— Альберик. Они нашли его.
— Нашли его? — закричал Дэвид. — Где он был все это время?
— Он мертв, мистер Френшоу. Его тело выбросило на берег.
— Утонул?!
Жанна опустила голову и несколько секунд молчала. Я дрожала, думая о том, что будет дальше.
— Все это время, — прошептала Жанна, — мы не знали, где он.
Утонул? — повторил Дэвид. Убит, — поправила его Жанна. — Сказали, что у него прострелена грудь. Не знаю, что теперь будет.
— Но кто… — начал Дэвид. — Подождите… Это такой удар.
О, кажется, жене плохо. Он снял меня с лошади и обнял.
— Пройдите в дом, — предложила Жанна.
— Конечно.
Тебе не лучше, дорогая? — спросил Дэвид.
Я села в холодном зале, дурнота прошла. Итак, они узнали правду. Что теперь будет? Что подумают о смерти Альберика?
Последнее время только и говорили, что о смерти Альберика. Слухи ходили разные. Кто убил Альберика? Бедный невинный Альберик, который лишь взял лодку, чтобы покататься.
Поговаривали, что его друг Билли Графтер, должно быть, тоже был с ним, поскольку исчез, когда Альберик вернулся из Лондона.
Началось следствие. Не было сомнений, что в Альберика стреляли, из-за чего он и утонул. Вердикт был следующим: убит неизвестным лицом или лицами.
Было трудно хранить тайну. Меня мучили ночные кошмары, и я с плачем просыпалась. Дэвид прижимал меня к себе, утешал и я радовалась, что он со мной. Я была благодарна ему за заботу.
Утром я попыталась успокоить себя. Джонатан был прав. Времена были опасные. Мне следовало помнить, что случилось с мамой и с бабушкой, Сепфорой. Воображение рисовало мне, как они в дивной карете с гербом д'Обинье отправились в маленький город за покупками и оказались в толпе черни. Смерть Альберика была возмездием. На это нельзя было смотреть иначе. Это было логично. Это был закон выживания.
Днем я верила в справедливость возмездия, ночью же приходили ужасные сны.
Джонатан вернулся для дачи показаний в Эверсли.
Я не встречала его, но, как только допрос закончился, он сразу же улучил момент, чтобы повидаться со мной.
— Они будут искать убийцу, Джонатан? — спросила я.
Он тряхнул головой и насмешливо взглянул на меня:
— Они говорят о расследовании.
Они сделают из этого спектакль. Но могу тебя заверить, что ничего не будет раскрыто. Об этом позаботились.
Это сделано для безопасности страны, что прекрасно понимают в некоторых кругах.
— Это так… омерзительно.
Он засмеялся:
— Что ты ожидала? В этом-то и суть дела. Как ты сейчас себя чувствуешь? Ты никому не говорила?
Я тихо тряхнула головой.
— Даже Дэвиду? Он бы, конечно, понял. Он всегда логичен.
Но зачем ему забивать голову ненужными вещами? Мне жаль, что ты видела это.
— Что с Билли Графтером? — спросила я.
— Он исчез. Но это ничего не значит. Мы знаем, как он выглядит. Он может навести на след остальных. Леон Бланшар сейчас в Лондоне, а может, уже и уехал. Я скоро снова должен быть там и, когда вернусь назад, обещаю, Дикон с мамой приедут со мной.
Я приложила руку к голове и устало сказала:
— Надеюсь, что все это скоро кончится.
— Бедная Клодина! Жизнь очень сложна, не так ли?
— Я хочу, чтобы моя была простой, тихой.
— О, ты слишком молода для покоя! — Затем он быстро поцеловал меня. — До свидания, моя любовь!
Я обрадовалась его уходу. Он растревожил мою и так неспокойную душу.
Я поехала повидаться с тетей Софи.
Жанна приветствовала меня:
— Она в постели. Ей было плохо. Это расстроило ее больше, чем я думала.
Она лежала в постели с голубыми занавесками и выглядела измученной.
— О, Клодина! — сказала она.
— Дорогая тетя Софи, тебе было плохо… Жанна рассказала мне.
— Это дом печали, Клодина, — ответила она. Ее пальцы все время теребили пододеяльник. — Почему жизнь всегда так несправедлива ко мне? Почему, стоит мне только полюбить человека, как с ним случается беда?
— Вокруг нас всегда трагедии, тетя Софи.
— Особенно вокруг меня, — сказала она.
— Мне жаль…
— Этот мальчик, этот бедный невинный мальчик…
— О, тетя Софи, не такой уж он и невинный. Удивительно как мало мы знаем о тех, с кем живем рядом.
— Что он сделал?
Он только взял лодку, чтобы развлечься, и какой-то негодяй убил его. Ты можешь это понять? — настаивала она. — Это бессмысленно, — печально добавила она.
— Это трудно понять, тетя Софи. Почему, ты думаешь, он оказался в лодке? Разве он не должен был вернуться в Лондон? Ты думаешь, что он поехал обратно, потому что забыл что-то. Но почему же тогда он решил покататься на лодке?
— Причуда, — сказала она. — У людей есть причуды. Его любимый конь Принц нашел обратный путь. Альберик, должно быть, добрался до моря на нем.
— Ты знала, что у него есть лодка?
— Нет. Он никогда о ней не говорил. Они с Билли Графтером держали это в тайне. Бедные мальчики, бедные наивные мальчики.
— Кажется странным, что они оба решили покататься.
Но тетю Софи не интересовало, почему они уехали. Она думала лишь о своей печали. Я вообще не хотела говорить, потому что не хотела обманывать ее. Пусть она думает, что этот молодой человек, побывав в Лондоне, так соскучился по свежему воздуху, что решил отправиться в море на лодке.
Тетя Софи сказала:
— Убит! Погибнуть в расцвете сил! Он был прекрасным мальчиком, светлым нежным. Я была счастлива с ним.
— Мне жаль, тетя Софи.
— Дитя мое, что ты знаешь об одиночестве? У тебя есть муж, любимый ребенок. Ты счастлива, а я…
— Но, тетя Софи, мы здесь. Мы — твоя семья. Моя мама…
— Твоей маме всегда везло. Фортуна улыбалась ей. У нее был Шарль де Турвиль и сейчас муж, который так заботится о ней. О, я знаю, она красива и у нее такая натура, что люди любят ее, но это так несправедливо, Клодина, так несправедливо. И только потому, что этот молодой человек был приятен мне, развлекал меня, и мне было приятно видеть его в доме, кто-то убил его.
Я беспомощно смотрела на опустившую плечи Жанну. Думаю, что она взяла на себя большую часть
