— А потом, как вы сами знаете, эти свиньи загнали меня в угол. Я имею в виду инспектора Эллиота и доктора Фелла. Давая первоначальные показания, я не знал, что был еще один свидетель и что этот проклятый садовник Маккейри видел человека в коричневом костюме и по самому несчастливому стечению обстоятельств принял меня за него.
Джулиан встал. Придерживая свой халат, словно у него болел живот, он подошел к камину и бросил сигарету в огонь. Глотнув дым, наш друг вернулся и снова присел на край кровати.
— Тогда я уже слишком глубоко увяз, — продолжал он, — и, если бы теперь я рассказал о человеке в коричневом костюме, мне бы не поверили. Так я оказался в неприятном положении, которого пытался избежать, и теперь меня собираются обвинить в убийстве. О господи, и это называется справедливостью? И это называется правосудием?
Было совершенно очевидно: они хотели услышать, что именно я смотрел в окно, и, если бы я это подтвердил, они, как и обещали, не стали бы предавать огласке мое участие в этом дурно пахнущем деле. Я пошел по линии наименьшего сопротивления и принял их условия. Вот и вся история.
Мы долго молчали.
Тэсс, высунув из-под одеяла ногу в комнатной туфле, толкнула ею кусок спекшегося шлака, упавший за решетку камина, и красный огонь стал угасать, покрываясь слоем пепла. Ночь только начиналась, и поднявшийся вокруг дома легкий ветер крепчал в кронах деревьев, росших у моря, недалеко от сада.
— Джулиан, друг мой, — сказал я, — дело уже сделано.
— Но почему так? Скажи мне почему?!
— Потому что теперь — не правда ли? — ты не можешь подтвердить историю миссис Логан? Ты не знаешь, что на самом деле произошло в кабинете?
— Нет, не знаю.
— Но кто, — продолжала настаивать Тэсс, — кто был этот человек в коричневом костюме, если это был не Джулиан?
Я мог бы сказать ей, кто это был.
Нет, меня не осенило — да и о каком подобном чувстве можно было говорить в этот поздний час! Просто, когда я увидел, как Джулиан прошел через спальню к камину, чтобы бросить туда сигарету, для меня словно бы открылась какая-то дверь и поднялась завеса: теперь я понял, что именно в нем казалось мне мучительно знакомым. Я завопил, чтобы он остановился, и как ужаленный вскочил с кровати.
— Тс-с-с! — зашептала Тэсс.
— Тэсс, кого он тебе напоминает? Посмотри на него! Не на черты лица, а на его фигуру, рост, походку, форму головы и лица. Кто выглядит так же и почти всегда носит коричневый костюм и шляпу?
Тэсс долго и внимательно посмотрела на Джулиана и кивнула.
— Кларк, — сказала она.
— Правильно, Кларк.
— Но Кларк, — смущенно поеживаясь, запротестовала Тэсс, очень хотевшая поверить в это, — в то утро не был одет в коричневый костюм…
— Да, по крайней мере, когда мы с тобой в первый раз увидели его: тогда на нем был белый льняной костюм и панама. Именно поэтому мы и сбросили его со счетов. А вот увидев их рядом, да еще в коричневых костюмах, мы бы точно не пропустили это сходство. Именно оно и ввело в заблуждение садовника, к тому же еще плохое освещение и стекло. Хочешь пари, что человеком, стоявшим у окна, на самом деле был хозяин этого дома?
Джулиан, чуть было не уронивший чувство собственного достоинства, вновь обрел его. Однако его новый и довольно курьезный вид мне совсем не понравился: Джулиан напрягся и как-то тяжело задышал, а взгляд покрасневших глаз стал настороженным и даже подозрительным.
— На самом деле, — согласился он, — я… э-э-э… уже об этом подумал.
Тут же, словно сожалея, что так много сказал, он достал из кармана халата носовой платок и промокнул рот. Часы в его кармане громко тикали.
— Так, значит, этим человеком был Кларк?
