народу, так что там было маловероятно, что колдун их заметит в людской тесноте, иное дело теперь — за городом и на узкой дорожке. Они понимали: как только он заметит и почувствует, что за ним следят, он без труда скроется, если у него нет желания разговаривать. Вот когда они узнают, где он живёт, они смогут приходить к нему столько раз, сколько понадобится, чтобы уговорить его помочь Комптон Бассету, по крайней мере до тех пор, пока это не надоест волшебнику и он не перенесёт их куда-нибудь подальше или превратит в чайники, решил Гудвин. Оба друга старались ступать тихонько. Где-то впереди густым басом пролаяла собака. «По голосу это похоже на бладхаунда», — подумал Гудвин. Он очень соскучился по Гектору, но всё же был рад, что Гектор сопровождает Анри. С Гектором мальчик был под надёжной защитой.
Гудвин различал впереди звук шагов Каетанака, и это напомнило ему ту давнюю ночь, когда он крался за ним по тропинке, ведущей на Грэмпс Хилл. Это было в ту ночь, когда он впервые увидал двух тролльчат, и именно за это жители деревни остановили на нём свой выбор, когда решили отправить кого-нибудь на поиски странного чародея. И вот он здесь и вновь крадётся за Кастанаком вверх по крутому склону. Всё, что происходило в Англии, казалось Гудвину сейчас таким далёким, словно с тех пор прошли сотни лет, так много было пережито за это время. Сейчас у него было ощущение нереальности всего происходящего — того, как он крадучись идёт по залитой лунным светом тропинке где-то в Турции, а вокруг тёплый турецкий вечер. С обочин на дорожку веяло экзотическими ароматами, смешанными с сильным запахом сухих кипарисов. Иногда по пути попадались маленькие каменные домики, стоящие у самой дороги. Из некоторых доносилась тихая музыка и пение на чужом языке, непонятном для Гудвина, но меланхолическая мелодия, как ему казалось, очень подходила по настроению этому месту.
Вдруг тропинка свернула и за поворотом оказалась открытая площадка, посреди которой стояла древняя круглая башня. От башни навстречу путникам в лунном свете протянулась длинная грозная тень. Они смутно угадывали силуэт Кастанака у двери, ведущей в башню. Казалось, он отпирает замок. Они услышали, как скрипнула тяжёлая старая дверь и Кастанак, переступив порог, исчез во мраке. Дверь за ним закрылась.
— Мне кажется, мы нашли жилище Кастанака, — сказал Бомстаф. — Самое подходящее жилище для такого пугала, как он! Если бы я знал про эту башню, я бы сразу к ней пришёл, уверенный, что найду его здесь!
— Может, и так, — согласился Гудвин.
По сравнению с Бомстафом, он был настроен более скептически и, слушая друга, не мог удержаться от улыбки.
— Наверное, ты прав. Я тоже думаю, что он живёт здесь. Что-то такое подсказывает мне, что эта башня и Кастанак очень подходят друг другу.
— Вопрос в том, что нам теперь делать, — сказал Бомстаф. — Было бы, конечно, очень интересно остаться здесь и понаблюдать, что тут будет происходить, но, с другой стороны, мне бы хотелось вернуться и убедиться, что Анри благополучно воротился на корабль. На сей раз мы первые нашли то, что искали, — продолжал Бомстаф голосом, по которому было ясно, что он этим доволен. — Приятно будет рассказать плутишке Анри, что и мы, старички, тоже не промах и на этот раз опередили его.
В тот же миг послышалось хлопанье крыльев, из тьмы вылетела птица и уселась на плечо Бомстафа.
— Эй, на корабле! Почему не зажгли фонарей в темноте? — спросил хорошо знакомый пронзительный голос. — Добро пожаловать, ребята! Лучше поздно, чем никогда, так ведь?
— Кастанак! Горе ты наше пернатое! Что ты тут делаешь, чёртушка, и откуда здесь взялся? — Бомстаф не мог скрыть своего изумления.
Но попугай снялся с его плеча, пролетел немного над дорожкой туда, откуда они пришли, и скрылся среди деревьев.
— Вперёд за ним! — решительно воскликнул Бомстаф, и друзья вслепую стали продираться через рощу.
