Тайлер скинул с себя всю одежду и с гиканьем и улюлюканьем прыгнул в воду. Затем брызгался, загребая воду руками.
– Ты сама зайдешь, или мне тебе помочь?
Так как он был решительно настроен искупать ее, Тесса сочла, что лучше сдаться на его милость. Раздевшись, она присоединилась к нему. Вода была божественной, нежной, как шелк, и прозрачной, как стекло.
– Обожаю, когда ты в таком настроении, – сказал он, заключая ее в объятия, – и в таком виде. Это напоминает те дни, когда мы были женаты и мне иногда удавалось улизнуть из госпиталя домой между сменами для…
– Для послеобеденных удовольствий, – закончила она. – Я тоже помню.
– Именно это я и хотел сказать, Тесс, – промурлыкал Тайлер, прижимая ее все ближе к себе. – Хочешь вспомнить былое?
Полетели золотые деньки. Тесса открывала для себя нового Тайлера, с которым было так легко и весело, общительного и открытого, совсем не похожего на замкнутого, угрюмого врача, за которым она была замужем. Никогда прежде не ощущали они такого взаимопонимания, такой близости, такого удовлетворения от уверенности, что на этот раз все получится.
– Это наш незабываемый второй медовый месяц, – сказала она ему как-то, когда они остановились в отеле недалеко от Блу-Маунтин. Построенный в викторианском стиле, опоясанный кольцом таинственных гор, чьи причудливые очертания смягчали сине-зеленые деревья на склонах, казалось, он сошел с картинки туристического проспекта.
Они сидели на крыльце, ужинали салатом из лангустов, за которым следовал запеченный перепел с картофельным пюре и торт с можжевельником на десерт.
– Это компенсация за первый, который состоял всего лишь из одной ночи в номере для новобрачных в «Голден Диаре».
– Дело не в том, где мы находимся, главное, что на этот раз нам весело.
– Да, – согласился Тайлер. – «Веселый» – не то слово, которым можно описать наш брак. Мы только ругались, времени посмеяться совсем не оставалось. А ты, хорошая моя, слишком много плакала.
Он повернул Тессу к себе лицом и провел указательным пальцем по ее щеке.
– Я никогда не говорил, но мне очень стыдно за это. Прости, любимая.
Далее их путь лежал вдоль реки Саванна. Проехав несколько миль, они увидели лежащую в кювете машину, из которой мужчина и женщина пытались вытащить ребенка. Тайлер остановился. Выругавшись, он достал с заднего сиденья сумку, в которой держал медикаменты.
– Надо оказать первую медицинскую помощь.
Тесса не выносила вида крови, но бросить людей в беде тоже не могла.
– Да, конечно.
Мужчину и женщину спасли воздушные подушки, поэтому они серьезно не пострадали, а ребенок спал на заднем сиденье, и ударом его отбросило вперед. Мальчик был без сознания, и из раны на голове сочилась кровь.
Тайлер положил ребенка на траву около дороги и укрыл одеялом. Женщина бегала туда-сюда, заламывала руки и рыдала.
– Рану нужно обработать перед тем, как зашивать, – сказал Тайлер, осмотрев голову ребенка. – Тесса, на дне сумки лежит марля и антисептик. И еще подай мне стетоскоп и постарайся успокоить мать.
Бедная женщина беспомощно суетилась вокруг сына и все время спрашивала:
– Он умрет?
– Нет, конечно нет, – заверяла ее Тесса, молясь, чтоб оказалась права.
– Ему только семь лет, – повторяла в ужасе мать. – Еще совсем маленький. Он – единственное, что у нас есть.
Отец стоял в стороне, тупо глядя в одну точку.
– Идите садитесь сюда, – настоятельно советовала Тесса. – Ваш сын в надежных руках. Мой муж – врач.
«Мой муж – врач…» Никогда еще она не произносила эти слова с такой гордостью. По горькой иронии, теперь только последняя часть фразы была правдой. Когда их брак шел ко дну, она относилась к его профессии, как к сопернице, как к другой женщине, с которой ее муж предпочитал проводить время.
– Ну как он? – тихо спросила Тесса у Тайлера, склонившегося над ребенком, все еще не пришедшим в сознание.
– Рана глубокая, но не думаю, что череп поврежден. Хотя никогда не знаешь, что ждать от травм головы, мальчику нужен более тщательный осмотр в больнице. Тесс, если ты мне поможешь, я наложу швы, а потом мы отвезем их до ближайшего города. Вот, промокни кровь этим тампоном. А потом посидишь возле него, пока я осмотрю родителей, ладно?
– Как они? – спросила Тесса, когда Тайлер вернулся.
– В шоке. Это вполне естественно. А как малыш?
Тесса отметила, с какой нежностью он смотрел на ребенка, с каким терпением успокаивал суетящихся родителей, постоянно спрашивавших, как скоро они доберутся до больницы.
– Он мог быть нашим сыном, – сказал Тайлер, когда они продолжили свой путь. – Ему бы сейчас тоже было семь. Ты когда-нибудь представляешь себе, как бы он рос, чем бы увлекался?
