— Истории? — эхом отозвалась Гвинет Логан.
Как видно, торговое дело научило Тэсс великолепно лгать. Чтобы оправдаться, она в одну секунду сочинила историю из кусочков моих давнишних рассказов.
— Да. В этой истории шла речь о старинном ружье, висевшем на стене. Оно было заряжено и снабжено ударным капсюлем. И вот однажды лучи солнца, светившего в окно, попали на бутылку с водой, стоявшую на столе, и образовалось что-то вроде зажигательного стекла. Луч от этого зажигательного стекла взорвал капсюль, и тот вылетел из ружья.
И снова в воздухе повеяло чуждым и зловещим, хотя Кларк улыбнулся.
— Боюсь, у нас нет оружия с капсюлем, — сухо парировал он. — Сильного солнца, как видите, тоже. — Он говорил убежденно, но мне не понравился его взгляд. — А теперь посмотрите вот этот! — снова засуетился Кларк. — Это более легкий пистолет. Когда-то он был собственностью сыщиков уголовного полицейского суда. Обратите внимание на корону и широкую стрелу. А вот этот…
— Все это не стоит и двух пенсов, — объявил Арчибальд Бентли Логан с категоричной прямотой. — Модель парусника — другое дело!
— А, эта? — Кларк обернулся. — Вам она нравится?
— Н-да-а-а… Неплохая, очень неплохая. Вы не продадите ее?
— Боюсь, что нет.
— Ну продайте! — настаивал Логан, бросая на Кларка странные взгляды, словно намекая на готовность конфиденциально обсудить проблему. — Сколько вы за нее хотите? Называйте цену! Имейте в виду: это будет не очень выгодно для меня! — Он смотрел на парусник со все возрастающим пренебрежением. — Но он мне понравился, а уж если мне что-то нравится, то нравится! Да, Гвинни? Ну, давайте соглашайтесь! Что скажете? Один фунт? Два? Или даже три? Называйте цену!
— Простите, но он не продается.
Логан весело фыркнул — было видно, что теперь он действительно искренне заинтересовался.
— Чепуха, — сказал он. — Все продается, даже… — Тут он остановился. — Я скажу, что я сейчас сделаю, — доверительным тоном сообщил он, убирая руку с плеча жены и доставая из кармана бумажник. — Я дам вам за него пять фунтов. Пять фунтов на бочку! Что скажете?
— Бентли, дорогой…
Внезапно Логан фыркнул от смеха, но взгляд его оставался очень проницательным.
— Гвинни снова пытается извиниться за меня. Она всегда извиняется. Старый грубиян должен знать, как положено себя вести, да? — Его взгляд стал еще более пронзительным. — Дорогая, я все это знаю, но, черт возьми, неужели ты не можешь поддержать игру? Это же бизнес — самая лучшая игра в мире!
— Мы уже играем в игру, дорогой, — удивительно спокойно сказала Гвинет. — Но если уж тебе захотелось поиграть именно в эту, то почему не выбрать кое-что действительно симпатичное? К примеру, вещь из золота и эмали. — Она указала на триптих. — Что это, мистер Мартин?
Кларк посмотрел на нее. Я уловил насмешливые искорки в глазах.
— Это триптих, Гвинет.
Она нахмурила лоб:
— Боюсь, это слово мало что говорит мне. Наверное, я ужасно невежественна?
— Это — запрестольная перегородка. У нее два крыла или створки, которые складываются спереди, когда она закрыта; сейчас она закрыта. Если ее раскрыть, то на створках можно увидеть религиозную картину, часто очень красивую.
— О! А можно мне посмотреть?
От ее нетерпеливого тона лицо Кларка перекосилось — другого слова не подберу. Однако, когда женщина шагнула вперед, он мягко и вежливо остановил ее.
— Минуточку. По-моему, вас это заинтересует. — Он посмотрел ей прямо в глаза. — Однако, думаю, не стоит бросаться сразу на все хорошие вещи; сейчас самое время подняться наверх и переодеться к обеду. В конце концов, — он взглянул на нас с лучезарной улыбкой, — эти милые люди хотят увидеть свои комнаты.
