ответ на Нинкину просьбу о поимке кролокрота захохотал, приплясывая на месте, и сказал, что заметано. После чего он стал распоряжаться погрузкой в гондолы дирижабля боеприпасов и балласта, который нужен в случае, если подъемная сила цеппелина уменьшится. В роли балласта отправились в первую, головную, гондолу и Макарка Телятников, а с ним старик Волох, царевна Анастасия (ох, геморрой-то!), а также я и Нинка. Во второй гондоле был десант чертей, которые настраивались своим командиром на готовность не только швыряться бомбочками, но и выпрыгивать из гондолы на штурм!..
Правда, конечная цель штурма вырисовывалась в достаточно общих чертах: столица. Откровенно говоря, не представлял, в какой стороне от нас она находится. Более четкое представление о ландшафте окружающей нас местности я получил, поднявшись на нашем флагманском (он же — единственный) дирижабле над главной площадью Синеморска, откуда проводился запуск. Дирижабль передвигался несколько быстрее, чем я ожидал, и потому уже через несколько минут после взлета мы оказались за пределами городской черты. Здесь мы убавили скорость, потому что наземные войска, даже конные части, за нами не успевали. Я вертел головой… По обеим сторонам от цеппелина «Дух Белого Пилигрима» самым малым ходом следовали две шеренги бывших коллег Чертовой, аэроведьм, во главе с тучной Комарильей. Неторопливость хода и отсутствие какого-либо полезного занятия, кроме глазения по сторонам, вскоре привели к тому, что подопечные авиаторши Комарильи стали кокетничать с теми из подручных главного черта Тараса Бурды, которые находились в гондолах дирижабля.
Чуть в арьергарде летел, неторопливо помахивая огромными крыльями, Трилогий Горыныч. Время от времени он ускорялся, вырывался вперед на несколько корпусов дирижабля и делал большие круги, потом возвращался назад, в строй. Трилогий Горыныч был отягощен полезным грузом: на нем сидел первый министр Дмитрий Иваныч, еще недавно отказывавший крылатой громадине в самом факте существования, далее — Чертова, которая держала в руках сигнальные флажки и сигнализировала с их помощью вниз, на землю, о том, что она видит с высоты. Оказывается, в ее таланты входило и военно-морское умение пользоваться сигнальными флажками. Опытный индивид!..
Третья голова Трилогия была отягощена компасом, при помощи которого задавали курс всей летучей эскадре. Заведовал компасом особый человек. По личному требованию Спинозы Горыныча им стал городской часовщик и механик Эфраим-Лейбеле Коц. Этот преисполнился важности и поминутно выкрикивал что-то визгливым голоском. Помимо компаса у него была еще и подзорная труба, которую он бестолково вертел около глаз и несколько раз уже чуть не уронил вниз. Туда, где маршировала царская пехота и тянулась конница.
— Да, — сказал старик Волох, наблюдая развернувшуюся перед ним картину; плыли зеленые холмы, неровная кромка леса вырисовывалась на горизонте, и блестели излучины реки. — Да, велик и прекрасен мир. Там, за теми холмами, в двух переходах от нас, лежит стольный город. Боюсь только, что крылатые разведчики Гаппонка уже знают о том, что армия законного царя выдвинулась в поход. И если не сейчас, то ближе к закату стоит ожидать встречи с ними.
— Не бойся, дед! — закричал из соседней гондолы Тарас Бурда, размахивая верхними конечностями. — Мы тут уже приготовили им подарочки! Да и девчонки расстараются! А я тебя крестовой дамой!..
Последнее восклицание было обращено к сержанту из регулярного гарнизона Синеморска. Он и несколько его подчиненных были отряжены в помощь чертям на цеппелин и теперь играли с ними в карты. Классическая сказочная связка «солдат и черт» была во всей красе. Время от времени из этой гондолы раздавался протестующий рев, которым заглушался чей-то писк: черти любят плутовать в игре и передергивать карты, а солдаты этого не спускают. Макар Телятников в очередной раз пожалел, что сел не в ту гондолу. Теперь ему приходилось слушать нудные разглагольствования старика Волоха, а не весело проводить время в компании Тараса Бурды и его ребят.
