состоянии. Они боятся, они из своих шкурных интересов сдерживают немецкий гений, они…
– Ой, ой, ой, ой! Это не мне, а тебе недостаёт трезвого взгляда. Можно подумать, без немцев весь остальной мир до сих пор качался бы на ветках баобабов. «Гений»!
– Да, немцы внесли решающий вклад в мировую культуру. Наш Лейбниц придумал первую вычислительную машину. Наш Николаус Отто изобрёл двигатель внутреннего сгорания, Карл Бенц – автомобиль, Филипп Рейс – телефон. Что сделал Рудольф Дизель, напоминать не надо? Человечество бесконечно обязано немцам, но нам не дают иметь своей страны! Чего бы мы могли достигнуть, страшно подумать. Но и без того немцами изобретены динамо-машина, рентген, ружьё, мортиры и космические ракеты, пенобетон, магнитофон, книгопечатание и даже синтетические моющие средства.
– Ты забыл назвать часы с кукушкой, расчёску и растворимый кофе.
– Зря смеёшься. И часы, и кофе. И твою излюбленную униформу, джинсы, тоже изобрёл немецкий эмигрант Леви Страус.
– Немец Леви Страус! Охренеть. Что ты несёшь, папашка? Над тобой и так потешается весь Харрисвилл…
– Гаррисбург! Гаррисбург! И не сметь называть меня папашкой!
– Ладно, извини. Сорвалось.
– Ты же сам немец, как ты можешь…
– Немец, немец. Где тут немец? Я? Ты, что ли, немец? А тётка Natalie, твоя родная сестра, русская.
– Да она не знает ни одного русского слова!
– Знает: гармошка.
– Гармошку тоже изобрели немцы.
– Да тьфу на тебя, на твоих немцев и на твои гармошки. Мы о деле говорить будем или нет? Между моими последними
Но тут Габриэла объявила обед. «О деле» пришлось говорить позже, когда они опять остались одни.
Москва, 25 июля 1934 года
На Мясницкой, 19, – знаменитый «Чайный домик». Башенка вроде китайской пагоды, зонтики, драконы, змеи, восточные фонарики и орнамент. Появился он в самом конце девятнадцатого века. Тогда прошёл слух, что на коронацию Николая II в Москву приедет китайский император, и хозяин заведения перестроил здание в китайском стиле, из тех соображений, что, кроме как к нему, царю китайца вести в Москве будет некуда, а визит сразу двух императоров даст его магазинчику отличную рекламу. Из Китая приехал совсем не император, но дом уже был. Деревянные его стены покрыли штукатуркой, и стоит себе, радует взгляд прохожего.
Летом над его огромными окнами вывешивают расписанные драконами маркизы, а под ними ставят столики; но тротуары здесь узенькие, поэтому маленькой кафешечкой занят и дворик позади магазина. Вот сюда и завернул Стас Гроховецкий по пути из библиотеки домой – выпить чашечку кофе и обдумать прочитанное.
В кафе было пусто. Официант тоже отсутствовал. Стас постучал по столу монеткой, и из двери тут же выскочил мальчишка в фирменном костюмчике, явно для него узковатом. Получив заказ: чашку кофе и бокал холодной содовой – он шустро убежал внутрь, а уже через секунду оттуда появился с запотевшей бутылкой содовой и двумя бокалами в руках, с улыбкой во всю свою широкую рожу… Дорофей Василиади.
– Вот так да! – удивился Стас.
– Здорово, чучело, – не в силах согнать улыбку, немного смущённо пробасил Дорофей.
– Ты как здесь оказался? – спросил Стас.
– Так это… Заведение-то наше. Отец купил у прежнего хозяина, мсьё Перлова, когда мы в Москву перебрались. И магазин, и вообще весь дом. Мы тут и живём.
– А я в Лубянском проезде, отсюда пять минут.
– Ишь ты! А где, ближе к Маросейке или…
– Угловой к Лубянской площади. Только у нас дом внутри квартала и окна в обе стороны во дворы. Хорошо, тихо, только зелени нет.
– А, зелени. Будто у нас тут зелень есть. Москва же! Вот это, в кадке, искусственная пальма.
– Ну а практика? Ты, что ли, не поедешь?
– Понимаешь, мать мою в больницу свезли. Что-то с нервами в руках. Ничего не чувствует. Ревматический артроз, во! Отец и говорит: какая практика, надо мать заменить в кафе и магазине… А видел, драконы там нарисованные? Это я рисовал.
С улицы вошёл мужчина с усами, с газетой в руке, и присел за первый же от входа столик. В тот же момент давешний мальчик вынес им поднос, на котором стояли две чашки дымящегося кофе, тарелочка шоколадок, блюдечко нарезанного лимончика и две рюмки коньяку. Затем он подбежал к мужчине с усами, но тот пожелал только стакан газировки и пепельницу, прошептав, что намерен посидеть тут и выкурить сигарету.
– Коньяк? – удивился Стас.
– Я угощаю, – успокоил его Дорофей.
– Да дело не в деньгах. Деньги есть. Но ты же говоришь, отец твой тут где-то? Он-то что скажет?
– А он уехал к матери в больницу. И потом, когда её нет рядом, мы с ним, бывает, хряпаем по рюмашке. Она ему пить не велит, так он мне наливает, чтобы я его не выдал. Говорит, «откат – установочный принцип торговли»… Ха-ха… Так что у меня тут всё схвачено.
Они выпили; Стас пососал лимончик, Дорофей схрумкал шоколадку.
– А место здесь не бойкое, – заметил Стас.
– Место отличное. Беда в том, что чай, какао, кофе – продукты привозные, дорогие, а нынче у людей денег нет. Им, знаешь, не до шоколада. Деньги только у таких, как ты да я. Вот мы с тобой и сидим здесь, пьём.
– И вы не прогораете?
– Нет! Мы поставляем продукцию в несколько домов.
– То есть?
– Ну, где живут богатые люди. Ты себе не представляешь, какие бывают богачи! Как живут!.. Сказка. Но отец уже, правда, сомневается. Говорит, не уехать ли в Лондон? Тогда в Москве будет филиал, полностью мой. Мать выздоровеет, будем думать.
– А мне в Париж ехать, на той неделе.
– С чего вдруг? Ах да, у тебя же связи в министерских кругах. Видели, видели, как ты в «роллс-ройсе» рассекал по Тверской… Слушай, предлагаю бизнес: ты разведай, кто у них поставщик чая, сахара и всего такого, мы подсуетимся, чтобы приклеиться, и ты в доле. А?
– Нет, я по другим делам. Был в гостях у Марины Деникиной, пригласила ехать с ней на выставку, в память двадцатилетия начала Мировой войны.
– То-то, я смотрю, тебя филеры пасут. Или это охрана? Да нет, одет не так. Точно, филер.
Стас побледнел:
– Где?
– А вон, сидит с газеткой, дурака гоняет, воду пьёт.
– Не может быть…
– Да, точно. Я их тут насмотрелся. Считай, за каждым приличным человеком «хвост» идёт. Не веришь?
– Не верю.
– Ну, смотри, – сказал Дорофей и грозно крикнул мужчине в усах: – Эй! Ты зачем сюда пришёл, а?
Глаза мужчины заметались, он пролил свою воду на брюки и прикрыл лицо газеткой.
– А ну геть отсюда! – кричал Дорофей.
Мужчина, продолжая скрывать лицо, выскочил из-за стола и шмыгнул на улицу.
– Серёга! – позвал Дорофей. Появился мальчик в узком костюмчике. – Серёга, клиент сбежал, не
