Я вытащил ногу из трупа. Нога высвободилась из желеобразной массы, издав громкий чмокающий звук. Я попытался обтереть ногу о пол, чтобы избавиться от белой слизи. Думать я больше не мог. Все силы уходили на то, чтобы бороться с тошнотой и невыносимым ужасом. Мне хотелось броситься бежать, не важно куда. Мае что-то говорила мне, но я ее не слышал. То, что меня окружало, я видел мельком, в узком луче света моего фонарика. Я смутно сознавал, что нас окружает множество роев, которые появляются со всех сторон – рой за роем, рой за роем, рой за роем. Они гудели повсюду, в темноте вокруг меня.
– Ты мне нужен, Джек, – сказала Мае.
Она достала четыре палочки термита. Неуклюже повозившись с зажигалкой, я кое-как сумел их поджечь, и Мае разбросала термитные шашки во все стороны. Я закрыл глаза руками, и вокруг вспыхнули огненные шары взрывов. Когда я снова открыл глаза, роев уже не было. Но через несколько секунд они стали появляться снова. Сначала один рой, потом другой, потом третий, потом их стало шесть, десять – а потом слишком много, я не смог сосчитать. Злобно гудя, они снова начали нас окружать.
– Сколько шашек у нас осталось? – спросил я.
– Восемь.
Я понял, что выбраться мы не сможем. Мы были слишком глубоко под землей. И уже никогда не выберемся наружу. Я не знал, сколько здесь осталось роев – луч моего галогенового фонарика метался из стороны в сторону, высвечивая целые армии черных роев,
– Джек… – сказала Мае, протягивая мне руку. Она оставалась сосредоточенной и до сих пор не потеряла уверенности в себе. Я зажег еще три термитных шашки, и Мае бросила их, все время отступая к выходу. Я держался рядом с ней, хотя и понимал, что наше положение безнадежно. Каждый взрыв рассеивал рои только на несколько мгновений. Они очень быстро перегруппировывались. Роев было слишком много.
– Джек, – Мае снова протягивала мне термит.
Я уже увидел выход из большой камеры – до него оставалось всего несколько ярдов. От едкого дыма у меня сильно слезились глаза. Мой галогеновый фонарик давал только слабый узкий лучик, который почти ничего не освещал в густой завесе пыли и дыма. Воздух становился все плотнее и плотнее.
Еще одна серия ослепительно ярких вспышек – и мы добрались до выхода. Я увидел ступенчатые уступы пещерного коридора, поднимающиеся наверх. Я не верил, что нам удастся добраться хотя бы сюда. Но думать я больше не мог, остались только ощущения.
– Сколько осталось? – спросил я.
Мае не ответила. Откуда-то сверху послышался рокот мотора. Я посмотрел вверх и увидел прыгающий по стенам пещерного коридора над нами луч яркого света. Рокот мотора стал громче, а потом из-за поворота показался вездеход. Бобби был рядом с вездеходом. Заметив нас, он закричал:
– Беги-и-те-е!
Мае повернулась и побежала вверх по пещерному коридору, я вскарабкался за ней и тоже побежал. Я мельком заметил, что Бобби поджигает что-то, что загорелось ярким оранжевым пламенем. А потом Мае оттолкнула меня к стене, и мимо нас вниз по коридору пронесся вездеход без водителя. Из его бензобака свисала горящая тряпка. Это был самоходный коктейль Молотова на колесах.
Как только вездеход проехал, Мае толкнула меня в спину.
– Бежим!
Я пробежал последние несколько ярдов вверх по коридору. Бобби протянул руку и помог нам выбраться наверх. Я упал, расшиб колени о землю, но Бобби сразу же подхватил меня и снова поставил на ноги. Потом я бежал к выходу из пещеры и почти добежал до последнего поворота, когда снизу раздался чудовищный взрыв. Взрывной волной нас всех сбило с ног. Меня подбросило в воздух и сильно ударило о стену пещеры. Я с трудом поднялся на ноги. Фонарик потерялся. Я услышал откуда-то снизу, сзади от меня, странный пронзительный визг – или, может быть, мне только показалось.
Я оглянулся на Мае и Бобби. Они тоже уже поднялись на ноги. Сверху над земляным холмом по- прежнему стрекотал вертолет. Мы вскарабкались наверх, перевалились через гребень земляного холма и скатились вниз по склонам в прохладную, темную ночную пустыню.
Последнее, что я видел, – Мае, которая махала рукой пилоту в вертолете, показывая ему, чтобы он улетал, улетал, улетал…
А потом пещера взорвалась.
Земля у меня под ногами подпрыгнула, и я упал. От грохота взрыва резко заболели уши. Из отверстия пещеры вырвался огромный огненный шар, ярко-оранжевый на фоне черного неба. По мне прокатилась волна жара. А потом все закончилось, и внезапно наступила тишина, и мир вокруг меня погрузился в темноту.
Не знаю, сколько времени я лежал там, под звездами. Наверное, я потерял сознание, потому что следующее, что я помнил, – как Бобби затаскивает меня на заднее сиденье вертолета. Мае была уже внутри, она перегнулась через спинку сиденья, чтобы помочь мне забраться внутрь. Оба смотрели на меня очень озабоченно. Я подумал, что, наверное, ранен… Никакой боли я не чувствовал. Дверь за мной закрылась, Бобби сел впереди, рядом с пилотом.
Мы все-таки сделали это. У нас получилось.
Я не мог поверить, что все наконец-то закончилось.
Вертолет поднялся в воздух. Вдалеке виднелись огни лаборатории.
Часть четвертая
ДОБЫЧА
– Джек!
Как только я прошел в коридор, ко мне подбежала Джулия. При ярком освещении ее лицо казалось поразительно красивым, тонким и изящным. Если честно, с тех пор, как я видел ее в последний раз, она стала еще красивее. У Джулии была повязка на ноге, а на запястье – гипс. Джулия обняла меня и уткнулась лицом мне в плечо. Ее волосы пахли лавандой.
– Ах, Джек, Джек. Слава богу, с тобой все в порядке.
– Да, все нормально, – хриплым голосом произнес я.
– Я так рада… так рада:
Я тупо стоял посреди коридора, а Джулия меня обнимала. Потом я тоже ее обнял. Я просто не знал, как себя вести. В Джулии бурлила нерастраченная энергия, а я был полностью опустошен, измотан до предела.
– С тобой правда все в порядке, Джек? – спросила Джулия, не переставая меня обнимать.
Да, Джулия, – ответил я почти шепотом. – Все в порядке.
– А что у тебя с голосом? – спросила Джулия и отстранилась, чтобы посмотреть на меня. – Что с тобой случилось?
– Наверное, это ожог голосовых связок, – сказала Мае. Она тоже говорила хрипло. Ее лицо было черным от копоти, на щеке и на лбу появились свежие ссадины.
Джулия снова обняла меня, погладила пальцами мою рубашку.
– Милый, тебе больно… Ты ранен…
– Нет, Джулия, все нормально.
– Джек, ты точно не ранен? По-моему, тебе больно…
– Нет, все хорошо, – я неуклюже высвободился из ее объятий и отступил на шаг.
– Я не могу передать словами, насколько я благодарна тебе за все, что ты сегодня сделал, Джек. За все, что вы сделали, – добавила она, повернувшись к остальным. – Вы все, и ты, и Мае, и Бобби. Я жалею только о том, что меня не было рядом и я не смогла вам помочь. Я знаю, это я во всем виновата. Но мы вам очень благодарны. Наша компания вам благодарна.
Я подумал: «При чем тут компания?» Но сказал только:
– Да, конечно. Это нужно было сделать.