И вдруг раздался голос Энди Хантера:
— Я хотел спросить: что все-таки здесь случилось? — резко выпалил он, распахнув, а затем сложив руки. Поскольку никто не ответил на его вопрос, Энди продолжил с той же решимостью: — Мы слышали много разных слухов, разговоров и прочего. Но что произошло на самом деле? Кем были эти Лонгвуды и чем они занимались? Именно это я хотел бы узнать.
— Я присоединяюсь, — пробормотала Тэсс.
— Если рассказывать всю историю семейства Лонгвудов, — Кларк снова взглянул на часы, — это займет весь вечер. Очевидно, их главной характерной чертой была любознательность. Впервые о Лонгвудах упоминается в 1605 году. Тогда один из членов семьи участвовал в «пороховом заговоре» [6]. Затем история Лонгвудов — помещиков, священников, юристов — небогата событиями вплоть до 1745 года, когда другой представитель семейства стал участником восстания. Однако лишь в 1820-м с ними или с их домом стали связывать какую-то дьявольщину. Главой рода в то время был Норберт Лонгвуд. Кстати, это его кабинет.
— Кем он был? — спросил Энди.
— Врачом. Он был ученым, членом Королевского общества и другом некоторых светил медицины, имен которых я не помню.
— Их звали, — сказал я, и Кларк тут же резко обернулся, — Араго, Буажиро и сэр Хэмфри Дэви.
— Да? И как вам удалось узнать?
— Навел справки. Похоже, все они в это время писали друг на друга памфлеты, а вот какие открытия в медицине им принадлежат — не знаю. Но мы отвлеклись. Так что же случилось? Вы можете добавить что-то еще?
— Нет, — признался Кларк. — Доктор Норберт Лонгвуд неуловим, как и тогда. Все, что о нем известно, — умер ужасной смертью в своей комнате осенью 1820 года. Слуги так боялись колдовства, что тело его два дня пролежало в этой комнате, пока его не обнаружили. Поэтому и говорят, что он хватает людей за ноги своими пальцами.
Я обнял Тэсс.
— С тех пор комната изменилась, — торопливо продолжил Кларк. — В те времена она была из темного дуба; здесь находились книжные полки и лекарства. Теперь, на мой взгляд — да вы и сами можете убедиться, — это веселое и симпатичное место. Последний из Лонгвудов хотел очистить его. В конце концов, произошла та самая история с люстрой, упавшей в столовой на дворецкого семнадцать лет назад.
Похоже, Кларк разволновался; он стоял постукивая сжатым кулаком по ладони другой руки.
— Все очень запутано; некоторые реальные события обросли легендами. Теперь я и сам не знаю, где правда, а где вымысел. Так всегда бывает. Если вам доводилось слышать подобные истории, то вы можете предсказать все заранее. В них всегда есть обычные происшествия, достоверность которых сомнительна, потому что они встречаются в сотнях других историй о привидениях, где обязательно смешаны с реальными фактами, а люди продолжают повторять их. Вот вам пример! Когда вы вошли в дом, обратили внимание на высокие напольные часы в холле?
Мы кивнули. Кларк пожал плечами:
— Существует легенда, что часы остановились в момент смерти Норберта Лонгвуда и с тех пор их нельзя завести. Чепуха! Во-первых, часовщик в Притлтоне говорил мне, что нет поломки, которую бы он не исправил, а во-вторых — и это гораздо важнее, — скучная история об остановившихся часах снова и снова повторяется в подобных историях. Вы понимаете, что я хочу сказать?
Но Тэсс настаивала.
— Да, — сказала она, — но были случаи, когда что-то видели?
— Да.
— Что?
— Норберта Лонгвуда, — ответил Кларк. — После его смерти. — Он немного помолчал. — Это короткая история, к тому же не очень приятная. Я расскажу, а вы постарайтесь забыть ее, если сможете.
