был рекорд последних трех лет. Тамара же может и не получила всего, чего хотела, но все же полностью разочарованной тоже не была.
Наблюдая утром, как она причесывается перед большим зеркалом, Семен еще раз удивился, как же она красива. Заколов поднятые наверх волосы, она слегка повернулась. Длинный темно-синий халат немного распахнулся, слегка приоткрыв стройную сильную ногу.
Мыльникову вдруг снова остро захотелось ее. Он вскочил с кровати и обнял Тамару.
– Вы готовы продолжать ночные развлечения? – лукаво спросила она.
– Да!
На этот раз Семен любил ее очень долго и, пожалуй, даже удовлетворил эту красавицу со спортивной фигурой. Когда он, наконец, кончил, то почувствовал нечто вроде гордости и посмотрел на нее с видом некоторого превосходства.
Тамара лежала некоторое время утомленная, полу прикрыв глаза. Но она явно не собиралась уступать ему первенство в их отношениях. Открыв глаза и чуть насмешливо улыбнувшись, она произнесла:
– Неплохо инспектор, неплохо.
Потом легко вскочила с кровати и спросила
– Вам чай или кофе, инспектор?
– Тома, может быть, перейдем на ты? – спросил он.
– Фи, инспектор. Интимная близость еще не повод для перехода на «ты» с приличной женщиной.
– Виноват Ваше высочество, – опять подхватил игру Семен.
– Я не нуждаюсь в титулах мне не принадлежащих. Зовите меня по-простому… Ваша светлость.
– Слушаюсь, герцогиня.
– Княжна, инспектор, – почти серьезно сказала Тамара.
Она вышла на кухню, а Семен стал внимательно разглядывать ее квартиру. Его новая знакомая жила во вполне приличном, так называемом «железнодорожном» доме. Квартира была однокомнатная, но улучшенной планировки. И в ней был сделан евроремонт. На окнах были стеклопакеты. Обои были немецкие, тисненные. Обстановка тоже не шикарная, но очень и очень приличная. А главное, было видно, что все подбиралось новое. Подбиралось без спешки, так, чтобы абсолютно все подходило друг к другу.
В Мыльникове проснулся сыщик. Не все так просто было у этой женщины. Отнюдь не просто. Эта квартира, намного превышающая возможности провинциальной учительницы. Эти бриллиантовые серьги. Эта странная осведомленность о проделках «старых мальчиков» из философского клуба. Что общего может быть между «великим и ужасным» Тонковым, московским профессором и этой «утомленной леди»?
Впрочем, «утомленная леди» везде придется кстати. Он почувствовал нечто вроде укола ревности.
Тамара выглянула из кухни:
– Завтрак готов, инспектор.
Мыльников прошлепал на кухню. Как он и ожидал, кухня тоже была обставлена на заказ.
Прихлебывая чай, Семен не удержался от реплики:
– Неплохое гнездышко для «деревенской училки».
– Не все одним вам, ментам прилично жить.
– Почему вы становитесь так вульгарны, княжна, как только речь заходит о моих коллегах?
– Имею на это некоторые основания. Впрочем, признайтесь честно, кто вас вообще в России любит?
– Ну, меня, например, сегодня ночью любила одна благородная красивая дама.
Тамара засмеялась.
– Не задавайтесь, инспектор. И давайте закончим эту тему.
– И все же, Тамара, извините, но вы напоминаете мне не провинциальную учительницу, а какую-то Мату Хари. Слышали о такой легендарной личности?
– Мата Хари была профессиональной танцовщицей, а я по части спортивных танцев всего лишь любительница.
– Да, уж. Скромная любительница. Мастер спорта, наверное?
– Нет, кандидат в мастера. Но отнюдь не профессионал. Так что вы опять ошиблись, инспектор. И не стремитесь проникнуть в мое прошлое. Я же в ваше не лезу. Будет надо, сама посвящу вас в то, что найду нужным. И, кстати, прошу, не называйте меня Тома. Это сокращение моего царского имени нахожу пошлым.
– Извините, Ваша светлость.
– Так то лучше, Мегрэ.
Глава 6. Мыльников идет по следу
По дороге на работу Мыльников продолжал думать о своей загадочной пассии. Но, придя на утреннюю планерку, сразу забыл обо всем. Ему поручили вести дело о тяжких телесных повреждениях нанесенных нескольким лицам во время массовой драки, которая произошла вчера. Подрались представители цыганской и азербайджанской группировок.
У Мыльникова загорелись глаза. К черту все эти тайны мадридского двора. Вот это дело, так дело.
