Задала она мне задачку! Врождённая нетерпеливость толкала меня к немедленным действиям, но я не очень хорошо разбиралась в побуждениях Тирана, хотя и была убеждена: уж он-то ждёт с нетерпением. В голове мелькнуло: а если парень появится у Каси, его тут же схватят и не дадут возможности добровольно явиться в полицию, что, как известно, является смягчающим обстоятельством. Если же я вот сейчас намекну девушке на то, что у её дома ждут люди Тирана, Тиран убьёт меня.
— Подождите минутку у телефона, — попросила я.
Бросив трубку телефона на кресло, я помчалась к Янушу. Тот уже заканчивал мыть сковороду, наиболее ненавистный предмет из грязной посуды, молодец, вон как отдраил! Не успела я и слова вымолвить, как у него зазвонил телефон, и Януш бросился к нему. Я помчалась следом.
— Ага, ты все слышал! — сказал Януш в трубку. Неужели на том конце Тиран? Точно он, потому что Януш, выслушав, что ему сказали, обратился ко мне:
— Сегодня. А где он?
— Кто? — не поняла я.
— Касин парень.
— Не знаю, и какое это имеет значение? Пусть даже на Гонолулу, лишь бы успел, так ведь?
— Так. Скажи, чтобы явился немедленно.
Я рысью кинулась к себе, передала Касе «мой» совет и опять помчалась к Янушу. Кажется, во время этих перебежек вообще не закрывала дверей обеих квартир.
— Не сделает же он такой подлости? — крикнула я Янушу.
— Какой? И кто?
— Тиран твой! Не вцепится же он так, с ходу, в парня мёртвой хваткой? Ведь не такая же он свинья… закаменелая?!
— Нет, не такая.
— Ну вот, видишь, а мне так хотелось лично услышать, что он станет говорить.
— Считай, услышишь. Я успел позвонить Болеку, он туда уже мчится. Думаешь, мне не интересно?
Думаю, наконец-то покажется то самое, второе дно…
Ещё в первой половине дня поручик Болек напросился на ужин. Что же такое приготовить на сегодня, чтобы перещеголять вчерашнюю грудинку? Пожалуй, это по плечу только гусю. К счастью, стояла осень, с гусями проблемы не было. Вот только на то, чтобы его запечь, требовалось много времени. Запекала я его в духовке Януша, так что с полудня не была в своей квартире. И оказалось, это просто судьба меня хранила…
Поручик ворвался к Янушу с улыбкой от уха до уха и с плёнкой в руке, потрясая ею над головой, словно цыганка бубном. И застыл в дверях, вдохнув наполнивший всю квартиру запах гуся.
— Неужели гусь? — пожелал убедиться он. — То-то я ещё на лестнице почуял… да не смел надеяться…
— И никаких салатов! — твёрдо заявила я. — Гуся надо есть горячим, прямо с пылу, с жару. Внимание!
Бухнула на стол тяжёлую гусятницу и торжественно объявила:
— Начинается представление «Свет и звук»! Свет на столе! Теперь, пожалуйста, дайте звук!
Сам сияя сверхъестественным светом, впитывая не только носом, но и всем собой сверхъестественные запахи, Болек исполнил моё желание. Торжественный ужин начался под аккомпанемент звуков, которые для меня во сто крат были милее цыганской музыки.
— Если вы не против, я начну с самого начала, — послышался, как мы догадались, голос Бартека. — Можно?
— Конечно, конечно, — немедленно отозвался голос Тирана.
Затем мы услышали тяжёлый-претяжёлый вздох допрашиваемого и после продолжительной паузы его голос:
— Начать надо с того, что я легковерный кретин.
Во всяком случае, был им до самого недавнего времени. Попался на удочку, поверил на слово авантюристам…
В полном молчании, внимательно и сочувственно слушали мы исповедь парня, повествующего о своих денежных проблемах, о безвыходной ситуации, в которую попал из-за излишней доверчивости, и о выходе, указанном ему Касей. Не гарантировал он стопроцентного успеха, но ведь утопающий и за соломинку хватается…
— И я решил все сделать сам, — рассказывал Бартек, — избавить Касю от возможных неприятностей, догадывался, что без них дело не обойдётся, зачем девушку впутывать. Хоть это для неё сделать… С Касей мы и так решили пожениться, её деньги или мои — нам без разницы, а у меня уже, почитай, петля на шее, так что деньги прадедушки той самой соломинкой и считались… По правде говоря, я и тогда не знал, поступаю ли по закону, и сейчас не знаю, но иного выхода у меня не было. Вот я и принялся околачиваться в Константине как лицо без определённых занятий, этакая таинственная личность, задница в форточке, извините за выражение… Вот я и того… холера… незаконно проник в ветеринарную клинику с целью грабежа. Сколько мне за это положено?
