отвёртку я прихватила с собой. Отсоединила проводок. Мне не удалось сделать так, чтобы все выглядело естественно и не возбудило подозрений. Любой сразу догадается, что телефон не сам собой сломался, а кто-то ему помог. Ладно, потом он сам собой починится, если я успею прежде монтёра. Закрутила винтик и воткнула штепсель в розетку в последнюю секунду перед возвращением в комнату хозяйки.
Затем попросила разрешения позвонить. Заказчика целый день не могла поймать, сейчас он должен быть дома. Подняла трубку, телефон молчал.
Пани Бернацкая ужасно расстроилась, она старая, телефон для неё — связь с миром, без него она как без рук! Предложение немедленно пойти к соседям и вызвать монтёра было принято с радостью. Сама она ничего не умела улаживать и ненавидела хлопоты от всего сердца, на это я и рассчитывала. Открыл мне, видимо, сам глава семьи. Пани Бернацкая, стоя на пороге своей квартиры, представила меня и юркнула за дверь.
Я взглянула на мужчину. Сорок ему есть наверняка, неплохо сохранился и явно переживает вторую молодость. При виде меня глаза его заблестели, могла бы окрутить его в два счета, но из двух зол я предпочла заваруху с телефоном. Ну конечно, разумеется, я могу звонить сколько захочу, пани Бернацкая без телефона жить не сможет, все об этом знают, так, бюро ремонта, сейчас найдём номер… Он засуетился, одним глазом глядя в справочник, другим — на меня. Аппарат стоял в гостиной на столике рядом с креслом, я уселась и начала накручивать диск, притворяясь смущённой и даже расстроенной, так мне неловко, что ворвалась к чужим людям. Да нет же, я никому не мешаю, помочь соседке — святая обязанность и все в таком духе. Дома он был не один, я слышала голоса, с кухни доносилось позвякивание тарелок, кто-то из женщин мыл посуду.
Бюро ремонта не подвело, там было занято. Я улыбнулась извиняющейся улыбкой этому взбрыкнувшему козлику, продолжая набирать номер как можно медленнее и подолгу вслушиваясь в короткие гудки. «Это может долго продолжаться, — сказал сосед. — Не хотите ли кофе или винца?…» В этот момент я заметила две вещи — дамскую сумочку на длинном ремешке, висевшую на спинке стула, и мужской пиджак на другом стуле. На хозяине была домашняя куртка. Мне хватило одного взгляда, брошенного мельком, чтобы уяснить себе план квартиры: три комнаты, одна — детская, другая — бабушкина, гостиная, несомненно, служит супругам спальней, отличный диван… Ключи могут находиться в сумочке либо в кармане пиджака. Если он, конечно, не носит их в кармане пальто. Надо бы изловчиться и ощупать одежду в прихожей, но сначала посмотреть здесь…
Пластилин и две подходящие коробочки я на всякий случай прихватила с собой, а также надела юбку с большими карманами. Сунула руку в левый карман и стала отказываться от кофе, потому что пластилин ещё не размяк. Благодарю за любезность, сказала, но сейчас посмотрим, может, дозвонюсь. Не дозвонилась. Сделав вид, что решила переждать, положила на минутку трубку и вступила в разговор. Да, конечно, я знакома с пани Бернацкой с детства, кажется, я даже жила здесь с родителями и бабушкой, нет, откуда, ничего не помню. Пластилин плавился. Я снова попробовала набрать номер. Не рискуя услышать долгие гудки, быстро положила трубку и приняла предложение выпить кофе. Не станет же он требовать, чтобы нас обслужили, сам побежит на кухню и оставит меня наконец без присмотра. А на кухне, наверное, бабушка. От пани Бернацкой я знала, что она его мать, а не жена, значит, её нечего бояться, не станет глядеть на меня исподлобья. И в самом деле, хозяин побежал на кухню. Я положила трубку, вскочила, ощупала пиджак — ничего, заглянула в дамскую сумочку — ключи были там! Меня бросило в жар. Спокойно, только спокойно. Четыре ключа на кольце, черт, который от чего?… Оттиснула все, изо всех сил вдавливая их в пластилин, управилась за двенадцать секунд.
