Венцом же всей этой политики стала нынешняя реформа Путина, фактически сводящая к пустой формальности все выборы в России. И окончательно похоронившая принципы федерализма.
Таким образом, сейчас, лишившись всех плюсов патерналистского тоталитарного государства, Россия не просто не обрела плюсов свободного государства, но и значительно ухудшила ситуацию во всех сферах, которые определяют свободу народа.
Потому то мы и вправе многократно повторять – либеральных реформ в России НЕ БЫЛО!
Между тем все беды населения в 1990-х годах пропаганда свалила на «либеральные» якобы реформы. Но свободы все меньше и меньше, а жизнь народа от этого легче не становится.
Пора понять, что единственным выходом из создавшегося положения является проведение реальных либеральных реформ. Это выход и для народа, и для страны, и для большей части социально активных слоев и элит.
Что же требуется для того, чтобы эти реформы были успешными, и не повторился фарс 1990-х?
Во-первых, надо понять, что свобода не может быть «частичной». Свобода, как свежесть, или она есть, или ее нет. Если не будет свободы для народа, то не будут свободными и элиты. В первую очередь элиты региональные и экономические. Не обеспечив свободу всем, олигархи и губернаторы в итоге разделят судьбу Ходорковского, Быкова, Севрюгина..
Во-вторых, надо без шельмования принять тезис о том, что свобода и демократия неразделимы. А демократии нет без уважения воли большинства народа. Но главное требование большинства русского народа сейчас это даже не минимальные социальные гарантии. Русский народ требует в первую очередь избавить его от гнета и террора со стороны кавказцев.
Каким образом?
Это задача политиков. Дело народа – сформулировать требование. Но можем вполне определенно сказать, что в народной гуще вызревает вполне четкая формулировка – Россия без Кавказа и кавказцев.
Кавказ – не Россия!
Без уважения этой недвусмысленно выраженной воли русского народа нельзя говорить о демократии.
Но без демократии нет свободы.
А либерализм без свободы – это нонсенс.
Итак, те, кто хочет победы либеральных реформ на деле, должны присоединиться к антикавказским требованиям русского народа. Игнорируя волю народа, либеральное общество не построишь.
Не надо при этом бояться неких «имперских инстинктов», якобы присущих русскому народу. Эти «имперские инстинкты» – миф бюрократической пропаганды. Не некие «масоны» придумали расхожие слоганы «мент поганый» и «вояка паршивый». Эти формулировки родились в самой гуще русского народа и отражают его истинное отношение к «государству» – пирамиде чиновников и силовиков, которые сейчас стали настоящей «силовой олигархией». Эту олигархию русский народ ненавидит гораздо больше, чем олигархию экономическую.
А антибюрократические, свободолюбивые традиции русского народа гораздо более сильны, чем навязываемые сверху традиции бюрократические.
Поэтому либеральные элиты вполне могут найти компромисс с русским народом. Хотя это и не просто. А вот с централизованным государством чинуш и силовиков либералы не найдут компромисса никогда. Между этими силами может быть лишь временное перемирие, всегда кончающееся победой хама в погонах.
Итак, хотите победы либеральных реформ, господа?
Тогда Вашим девизом должен стать лозунг:
НАЦИЯ И СВОБОДА!
4. Суть национал-либерализма
Духовная и идейная жизнь нынешней России наполнены ощущением некоего тотального тупика. Только ленивый или глухонемой не говорит о «новом застое». Мало того, повсеместно вспоминается слово «совок». Совком нынешнюю действительность назвать трудно, но как говориться, «народ ищет». Ищет некие аналоги этого емкого, грубоватого понятия.
Мы отнюдь не разделяем тяги иных раскрученных публицистов к «народным заимствованиям», и вульгарности вообще. Но из песни слова не выкинешь. И все чаще на тусовках можно слышать помимо ставшей уже почти привычной презрительной клички «Россияния», новые еще более уничижительные характеристики страны и ее политической модели – «Путляндия», и аналог знаменитого «совка», «путек».
Впрочем, руганью не заменишь анализа. И, констатируя почти повсеместное отвращение (хотя, надо признать, отвращение отнюдь не революционное, а пассивное) к нынешней жизни, следует отметить и отсутствие внятных альтернатив.
Наиболее осторожные и ответственные публицисты даже не пытаются указать на некие альтернативы. Эти деятели уповают на некую «новую элиту», которая и призвана будет найти ответы на все вопросы.
Такая позиция заслуживает уважения. Лет десять назад наши «властители умов» так не стеснялись. Они сразу лепили взаимоисключающие рецепты спасения страны, государства и культуры, фактически заявляя тем самым, что все знают и все могут.
Конечно же, ни черта они не знали тогда, как не знают и теперь. Но теперь они прямо признаются в своем незнании. И это всеобщее «интеллектуальное покаяние» тоже производит жутковатое впечатление какой-то бездны, полного вакуума.
На этом фоне мы будем выглядеть безответственно, если скажем, что оценка нынешней ситуации и пути выхода из нее не представляют для нас никаких трудностей. Но, тем не менее, это так. Наше право говорить