…Однако ближе к вечеру Макарка уже не жалел, что сел НЕ В ТУ гондолу. Потому что как раз к вечеру, когда солнце стало садиться в подсвеченные изнутри перистые облака, на дымном западе, в воздухе появились те, кого мы так давно ждали и к встрече с кем так тщательно готовились.
Змееящеры мага Гаппонка Седьмого.
Их перепончатые крылья зашумели, и целая стая этих тварей голов в сорок зашла с левого боку, приближаясь к цеппелину. Послышались тревожные переклички наших людей, и Тарас Бурда, прервав очередной кон в картишки, приказал своим молодцам вооружиться «адскими» бомбочками. Что-то заревела Комарилья, позади раздался голос Чертовой, а Трилогий Горыныч поспешно принялся рассчитывать свои головы на первый-второй.
Гаппонка я углядел на крупном, раза в три внушительнее большинства своих собратьев, змееящере, парящем в самом центре подлетающей стаи. Маг на сей раз был в цивильном костюме, в котором пристало являться на светский раут, а отнюдь не на воздушную схватку над вечереющими холмами. На Гаппонке была алая мантия, какие любят цеплять на себя злодеи-колдуны в мистических триллерах производства США. Мантия была расшита какими-то дурацкими письменами и отчего-то вызвала смутные воспоминания о семейных трусах в цветочек, в которых щеголял Волк из «Ну, погоди!». Я засмеялся и поймал на себе недоуменный взгляд Макарки. В самом деле, смешного мало. Это было немедленно доказано налетавшим врагом с максимальной наглядностью.
Навстречу быстрым крылатым бестиям вылетела боевая эскадрилья ведьм. Канонические ступы были оборудованы дополнительными фиксированными щитками спереди и подвижными — с боков. Ведьмы сшиблись со змееящерами и принялись гвоздить их по чешуйчатым головам тяжеленными шипастыми дубинами, которые приняты на вооружение вместо классического помела. Несколько чудищ не снесли натиска и сорвались вниз, к земле, но большей частью выдержали воздушную атаку. Несколько роковых дамочек из воинства Комарильи вывалились из своих аэроступ и с воем полетели вниз. Зрелище фантасмагорическое.
Тут в дело вступили черти Тараса Бурды и солдаты синеморского гарнизона. Последние стреляли из ружей без особого, впрочем, урона для змееящеров, а вот черти ловко забросали змееящеров бомбочками. Три попали в цель, разнеся тварей в ошметки. Еще несколько были ранены и поспешили удалиться от места воздушной баталии. К их числу относился и змееящер, несущий Гаппонка. Маг даже не успел толком поучаствовать в стычке: его тряхнуло так, что он едва не выпал из седла (точнее, хитрого аналога седла, крепящегося на спине летучего монстра). Наверно, Гаппонка совершенно не прельщала участь нескольких ведьм, отчего он поспешил направить своего подбитого летуна обратно к холмам, за которыми находилась разрушенная столица.
Только теперь, после применения адских бомбочек, до меня дошло, почему не рекомендовали нашим наземным соединениям находиться точно под цеппелином и его «свитой». Если бы войска царя Урана Изотоповича, генерала Утеса и союзников шли боевым маршем точно под нами, бомбочки свалились бы прямо им на головы. А я бы, кстати, и не сообразил…
Пока что стычка со змееящерами напоминает смехотворную пародию на воздушный бой. Собственно, могло ли быть иначе?.. Злобные ведьмы против каких-то вонючих ящериц, к которым приделали крылья, а в резерве черти с адскими бомбочками?..
Дальше было совсем не так смешно.