Когда хозяин вернулся, я уже опять набирала номер. Внезапно появилась жена, должно быть, она была в ванной, вышла в халате и с наброшенным на мокрые волосы полотенцем. Как же мне повезло, что она не вошла двумя минутами раньше! Я учтиво объяснила ей ситуацию, она, с сомнением глянула на меня, потом бросила взгляд на мужа. Я вцепилась в телефон, бюро ремонта вдруг отозвалось: «Бюро ремонта, ждите ответа». Ладно, подожду. С кофе на подносе вошла бабушка, меня ей представили как родственницу пани Бернацкой, жена куда-то исчезла. Наконец в трубке послышался человеческий голос. Я заявила о таинственной неисправности, положила трубку, мы выпили кофе вчетвером, поскольку возвратилась жена в элегантном кимоно, с полотенцем, весьма живописно повязанном в виде чалмы, и с лёгким макияжем, видно, решила не бросать супруга на произвол судьбы. Снова возник разговор о семье, которая здесь когда-то жила. Я торопливо распрощалась под тем предлогом, что пани Бернацкая ждёт известий…
Словоохотливую пани Бернацкую было легко разговорить на любую тему. Так, она подтвердила, что соседская бабушка действительно работает. Да, ей уже шестьдесят и полагалось бы быть на пенсии, но у неё собственный косметический кабинет и она сейчас не столько работает, сколько просто приглядывает за делом, консультирует. Она вообще-то специалист высокого класса, любит своё дело, с девяти утра уже на работе…
Потом мы смотрели какую-то дурацкую мелодраму. Я сама предложила включить телевизор, чтобы отвлечь пани Бернацкую от моих манипуляций с телефоном. Старушка устроилась в кресле у самого экрана, я же отсела подальше, пояснив, что издалека лучше вижу, устроилась прямо у стены, рядом с телефонной розеткой. Снова раскрутила штепсель, теперь уже не торопясь, присоединила проволочку как можно крепче, хотя и получилось не очень ладно, воткнула штепсель в розетку, при этом аппарат звякнул, к счастью, пани Бернацкая не услышала. Пришлось досмотреть этот идиотский фильм до конца, я сидела как на иголках, не зная, получились ли оттиски. Коробочки положила в сумку, чтобы пластилин затвердел. Меня утешала мысль, что в случае необходимости я сломаю телефон ещё раз, даже несколько раз, и буду упорно звонить от соседей, в конце концов они привыкнут ко мне, а где они держат ключи, я уже знаю…
Наконец я ушла. Сосед, чтоб ему пусто было, стоял внизу над открытым капотом, делая вид, будто чинит машину, и поглядывая на дверь подъезда. Предложил подвезти. Он явно поджидал меня, дураку ясно. Тоже мне Казанова нашёлся, кретин, не хватало только, чтобы жена меня невзлюбила и перестала пускать в дом. Их окна выходят на улицу, не дай Бог выглянет и увидит, как он ко мне клеится. А он уже галантно распахнул передо мной дверцу. Врать было глупо, никто не поверит, что больше всего на свете я люблю прогуливаться по городу под дождём, в темноте и когда под ногами хлюпает. Уговаривал зайти куда-нибудь поужинать. На всякий случай я не стала посылать его подальше; с сожалением ответив, что меня ждут у знакомых, позволила отвезти себя на Ружаную улицу. Должна же быть от него хоть какая-то польза.
На Ружаной жил слесарь, тот, что когда-то делал мне ключи от тёткиной квартиры, тоже с оттисков. Снова я показала ему паспорт, снова сочинила причины, по которым не смогла принести сами ключи. На сей раз это был тяжело больной человек, кто-то всегда должен был находится рядом с ним, имея при себе ключи, второй комплект давно потерян, наверное, валяется где-нибудь в квартире, но разве найдёшь. Поверил он мне или нет, но обещал сделать работу к завтрашнему утру. Оказалось, что оттиски получились совсем неплохо. Господи, настанет ли когда-нибудь конец моему вранью?…
У дома на Гранитной меня ждали…
— О черт, голова идёт кругом, — объявил Геня с порога. — То ли оставить эту Казю в покое раз и навсегда, то ли жениться на ней, потому что так продолжаться не может, ну просто сил нет! А между тем потрясающее событие! Даже два потрясающих события!
Он нас страшно заинтриговал. Меня, во всяком случае; про Януша наверняка сказать не могла, возможно, он уже кое о чем догадывался. Я сняла крышку с кастрюли, и густой аромат распространился по всей кухне, ещё более улучшая настроение присутствующих, и без того уже довольно приподнятое. На этот раз я приготовила зразы, правда, без каши, но зато с макаронами и салатом, в который побросала все, что было под рукой — огурцы, яйца, помидоры, перец, лук-порей, киви и парочку других приятных пустячков. Геня потянул носом и окончательно развеселился.
— Интересно, она умеет готовить?…
— Кто?
— Казя.
— Больше тебе не о чем беспокоиться?
— Пока не знаю. Неплохо получилось. Про порядку рассказывать или с конца начать?… Нет уж, расскажу по порядку, потрясающие события приберегу на десерт. По крайней мере, одно событие…
Я поставила на стол кастрюлю и принялась раскладывать еду по тарелкам.
— Ну! — нетерпеливо воскликнула я. — Начинай же!
— Твоя идея, — сказал Геня, указывая вилкой на Януша. — Самолюбие Тирана было уязвлено, из
