Восточный ветер стих и установился полный штиль с легкими порывами ветра с запада, что позволило «Формидеблу» проводить полеты, сохраняя свое место в строю.
Вскоре после 15.00 один из наших самолетов сообщил, что «Витторио Венето» все еще находится в 65 милях впереди и двигается на запад. Вторая ударная волна начала атаку и донесла о 3 попаданиях, а также что скорость «Витторио Венето» упала до 8 узлов. Эта великолепная новость была слишком оптимистичной, гак как наша цель все еще находилась в 60 милях от нас и уходила со скоростью 12 — 15 узлов, то есть мы не могли перехватить ее до наступления темноты. Небольшая группа «Суордфишей» ВСФ с аэродрома Малеме на Крите также атаковала одну из крейсерских эскадр и сообщила о возможном попадании. Во второй половине дня бомбардировщики КВВС из Греции также нанесли ряд ударов. Ни один корабль не получил попаданий, хотя имелись близкие разрывы.
Эти атаки хорошенько напугали итальянцев. Нам было особенно приятно, что они получили порцию той горькой микстуры, которую мы хлебали месяцами.
Теперь стало необходимо войти в прямое соприкосновение с кораблями противника. Поэтому в 16.44 вице-адмирал Придхэм-Уиппел получил приказ идти на полной скорости, чтобы установить визуальный контакт с отходящим неприятелем. Эсминцы «Нубиэн» и «Мохаук» были посланы вперед, чтобы обеспечить визуальную связь между крейсерами Придхэм-Уиппела и линейным флотом. Ситуация еще оставалась крайне запутанной, так как всю вторую половину дня мы продолжали получать тревожные донесения о присутствии второго вражеского соединения, имевшего в своем составе линкоры, к северо- западу от «Витторио Венето». Эти сообщения, как мы узнали позднее, были ошибочными. Больше в море не било ни одного линкора.
Теперь мы должны были передать выработанный нами план ночного боя, так как приближалась темнота. Было решено создать ударное соединение из 8 эсминцев под командованием капитана 1 ранга Филипа Мака на «Джервисе». Если бы крейсера установили контакт с «Витторио Венето», эсминцы должны были атаковать его. В случае необходимости вступали в действие наши линкоры. Если бы крейсера не сумели установить контакт, я намеревался описать круг на север и северо-запад, чтобы попытаться на рассвете отыскать и перехватит «Витторио Венето». Одновременно «Формидеблу» было приказано в сумерках отправить в атаку третью волну торпедоносцев.
Но нам требовалась точная картина, поэтому в 17.45 «Уорспайт» поднял самолет-разведчик с наблюдателем главнокомандующего капитан-лейтенантом Э. С. Болтом на борту, чтобы прояснить ситуацию. К 18.30 мы имели первую серию донесений от этого опытного и знающего офицера, который быстро сообщил нам все, что требовалось. «Витторио Венето» находился в 45 милях от «Уорспайта» и шел на запад со скоростью около 15 узлов. Весь итальянский флот собрался вместе. Линкор шел в середине, по обоим бортам шли колонны крейсеров и эсминцев, и завеса эсминцев располагалась впереди. Другие самолеты продолжали сообщать о соединении линкоров и тяжелых крейсеров на северо-западе.
Около 19.30, когда было уже почти темно, начала атаку третья волна торпедоносцев «Уорспайта». В то же время Придхэм-Уиппел сообщил, что видит вражеские корабли в 9 милях на северо- запад. Чуть позже авиагруппа донесла об одном вероятном попадании, хотя не было точных указаний, что линкор получил новые повреждения.
Наступил тяжелый момент принятия решения. Я был по-прежнему твердо убежден, что мы зашли слишком далеко, поэтому будет просто глупо, не сделать вес возможное для уничтожения «Витторио Венето». В тоже время было похоже, что итальянский адмирал превосходно знает о нашей позиции. Он имел множество крейсеров и эсминцев сопровождения, и любой британский адмирал на моем месте не поколебался бы послать в атаку все имеющиеся у него эсминцы, поддержанные крейсерами с торпедными аппаратами. Кое-кто в моем штабе утверждал, что глупо бежать вслепую за уходящим врагом с нашими 3 тяжелыми кораблями, имея вдобавок на руках «Формидебл», ведь на рассвете мы могли оказаться под ударом вражеских пикирующих бомбардировщиков. Я внимательно рассмотрел эту точку зрения, однако начавшаяся дискуссия совпала по» времени с моим обедом, потому я сказал штабным, что сначала должен поесть, а там посмотрим, как я буду себя чувствовать.
Когда я вернулся на мостик, мой дух был достаточно высоким, и я приказал ударному соединению эсминцев найти и атаковать неприятеля. Мы двинулись следом, слегка сомневаясь, как оставшиеся с линкорами 4 эсминца сумеют отразить атаку вражеских эсминцев, если итальянцы рискнут ее предпринять. В этот момент вражеский флот находился в 33 милях от нас, делая по-прежнему 15 узлов.