— Я сказал вам, что не знаю, кто это был, — сказал Джулиан. — Мне нужен совет. Я абсолютно ни в чем не виновен. Меня поставили в затруднительное положение. Верите или нет, но я не хочу лгать, и это выводит из равновесия меня и мою способность понимать происходящее. У меня есть совесть. Так что скажите мне: что бы вы делали на моем месте?
— Это же очевидно: иди прямо к Эллиоту и скажи ему правду.
— Отчего же это очевидно?
— Добейся, чтобы он провел опознание: пусть садовник снова посмотрит в окно, и, если он примет Кларка за того человека или хотя бы допустит, что это мог быть он, полиция тебе поверит.
Явно озадаченный, Джулиан колебался. Он внимательно разглядывал столбик кровати, барабаня по нему пальцами. Было видно, что сеть сомнений снова опутала его сознание, вылавливая оттуда ускользающую истину.
— Тебе легко говорить, Боб. Все не так просто.
— Почему же?
— Этот мистер Кларк, — Джулиан продолжал неотрывно смотреть на столбик кровати, — обладатель значительного состояния.
— Ну и что?
— Очень значительного состояния, — повторил Джулиан, возвращаясь к привычному для него спокойному тону. — Я убедился в этом, прежде чем принял его приглашение на уик-энд.
— И что?
— Один из моих друзей утверждает, что, по самым скромным подсчетам, его состояние оценивается более чем в четверть миллиона и что мистер Кларк — очень хитрый и проницательный человек. За все время его облапошили только однажды. Партнер по торговле бакалейными товарами украл у Кларка десять тысяч, выставив его полным дураком. Но это к слову. Я хочу сказать, что Кларк — человек преуспевающий в этой жизни. — Джулиан снова заколебался, потом, решившись, продолжил: — Дело в том, что он, кажется, привязался ко мне. Сегодня мы… поболтали. Думаю, я не тщеславный человек, но чувствительный и прекрасно знаю свои способности. Сейчас Кларк более или менее удалился от дел, живет как провинциальный джентльмен, и, мне показалось, ему нужен кто-то, кто… э-э-э… управлял бы его делами. Понимаете? Он фактически предложил мне эту работу, если я захочу.
Джулиан хлопнул по кровати ладонью и повернулся к нам.
— Знаете, — тихо проговорила Тэсс, — я, кажется, догадываюсь об истинных причинах щедрости. Джулиан, дорогой, а не предложил ли Кларк тебе взятку за то, что ты скажешь, будто не видел его у окна?
— Нет, конечно же, нет! Я поражен таким намеком! Поражен — да! — и оскорблен! Ты же прекрасно знаешь меня, Тэсс! Этого мы с ним никогда не обсуждали.
— Тем не менее, его предложение могло бы здорово поднять твое благосостояние, — Тэсс подняла руки ладонями вверх, — если бы ты сказал, что видел его у окна?
— Возможно. Да.
— Джулиан, дорогой мой глупец, хочешь услышать мой совет?
— Мне не нравится твой тон, Тэсс, но давай говори.
— Не обращай внимания. — Голос Тэсс был немного напряжен. — Держись от него подальше! О чем бы ни попросил тебя Кларк — тут же вспомни мой совет и, заткнув уши, беги! Я не собираюсь поучать тебя, нет, и вовсе не хочу сказать, что эта работа будет нечестной. Но если бы, к примеру, Бобу предложили там работу даже за две или три тысячи в год — дорогой мой, я бы ни за что не согласилась.
— Вот это да! Неужели?!
— Успокойся, Боб. Извини, но это — правда. Ты слишком честный и порядочный человек.
— Ты даешь совет Джулиану или мне?
Теперь Тэсс села и заговорила тихо, но убежденно:
— Я советую всем: не имейте с Кларком никаких дел. Разве вы не видите, что он снова что-то затевает? Джулиан, я прошу тебя, пожалуйста, сделай то, о чем я тебя прошу. Пойди к инспектору Эллиоту и расскажи ему все, что рассказал нам. Этот человек в коричневом костюме (иначе говоря, Кларк),
