под овечьей шкурой. В сердце Дэниела с новой силой вспыхнула жажда отмщения.
Музыка смолкла, Тиндал порыскал взглядом по залу и стал с живым интересом рассматривать графиню Гласбери, что было на руку Дэниелу. Пока Тиндал отвлекся от Дианы, он решил поближе познакомиться с ее новым кавалером, розовощеким юношей с круглыми глуповатыми глазками.
Представив ему Дэниела как своего кузена, Диана многозначительно взглянула на графиню и величественно удалилась в дамскую комнату. Пенелопа последовала за ней. Заметив это, Кристофер Микем обронил с усмешкой:
– Интересно, почему дамы всегда уходят туда вдвоем? Вот я, к примеру, никогда не беру туда с собой сопровождающего. Забавный феномен, не правда ли? – Он залился счастливым смехом, довольный своей плоской остротой.
– Рад слышать, что вам не потребуется там мое общество, – в тон ему съязвил Дэниел. – А дамы, вероятно, поступают так, чтобы посплетничать наедине о нас, мужчинах.
– Вот как? – Молодой человек удивленно вскинул бровь. – И о чем именно, по-вашему? Что они о нас думают?
– Подозреваю, что ничего хорошего, – мрачно сказал Дэниел.
Бодрый толстячок перестал улыбаться, пожевал губами и спросил:
– А вы, как я слышал, занимаетесь фрахтом. Интересно, какие именно грузы вы главным образом доставляете в Англию?
– Самые разнообразные, исключая, конечно, опиум и живой товар, – холодно ответил Дэниел, не переносивший праздного любопытства.
– Говорят, опиум приносит огромные барыши! – с юношеской непосредственностью воскликнул Микем. – А как насчет рабов? Говорят, их перевозка тоже выгодна!
– На людском несчастье всегда можно погреть руки, – уклончиво ответил Дэниел, проникаясь неприязнью к собеседнику.
– Моя семья тоже вкладывает немалые деньги в перевозку по Темзе грузов, – сказал молодой человек и покраснел, не зная, как лучше перевести разговор на более интересную тему. Прокашлявшись, он робко промолвил: – А ваша кузина весьма приятная девица, мистер Сент-Джон. Я бы с радостью проведал ее как-нибудь, с вашего позволения, разумеется.
– На это не требуется моего разрешения, главное, чтобы проявила благоволение сама Диана, – сказал Дэниел.
– Чудесно! – вскричал Микем. – Вы меня очень обрадовали. Ведь в отличие от прочих присутствующих здесь красавиц она так мила, свежа и непосредственна! И совершенно не гордится своей внешностью. С ней приятно общаться.
– Все это так, – согласился Дэниел. – И оттого вдвойне печально. Я бы даже сказал – трагично!
Юноша недоуменно вскинул брови.
– Я думаю, что ее никто не возьмет замуж, – понизив голос, доверительно сказал ему Дэниел.
– Неужели за ней нет никакого состояния? – выдохнул Микем.
– Ни фунта.
– Не может быть!
– Ни пенса за душой!
Микем озадаченно почесал в затылке.
– Но ведь вы... То есть все предполагают, что вы не оставите ее в столь бедственном положении...
– Увы, но я не смогу ей ничем помочь! – со вздохом огорчил его Дэниел. – Ее покойный брат взял с меня слово не давать ей приданого. Он хотел быть уверенным, что человек, сделавший ей предложение, руководствуется исключительно велением своего сердца, а не корыстью.
Микем растерянно улыбнулся.
– Благородное решение, хотя и несколько опрометчивое, – промямлил он. – Воистину трагическая ситуация!
– Вот и я о том же! Он был мечтателем и скончался, так и не освободив меня от бремени данного ему слова. Трагедия!
Дэниел снова тяжело вздохнул и развел руками. Микем кивнул.
Вскоре к ним вернулись Диана и Пенелопа. Музыканты заиграли вальс. Четвертый сын баронета на сей раз пригласил на танец графиню, Дэниел – Диану. Лукаво улыбнувшись, она согласилась, и они закружились по залу. Она старалась не смотреть ему в глаза, но это у нее плохо получалось. Наконец их взгляды встретились, и им обоим показалось, что музыка звучит только для них двоих.
Дом погрузился в ночную тишину. Дэниел вышел из библиотеки и стал на цыпочках подниматься по лестнице, живо представляя себе Диану, крепко спящую после своего триумфа на балу. Влечение к ней было так велико, что лишь невероятным усилием воли Дэниел смог обуздать его. Внушив себе, что ему не следует совершать этот роковой шаг по многим причинам, Дэниел миновал дверь ее спальни и вошел в соседние апартаменты.
Их тоже занимала дама. Интерьер ее будуара был выдержан в строгом классическом стиле и совершенно не походил на романтическую обстановку ее парижской спальни. Глаза Дэниела постепенно привыкли к темноте, и то, что он увидел, повергло его в оцепенение.
На широкой кровати лежали, обнявшись, два человека.
– Не буди его! – прошептала женщина.
