- Я могу предложить вам много золота. Я могу взять вас в Илсиг.
Иллира покачала головой.
- Я хочу только одного - но этого вы не можете дать мне, - прошептала она, поражаясь внезапной импульсивности своих слов. - Все золото Санктуария не поможет достать Даброу новую наковальню.
- Я не знаю, кто такой Даброу, но на конюшне у отца есть наковальня. Ее не повезут в Илсиг. Она станет вашей, если я останусь жива, я попрошу отца отдать ее.
Импульсивный порыв уступил место расчету. Появилась веская причина успокоить страхи женщины.
- Щедрое предложение, - ответила девушка. - В таком случае, мы встретимся с вами через три дня в доме вашего отца - если вы скажете мне, где он находится.
'А если ты мне это скажешь, - добавила она мысленно, - не будет иметь значения, останешься ли ты жива или нет'.
- Имение называется 'Край земли', оно расположено за храмом Ильса.
- Кого мне спросить?
- Мариллу.
Какое-то время они стояли, глядя друг на друга, затем блондинка двинулась по заполнившемуся к полудню базару. Иллира рассеянно завязала веревку поперек входа в лачугу.
Сколько лет - по меньшей мере пять - она отвечала на банальные вопросы горожан, которые сами не могли разглядеть своего будущего. За все это время она ни разу не увидела впереди смерть и не прочла в картах свою судьбу. Вообще на памяти общины С'данзо на базаре не было того, чтобы кто-нибудь из них бросал вызов судьбе, определенной богами.
Мне нет никакого дела до богов. Я не замечаю их, они не замечают меня. Мой дар в том, что я С'данзо. Мы живем за счет судьбы. И не трогаем деяния богов.
Но Иллира не могла убедить себя. Ее не покидала мысль, что она, заплутавшись, покинула пределы своего народа и его способностей. Девушка зажгла благовония забвения и стала глубоко вдыхать их, но ее мысли не покидали воспоминания звука ломающейся наковальни Даброу и вида трех карт. Ближе к вечеру Иллира вновь убедила себя обратиться за советом к Лунному Цветку.
Трое детей жирной С'данзо с криками катались в пыли, а ее черноглазый муж сидел в тени, закрыв руками глаза и уши. Момент для того, чтобы просить совет старухи, был неподходящим. Толпы народа покидали базар, и Иллира могла спокойно бродить между торговыми рядами, ища Даброу.
- Иллира!
Девушка хотела услышать голос Даброу, но этот тоже оказался знакомым. Она вгляделась в толпу людей, окружавшую виноторговца.
- Каппен Варра?
- Он самый, - ответил один из них, приветливо улыбаясь. - Сегодня твоя дверь перегорожена веревкой, и Даброу не суетился возле горна - иначе я заглянул бы к вам.
- У тебя какой-то вопрос?
- Нет, лучшей жизни нельзя и пожелать. У меня для тебя есть песня.
- Сегодняшний день не располагает к песням. Ты не видел Даброу?
- Нет. Я пришел сюда, чтобы купить вина для приятного ужина, который состоится завтра вечером. Благодаря тебе я знаю, где в Санктуарии до сих пор можно достать хорошее вино.
- Новая любовь?
- Она самая. С каждым днем она распускается все больше и больше. Завтра хозяин дома, жрец, будет занят на торжественной церемонии. Дома будет тихо.
- Дом Молина Факельщика. Хорошо быть в милости у покорителей Илсига.
- Я осторожен. И Молин тоже. Это качество, похоже, утрачено коренными жителями Санктуария - разумеется, исключая С'данзо. Мне очень хорошо в этом даме.
Торговец протянул Варре две свежевымытые бутыли с вином, и, быстро попрощавшись, тот ушел. Торговец видел сегодня Даброу. Он рассказал, что кузнец посещал всех виноторговцев базара и многие таверны за его пределами. Подобные рассказы ждали девушку и в других местах. Иллира вернулась в дом- кузницу уже в сгущающихся сумерках и тумане.