— Теоретически от года до десяти лет, — радостно удовлетворил его любопытство Тиран.
— Черт побери! Ну да ладно, раз начал, все расскажу. Проник, значит, пёс не пикнул, меня вообще собаки любят, к тому же я вкусной косточкой для него запасся. Он с благодарностью принял её. Должен тут отметить, что проникал в дом три раза. Подобрал отмычку и три ночи потратил на то, чтобы внимательнейшим образом тщательно простучать стены и полы, ведь мы понятия не имели, в каком месте прадедушка свои сокровища припрятал. И в результате разведочных работ я наметил два места: одно в стене и рядом, под полом, другое. И в последнюю ночь пришлось мне переставить шкафчик с лекарствами и инструментами, он как раз стоял на том самом, перспективном, участке пола. Я понимал, что в моем распоряжении только одна ночь, ведь раздолбаю стену и вскрою пол, такое незаметно не пройдёт, следы останутся. Вот и пришлось спешить, в спешке я не очень аккуратно раздолбал стенку, но старался все-таки напортить как можно меньше. И принялся отдирать паркетины. Вот тут меня кто-то и огрел по затылку, подкрался сзади неслышно и незаметно, я ничком повалился на кучу кирпича и отключился. Сколько времени лежал без сознания — не знаю. Постепенно сознание стало возвращаться, я ещё не мог пошевелиться, но голова уже работала. Услышал человеческие голоса, сообразил, что лежу у стенки в том самом месте, где свалился. И тут до меня дошёл смысл разговора двух мужчин.
Голова ещё плохо соображала, но я понял, что они переговаривались, занимаясь работой. Видимо, именно они стукнули меня, так как из их разговора понял, что стал для них конкурентом. Понял, они ищут то же самое, что искал и я, — ценности, запрятанные Касиным прадедушкой. Из двух мужчин один был главным искателем, другой только его помощником. Понял: тут они что-то нашли. Лежал я ничком, лицом вниз, осторожненько повернул голову, чтобы взглянуть на них. Один был постарше, другой молодой. И они страшно ссорились. Тот, что постарше, кричал: его обманули, он и не думал, что это уголовное дело, теперь только получил доказательство и не желает принимать в нем участия. Второй пытался смягчить ссору, обещал хорошую долю от найденного имущества. А первый не соглашался. От слов перешли к делу, чуть ли не врукопашную схватились, что-то опрокинули в комнате, на кирпичах и досках пола спотыкались… Если хотите, могу описать, как они выглядели, я их хорошо рассмотрел.
Тиран, естественно, ухватился за это предложение, и мы с Янушем выслушали описание внешности Доминика и библиотекаря, очень подробное и точное. Тиран попытался сбить свидетеля вопросом, как тому удалось увидеть то, что происходило у него за спиной, коли лежал ничком, Бартек пояснил, что потихоньку все сильнее поворачивал голову и смог хорошенько рассмотреть обоих преступников, тем более что те были целиком поглощены ссорой.
— Ссорились они, значит, — продолжал Бартек, — оба злые, как черти. Потом гляжу, тот, что старше, оттолкнул молодого и кинулся к выходу, крича, что с него достаточно и он приведёт полицию. Тогда молодой схватил обломок кирпича и врезал по затылку, должно быть, так же, как и меня оглушил.
А кирпич там был клинкерный, особой прочности, из него не только фундамент, но и цоколь до самого пола был выложен. Пожилой упал, не знаю, живой или мёртвый, а я не мог ни рукой, ни ногой пошевелить. Молодой явно был настроен решительно, ему что один труп, что два — без разницы, ну я и решил притвориться мёртвым. Впрочем, особенно и притворяться не было необходимости, и в самом деле опять