В роще оказалась узенькая тропка, и вскоре они вышли на поляну, окружавшую башню. Укрытый за плотной стеной кипарисов, облокотясь на спину Гектора, там сидел Анри и наблюдал за башней. Анри оглянулся на них через плечо.
— Наконец-то пришли! — сказал он. — Мы вас совсем заждались.
Оба — Бомстаф и Гудвин — так и остались стоять с разинутыми ртами.
— И давно вы тут?
— С Михайлова дня! — совершенно серьёзно ответил попугай.
— Нет, всё-таки не так давно, — поправил его Анри. — Мы добрались сюда незадолго до полудня.
— Да, но как вы тут очутились? — спросил Бомстаф, он всё ещё не остыл от возбуждения.
— На лодке подгребли! — заявил попугай.
— Нет, мы шли всю дорогу пешком, — немного удивлённо ответил Анри, он не совсем понимал, чего хочет от него Бомстаф.
— Понятно, что пешком! Я спрашиваю, как ты отыскал дом, вернее, башню Кастанака?
— Ищи, и обрящешь! — наставительно изрёк попугай.
— Ну, это было совсем не трудно! — сказал Анри. — Мы немножко потолкались тут и там, а затем нашли дорогу к базару…
— Послушайте-ка, друзья! — прервал его рассказ Гудвин. — Я тоже с удовольствием послушал бы, каким образом Анри так быстро нашёл сюда дорогу, но мне кажется, что лучше не задерживаться здесь для разговоров. Если уж у нас получится поговорить с Кастанаком, то я предпочитаю, чтобы это произошло при свете дня и чтобы я был готов к этой беседе. Я так долго его искал, что совсем не успел обдумать, что ему скажу. А если мы сейчас будем шуметь, он очень скоро нас обнаружит, и тогда кто знает, что ему придёт в голову!
— Ты прав,
Они вернулись по тропинке назад, тщательно запоминая все приметы, чтобы уж наверняка не заблудиться в следующий раз, когда пойдут к башне Кастанака. В конце тропинки они постучались в один из домишек и спросили дорогу, и довольно скоро усталые путники уже вышли на большак, возле которого нашёлся уютный маленький трактирчик. Они зашли туда, расположились в двух комнатах, а Бомстаф отправил на корабль посыльного, который должен был сообщить команде, чтобы их там сегодня не ждали.
Украденный ключ
В уютном придорожном трактирчике троим приятелям подали отличный обед. Гудвин и Анри никогда ещё не пробовали турецких кушаний. Они были сильно приправлены пряностями и поджарены на растительном масле, к чему наши путешественники совсем не привыкли, но всё было божественно вкусно, хотя попугай несколько раз Пытался их убедить, будто эти кушанья приготовлены из пауков и рыболовных крючков. В дальнем углу трактирчика сидел музыкант и тихонько наигрывал на цитре. Он казался высохшим старичком, но его пальцы так проворно летали по струнам, что за ними невозможно было уследить, и он извлекал из своего простенького инструмента дивные звуки.
— Ну вот, — сказал через некоторое время Бомстаф, довольный тем, что наконец-то ему дали поесть. — Устроились мы, кажется, хорошо, и в первый раз после долгого путешествия можно сказать, что мы нашли- таки ловкача Кастанака. После того как я увидел своими глазами его шляпу, я могу только сказать, что просто не понимаю, зачем он таскает на голове эдакий церковный шпиль. Но мы с вами ещё ни разу не говорили о том, что будем делать, когда найдём его. Пока мы будем это обдумывать, можно послушать рассказ Анри, как он нашёл эту башню и какие приключения пережил за нынешний день.
— Дело было так. Мы побродили по городу и вышли на базар, там мы познакомились с детьми. Детям очень понравились Гектор и Кастанак. Особенно интересно им показалось, что Кастанак (который попугай) умеет говорить, хотя они и не понимали ни слова. Если бы они поняли, им это, наверное, совсем не понравилось бы! Поговорить друг с другом мы не могли, но я нарисовал на песке Кастанака (который волшебник) и его шляпу, так я показал ребятам, кого я хочу найти. Два мальчика объяснили мне знаками, чтобы я немного подождал, и через полчаса прибежали обратно. Они нарисовали план города, на котором
