неожиданно. Давайте немедленно начнем поиски.
Мы отыскали мистера Эмери, который тут же взялся за дело. К поискам подключился Том Марнер. Он хорошо разбирался в таких вещах. После того как обследование окрестностей не дало результатов, начали искать дальше.
К полудню все еще не было обнаружено никаких следов Селесты. Затягивать с сообщением этой новости Бенедикту было невозможно, и в Лондон отправили телеграмму об исчезновении его жены.
Я сидела в комнате миссис Эмери. Она была не на шутку обеспокоена.
— Теперь слуги начнут болтать, — сказала она. — И по округе разнесется. Где же она может быть? Если бы она только появилась! Эмери беспокоится. Он говорит, что газеты набросятся на такой лакомый кусочек. Мистеру Лэнсдону это пользы не принесет. В общем, не нравится мне все это, мисс Ребекка.
— Не удивительно. Мне это тоже не нравится.
— Взяла и ушла, да еще ничего с собой не взяла.
Лучше бы уж взяла.
— Почему?
— Ну, тогда мы хотя бы знали, что она ушла по собственной воле. А так…
— Миссис Эмери, что вы имеете в виду?
— Я думаю, что ему это вовсе не пойдет на пользу.
Если бы она бросила его ради кого-то другого… ну, конечно, это неприятно, но его нельзя винить за это, хотя газеты все же попробовали бы отыграться на нем.
В общем, не придумаешь более подходящего момента.
— В прошлый раз…
— Да, я помню про это. Когда он первый раз избирался от Мэйнорли, у него умерла жена и все начали говорить про какие-то таинственные обстоятельства. Вроде бы он был в этом виноват… Это стоило ему места в парламенте.
— Да, помню, я слышала об этом.
— Если опять поднимется скандал, вспомнят и про то дело. Начнут копаться в прошлом.
— Миссис Эмери, она должна быть где-то поблизости. Она не убежала бы от него без всего… только в том, что было на ней.
— Ума не приложу, к чему бы все это.
— Я тоже.
Миссис Эмери продолжала:
— По-моему, она ушла из дому не по собственной воле.
— Разве может быть иначе?
— Если бы она вышла из дома на ночь глядя, забрав с собой полный чемодан вещей, тут был бы какой-то смысл Но она ушла без ничего, а мы обыскали всю округу и даже следов никаких не нашли.
— Не знаю, как это можно объяснить, — сказала я.
— Вот что меня пугает, — сказала миссис Эмери.
Меня это тоже пугало.
Приехал Бенедикт, и мы начали понимать, насколько серьезно все случившееся. Он подробно расспросил нас, и не осталось сомнений в том, что Селеста покинула дом накануне вечером. Поиски были расширены, но не дали результатов.
Мы понимали, что это не удастся долго сохранить в тайне. Появились заметки в газетах даже раньше, чем мы могли ожидать.
«ИСЧЕЗНОВЕНИЕ ЖЕНЫ ИЗВЕСТНОГО ПАРЛАМЕНТАРИЯ
Вновь в центре внимания оказался злосчастный Бенедикт Лэнсдон. Его жена, миссис Селеста Лэнсдон, исчезла из дома мужа в Мэйнорли. Так как она ничего не взяла с собой, по поводу случившегося выдвигаются самые тревожные предположения. Следует напомнить, что первая жена Бенедикта Лэнсдона умерла во время его первой, неудавшейся избирательной кампании в Мэйнорли, и по этому поводу тогда ходили различные слухи. Впоследствии выяснилось, что она страдала неизлечимой болезнью и добровольно ушла из жизни. Несчастный мистер Лэнсдон сейчас находится в своем поместье в Мэйнорли, где ведутся интенсивные поиски, которые, несомненно, приведут к разрешению этой загадки.»
Дом был взбудоражен. Прислуга шепталась по углам.
Представляю, какие при этом строились предположения. Я видела на из лицах возбужденное выражение . конечно, подавляемое беспокойством, но все же… Они ждали каких-то сенсаций. Не знаю, многие ли из слуг знали о напряженных отношениях между хозяйкой и хозяином.
Задумывалась я и над тем, что откроется, когда сюда ворвется пресса и начнет расспрашивать слуг, этих наиболее информированных сыщиков, пристально наблюдающих за нашей жизнью. Что удастся разузнать от них полиции? Я могла представить себе эти вопросы и ответы…
Большим благом для нас оказалось присутствие Тома Марнера. Он взял на себя заботу о детях. Они много ездили верхом, и он часто бывал в детской. Я слышала их смех, странно звучавший в доме, наполненном страхами.
Мы чувствовали себя беспомощными. Что мы могли предпринять? Что произошло с Селестой? Если бы только она вошла в дом и сказала, что с ней все в порядке!.. Если бы мы только знали! Хуже всего была неизвестность. Селеста просто бесследно исчезла.
Прошло несколько дней. Множились предположения и слухи. Приехала полиция Полицейский долго беседовал с Бенедиктом. Допросил некоторых из нас, включая и меня. Видела ли я ее в тот вечер? Не заметила ли я чего-нибудь необычного?
— Нет. Ничего необычного я не заметила.
Не выглядела ли миссис Лэнсдон расстроенной, напуганной? Не упоминала ли она о каких-нибудь угрозах в ее адрес?
— Конечно, нет Эти вопросы пугали меня. Они содержали предположения о какой-то грязной игре.
Не знаю ли я причины, по которой» она так внезапно ушла из дома?
Я ничего не знала. Селеста не была любительницей прогулок. Пожелав друг другу спокойной ночи, мы разошлись по своим комнатам.
— В какое время?
— Около девяти.
— Кто-нибудь видел ее после девяти?
— По моему мнению — нет.
Очень подробно расспрашивали Иветту. Она не заметила ничего необычного.
— Были ли у миссис Лэнсдон причины оставить дом?
Иветта не знала таких причин.
Я поняла, что полиция не исключала возможности убийства.
В Мэйнорли приехал Жан-Паскаль. Встреча с ним стала бы для меня тяжелым испытанием, если бы не случившаяся трагедия, на фоне который все остальное выглядело малозначительным.
Брат Селесты был совершенно убит горем. Он долго беседовал с Бенедиктом в его кабинете и вышел оттуда бледным и расстроенным. Он сообщил нам, что его родители очень встревожены. Они были не в состоянии приехать, и он собирался вернуться к ним, продолжая поддерживать с нами тесный контакт.
Перед его отъездом у нас с ним состоялся разговор.
— Не думайте обо мне слишком дурно, — сказал он. — Я раскаиваюсь. Я искренне сожалею о случившемся, Ребекка. Я не правильно оценил вас. Несколько раз я собирался приехать сюда, но не представлял, какой прием может меня ожидать.
— Боюсь, он был бы не слишком любезным.
— Так я и предполагал. Какое ужасное событие! В последние годы мы не слишком часто виделись, но она была… она — моя сестра.
