ледокол 'Сталин' находился у кромки льда в горле Белого моря, ожидая караван судов, вышедших из Двинского залива. Неожиданно из облаков вынырнул вражеский бомбардировщик и сбросил па ледокол две бомбы. Они разорвались у самого борта и вывели из строя паровые котлы. Ледокол беспомощно закачался на воде. Гитлеровское радио на весь мир раструбило, что выведен из строя главный советский ледокол. Но радость врагов была преждевременной. Команде ледокола удалось на месте ликвидировать повреждение и ввести в действие шесть котлов из девяти. На шести котлах ледокол благополучно дошел до Северодвинска, где за месяц с небольшим отремонтировали судно.
Бессменно несли свою нелегкую вахту и ледокольные пароходы 'Седов', под командованием на редкость молчаливого капитана Эрнста Германовича Румке, и 'Сибиряков', который водил Анатолий Алексеевич Качарава.
Оба ледокольных парохода перевозили воинские части, обеспечивали продуктами питания и боеприпасами гарнизоны на побережье Белого моря, проводили во льдах более мелкие суда.
Итоги первой военной арктической навигации и ход беломорских ледокольных операций мы неоднократно обсуждали с Белоусовым, Минеевым и Еремеевым. Выводы были единодушными: надо укрепить ледокольные силы. Летом требуется больше судов Западному району Арктики, зимой - району Белого моря и Северной Двины. Было решено перегнать с востока на запад линейный ледокол 'Красин' и просить усилить на западе наш ледокольный флот. Я отправил докладную записку в правительство. В ней просил разрешения отремонтировать и вооружить ледокол 'Красин' в США и затем перегнать его на запад. Вскоре был получен ответ. Сообщалось, что представителям Наркоминдела и Наркомвнешторга в США поручено провести с американцами переговоры о ремонте и вооружении 'Красина' на одном из заводов США. 'Красин' в то время находился в бухте Провидения. Капитану М. Г. Маркову пошел телеграфный приказ: срочно сниматься и следовать в Сиэтл. Несколько позже из Америки поступило сообщение, что правительство США, учитывая сложившееся тяжелое положение с ледокольными проводками в Белом море, решило направить в Советский Союз мощный ледокол 'Монткальм', арендуемый американцами у Канады. Что представлял собой этот ледокол, мы узнали только через полгода, когда он прибыл в Советский Союз.
Неожиданно мы получили надежду на подкрепление: моряки- черноморцы под разрывами авиабомб и огнем артиллерии вывели линейный ледокол 'Микоян', что был построен перед самой войной, из Буга в море, прорвали вражескую блокаду и ведут его вокруг континента в Арктику. Линейный ледокол желанная добыча для фашистских пиратов, и по всему пути его следования они охотились за ним, стремясь уничтожить. Капитан судна Сергеев и его экипаж, перенеся тяжелые лишения, совершили, казалось, невероятное. Но так или иначе, 'Микоян' шел к нам!
А пока мы могли рассчитывать только на себя. Особенно тяжело досталась всем проводка и обработка в порту трех последних караванов 1941 года. В ноябре один за другим пришли два каравана. Один наш ледокол пробивал для них путь к причалам Северодвинска. Там с кораблей конвоя снимали часть груза, а затем другой наш ледокол поодиночке вел на буксире к Бакарице по пробитому каналу на Северной Двине облегченные суда.
Наш ледокольный отряд выдержал строгий экзамен первой военной зимы. Он ввел в Архангельск 29 и вывел 18 транспортов, не считая каботажа и военных кораблей, и совершил внутри порта более 100 операций по переводу судов.
К коллективу порта претензий не было. Порту была оказана большая помощь, и он мог быстро обработать любой караван. Надежно действовала железнодорожная ледовая переправа через Северную Двину. Начальник порта Бейлинсон умело руководил большим и сложным коллективом портовиков и всеми портовыми операциями. Чем больше узнавал я его, тем больше он мне нравился. Яков Львович всегда знал, где и как идет у него работа, куда надо направить свежие силы. В Архангельске он работал недавно - прибыл из Ленинграда - и умело прививал своим подчиненным ленинградскую культуру работы. Его заместитель Георгий Иванович Дикой был впечатлителен, порывист, его посылали туда, где получался сбой в работе, его энергия и напористость оказывались очень кстати. Каждый район порта возглавлял опытный руководитель. Больше всех мне была по душе деятельность начальника района Бакарица, старого портовика Константина Александровича Конина. Его высокую, чуть сгорбленную фигуру можно было видеть на Бакарице у разгружаемых кораблей, на складах, у
