Люди Джейка в азарте грабежа обдирали даже стены.
Придя в себя, я вспомнила о детях и выбежала из комнаты к лестнице, ведущей в детскую. Рядом со мной оказался Джейк Пенлайон. Я так долго не видела его, что забыла силу этого человека.
Он сказал:
— И куда же мы идем? В постель? Что ж, девочка, придется подождать. У нас есть работенка на эту ночь.
— Здесь дети, — сказала я.
— Что?
— Мой сын.
— Ваш сын?
— И ваш тоже, — ответила я. Я пыталась ускользнуть от него, но он крепко держал меня. Мы поднялись по лестнице. Дети не спали. Роберто подбежал ко мне, и я схватила его в свои объятия.
— Твой сын… это грязное отродье! — кричал Джейк Пенлайон.
— Все в порядке, Роберто, — успокаивала я. — Никто не тронет тебя, сынок.
Голубые глаза Джейка Пенлайона запылали гневом.
— Так ты, значит, получила ребенка от сифилитика дона? Черт возьми, я не потерплю на своем корабле никакого испанского сброда.
Я крепко держала ребенка на руках. Подошли Карлос и Жако. Карлос уставился на Джейка Пенлайона с нескрываемым любопытством.
— А эти?..
— Ваши, — сказала я. — Это ваши дети, Джейк Пенлайон. Один от испанской девушки, другой — от моей служанки.
Он оглядел мальчиков. Затем протянул руку и положил на плечо Карлоса:
— Черт побери! — произнес он и, взяв за подбородок, задрал его голову вверх.
Затем он проделал то же с Жако. Они бесстрашно встретили его взгляд. Джейк Пенлайон разразился хохотом. Карлос тоже неуверенно засмеялся. Джейк собрал в руку волосы Карлоса и потянул за них.
Он отпустил Карлоса и шлепнул его по спине. Мальчик зашатался, но устоял и смотрел на Джейка заинтересованно. Жако, не желая оставаться на вторых ролях, тоже выступил вперед.
— Я где угодно узнал бы вас обоих! — произнес Джейк. — Эти парнишки должны были родиться от тебя, а ты заполучила ребенка от сифилитичного дона. — Он посмотрел на ребятишек. — Оденьтесь потеплее. Берите все, что найдете. Вы поплывете на самом прекрасном корабле, который под парусом бороздит моря.
Тихо плача, вошла за Эдвиной Хани. Она подошла к девочке и прижала ее к груди.
Мы спустились вниз. Вьючные лошади, которых забрали из конюшни Фелипе, уже ожидали нас. На них погрузили все, что представляло какую-нибудь ценность. Было, вероятно, уже около полуночи, когда мы направились к побережью.
Бледная луна указывала нам дорогу, в ее свете мы медленно продвигались вперед.
Джейк Пенлайон ехал рядом со мной. Я придерживала Роберто на моем муле. Мануэла, решившая следовать за детьми, держалась около них. Дважды овдовевшая Хани поддерживала Эдвину. Жако ехал вместе с Дженнет, а Карлос восседал на муле один.
Мне казалось, что я живу в каком-то кошмарном сне. Я не могла забыть Фелипе, лежащего в луже крови, Фелипе, который незадолго до этого беспокоился о моей безопасности, и все, что случилось за последний час, казалось совершенно нереальным. Я была уверена, что вот-вот очнусь ото сна.
Но наяву был Джейк Пенлайон. Мне никогда не забыть мягкую обходительность Фелипе, его глубокую нежность ко мне. А Джейк Пенлайон убил его… Как я ненавидела этого человека!
Наконец мы достигли берега, где невдалеке застыл «Вздыбленный лев».
Мы подошли на веслах к кораблю и поднялись на борт.
Добычу, которую люди Джейка Пенлайона забрали из гасиенды, перенесли в трюмы.
Начало светать, когда «Вздыбленный лев» поднял якорь и мы поплыли к Англии.
ВОЗВРАЩЕНИЕ ДОМОЙ
Знакомое поскрипывание шпангоутов, качка корабля в море — все это отчетливо вспомнилось мне. Каюта Джейка Пенлайона была похожа на каюту капитана на испанском галионе. Правда, она была менее просторной, с низким потолком, но имелся тот же знакомый набор вещей. Я увидела астролябию, арбалет, компасы и песочные часы.
Мануэлу, Хани, Дженнет и меня с детьми помес — 1или в каюте Джейка. Эдвина не отходила от Хани, так же как Роберто от меня, но мальчики Джейка Пенлайона лазали по каюте; они рассматривали все, пытаясь понять, как действует астролябия, и болтали на полу-английском, полу-испанском языке, изобретенном ими самими.
Дженнет улыбалась сама себе.
— Ну, подумайте только, где же сам капитан? — бормотала она.
Хани сидела в трансе, безвольно уставившись прямо перед собой.
Я должна была попытаться разрядить это ужасное напряжение.
— Дети должны спать, — сказала я.
— Вы думаете, госпожа, они смогут заснуть после такой ночи? — спросила Дженнет.
— Они должны спать, — ответила я.
Я была благодарна Богу хотя бы за то, что они не видели убийств. Что же сейчас происходит на гасиенде сколько слуг осталось в живых, что они скажут утром? Пилар в Голубом доме будет кричать во всеуслышание, что это дело рук ведьмы, ведьмы-англичанки, которая очаровала правителя и привела его к гибели.
Дверь каюты открылась, и вошел Джон Грегори.
— А вот и дважды предатель, — сказала я.
— Вы что, не хотите вернуться домой? — спросил он.
Я молчала и думала о доне Фелипе. Я не переставала думать о нем.
— Пройдите в каюту, где будете спать. Я провожу вас.
Мы проследовали за ним вдоль коридора в меньшую каюту, где на полу лежали одеяла.
— Вы все можете отдохнуть здесь. Капитан Пенлайон встретится с вами позже. Он будет занят в течение нескольких часов.
Я вышла следом за Джоном Грегори в коридор.
— Я хочу знать, что произошло в Англии. Какому хозяину вы служили?
— Я служу капитану Пенлайону, который и есть мой настоящий хозяин, и был им, прежде чем меня захватили испанцы.
— Ты однажды предал его.
— Но меня схватили и подвергли пыткам. Меня заставили подчиниться, но, когда я снова увидел зеленые поля родины, я понял, что не хочу больше покидать мою страну.
— Вы нашли мою мать и отдали ей письмо?
— Я отдал ей ваше письмо.
— И что она сказала?
— Я никогда не видел такой радости в тот момент, когда я отдал ей в руки письмо и сказал, что с вами все в порядке.
— А потом?
— Она сказала, что вам следует вернуться домой, и просила меня передать ваше послание капитану Пенлайону, вашему жениху, а уж он-то благополучно доставит вас домой.
— И вы это исполнили. Как долго вы будете преданы Пенлайону, Джон Грегори?
— Вы плывете домой, госпожа. Разве вы не рады?