У вице-адмирала Придхэм-Уиппела имелись свои проблемы. Установить контакт с «Витторио Венето», прикрытым 3 эскадрами крейсеров и 1 I эсминцами, было нелегкой задачей, особенно если учесть, что Придхэм-Уиппел должен был держать все свои 4 корабля вместе в готовности к немедленному началу боя. И Придхэм-Уиппел не сумел найти вражеский линкор.
В 21.11 мы получили его донесение о вражеском корабле, стоящем без хода в 5 милях слева от него и обнаруженном радаром. Мы продолжали гнаться за неприятельским флотом и только слегка повернули влево, чтобы сблизить-CJ со стоящим кораблем. «Уорспайт» не имел радара, но в 2L10 «Вэлиант» сообщил, что его радар засек этот корабль в 6 милях слева по носу. Это был большой корабль. «Вэлиант» определил, что его длина превышает 600 футов.
Наши надежды окрепли. Это мог быть «Витторио Венето». Линейные корабли повернули влево на 40° все вдруг. Мы уже находились на боевых постах, и главная артиллерия была готова к бою. Башни были развернуты в нужном направлении.
Контр-адмирала Виллиса с нами не было, а новому начальнику штаба коммодору Эдельстену еще следовало набираться опыта. Четверть часа спустя, в 22.25, осматривая в бинокль горизонт справа по носу, он спокойно сообщил, что видит 2 больших крейсера и 1 малый впереди них. Они пересекали курс нашего линейного флота справа налево. Я посмотрел туда в свой бинокль — крейсера действительно имелись. Капитан 2 ранга Пауэр, бывший подводник и непревзойденный специалист в опознании вражеских кораблей с первого взгляда, заявил, что это 2 крейсера типа «Зара» и «алый крейсер впереди них.
Используя передатчик с малым радиусом действия, линейный флот был развернут в кильватерную колонну, и я вместе со штабом отправился на верхний, капитанский мостик, откуда открывался прекрасный круговой обзор. Я никогда не забуду следующие несколько минут. Стояла мертвая тишина, почти ощутимая физически, можно было только слышать голоса артиллеристов, переводящих орудия на новую цель. Можно было слышать приказы, повторяемые в КДП, стоящем позади и выше мостика. Взглянув вперед, можно было видеть разворачивающиеся башни них 15' орудия, нащупывающие вражеские крейсера. Никогда в жизни я не испытывал такого волнения, как в ту секунду, когда услышал спокойный голос из КДП: «Наводчик КДП видит цель». Это значило, что орудия готовы стрелять, а его палец лежит на гашетке. Неприятель находился на расстоянии не более 3800 ярдов — совсем рядом.
Приказ открыть огонь отдал флагманский артиллерист флота капитан 2 ранга Джеффри Барнард. Можно было слышать «динь-динь-динь» артиллерийских гонгов. Затем последовали огромная оранжевая вспышка и ужасный грохот, когда 6 тяжелых орудий выстрелили одновременно. В тот же самый момент эсминец «Грейхаунд», входивший в состав прикрытия, осветил прожектором один из вражеских крейсеров, возникший из темноты серебристо голубым силуэтом. Наши прожектора тоже открылись после первого залпа к дали полный свет на страшную картину. В луче прожектора я увидел наши 6 снарядов, летящих в воздухе, 5 изб попали чуть ниже верхней палубы крейсера и взорвались, выбросив ослепительное пламя. Итальянцы были захвачены врасплох. Их орудия стояли на нуле. Они были разбиты, прежде чем смогли оказать хоть какое-то сопротивление. Капитан 1 ранга Дуглас Фишер, командир «Уорспайта», сам был артиллеристом. Когда он увидел результаты первого залпа, то голосом, полным удивления, невольно произнес: «Великий боже! А ведь мы попали!»
«Вэлиант», шедший у нас за кормой, открыл огонь одновременно с нами. Он тоже поразил свою цель, и когда «Уорспайт» перенес огонь на другой крейсер, я видел, как «Вэлиант» разносит свою цель на кусочки. Скорость его стрельбы поразила меня. Я никогда не поверил бы, что тяжелые орудия могут так быстро стрелять. «Формидебл» вывалился из линии вправо, но шедший за нормой «Вэлианта» «Барэм» пел жаркий огонь.
Положение итальянских крейсеров было неописуемо. Можно было видеть целые башни и массы обломков, Взлетающие в воздух и шлепающиеся в море. Вскоре сами корабли превратились в пылающие руины, охваченные пламенем от носа до кормы. Весь бой длился считанные минуты.
Наши прожектора еще были открыты, и сразу после 22.30 мы увидели слева по носу 3