Десять свечей и печь на нефти не могли разогнать темной пустоты комнаты. Плотно закутавшись в шаль, Иллира попробовала вздремнуть до прихода Даброу. Она отгоняла саму мысль о том, что кузнец может не вернуться.
- Ты ждала меня.
При звуках голоса Иллира подскочила. Лишь две свечи оставались зажженными, она понятия не имела, сколько времени проспала, но в комнате двигались тени, а за неотвязанной веревкой стоял мужчина, высокий, как Даброу, но необыкновенно худой.
- Кто вы? Что вам нужно? - Иллира вжалась в спинку кресла.
- Раз ты не узнаешь меня, скажу, что я искал тебя.
Мужчина сделал движение. Свечи и печь зажглись вновь, и Иллира увидела перед собой лицо волшебника Литанде, с голубой звездой во лбу.
- Я ничем не могла задеть вас, - сказала девушка, медленно поднимаясь с кресла.
- А я и не говорил этого. Мне показалось, ты искала меня. Многие из нас сегодня слышали твой зов.
Он протянул три карты, которые перевернула Марилла, и Лик Хаоса.
- Я... я не знала, что мои проблемы могут помешать вам.
- Я размышлял о легенде, связанной с Пятеркой Кораблей, - тебе было достаточно просто затронуть меня. Я решил самолично разузнать все, имеющее отношение к твоему делу.
Вначале эта девушка Марилла обратилась к собственным богам. Они направили ее к тебе, так как для них предпринимать действия, чтобы изменить ее судьбу, значило навлечь гнев Сабеллии и Саванкалы. Ваши судьбы связаны друг с другом. Ты не разрешишь собственных затруднений, если не справишься с проблемами Мариллы.
- Это уже мертвая женщина, Литанде. Если боги Илсига захотят помочь ей, им понадобится вся их сила - а если этого не хватит, то уж я и подавно ничего не смогу сделать.
- Ты заняла не слишком мудрую позицию, Иллира, - улыбнулся волшебник.
- Именно это я _в_и_д_е_л_а_. С'данзо не берутся изменить предназначенное богами.
- А ты, Иллира, не С'данзо.
Девушка вцепилась в спинку кресла, разгневанная этим напоминанием, но неспособная опровергнуть его.
- Боги переложили на тебя эту ответственность.
- Я не знаю, как изменить судьбу Мариллы, - просто ответила Иллира. Я _п_о_н_и_м_а_ю_ так, что боги должны _и_з_м_е_н_и_т_ь_ свое решение.
Литанде рассмеялся.
- Возможно, сделать ничего нельзя, дитя мое. Возможно для освещения храма, который собирается возвести Молин Факельщик, потребуются две жертвы. Но тебе _л_у_ч_ш_е_ надеяться на то, что судьбу Мариллы можно изменить.
Его смех вызвал холодный сквозняк, свечи замерцали, и волшебник исчез. Иллира молча уставилась на нетронутую веревку.
Пусть Литанде и прочие помогают этой женщине, раз это так важно. Мне нужна только наковальня, и я получу ее независимо от ее судьбы.
Комната наполнилась холодным воздухом. Воображение Иллиры уже начало рисовать ей последствия пробуждения ярости любого из могущественных божеств Санктуария. Девушка отправилась искать Даброу в окутанном туманом базаре.
Его клубы скрывали знакомые ряды и лачуги, ясно видимые днем. Кое-где через щели в дверях виднелись огоньки, но здешний народ рано ложился спать, предоставляя Иллире возможность осматривать сырую ночь в одиночку.
Пройдя к главному входу, девушка увидела дрожащий факел в руке бегущего человека. Сдавленно вскрикнув, человек с факелом упал. Иллира услышала легкие шаги другого, убегающего в туман. Осторожно
