— Я думаю, судья, ему лучше держаться за скобу.
— М-мм, да, хорошо. Сынок, делай, как говорит капитан.
— Ого, смотри, пап, вот здорово!
— Судья Шахт, позвольте представить вам старшего пилота Пембертона, — быстро произнес Келли. — Он покажет все, что вас интересует.
— Рад познакомиться, пилот. Любезно с вашей стороны.
— Что бы вы хотели посмотреть, судья? — осторожно спросил Джейк.
— Как бы сказать… и то, и се. Все, что может заинтересовать мальчугана. Это его первый рейс. Сам-то я старый космический волк, налетал, должно быть, больше часов, чем половина вашей команды, — он засмеялся.
Пембертон оставался серьезен.
— В свободном полете и смотреть-то нечего.
— Пусть. Мы просто посидим здесь. Хорошо, капитан?
— Я хочу в кресло пилота! — заявил юнец. Пембертон протестующе замотал головой, но Келли произнес голосом, не терпящим возражений:
— Джейк, расскажи мальчику в общих чертах о системе управления, и мы сразу уйдем.
— Мне не надо ничего рассказывать. Я и так все знаю. Я — юный американский космонавт. Вы что, не видите значка?
Мальчишка, оттолкнувшись, поплыл к пульту. Пембертон подхватил его, усадил в кресло пилота и пристегнул ремни. Затем щелкнул тумблером.
— Что вы делаете?
— Обесточил пульт и объясню тебе его работу.
— Вы что же, не будете запускать двигатели?
— Их сейчас нельзя запускать, — и Джейк принялся быстро указывать на кнопки, циферблаты, переключатели, счетчики и прочие хитроумные приспособления, стараясь по возможности говорить попроще.
Малый скорчил недовольную гримасу.
— А вдруг в корабль попадет метеорит? — спросил он.
— Этого бояться не надо. У нас один шанс из миллиона встретиться в космосе с метеоритом. Метеориты — большая редкость.
— Да? А вдруг все-таки нарветесь? Вот вы и влипли.
— Я бы так не сказал. Специальный радар стережет нас в радиусе пятисот миль. Если что-то держится на постоянном пеленге в течение трех секунд, автоматически запускаются двигатели. Сначала будет дан сигнал тревоги, чтобы люди могли ухватиться за что-нибудь прочное, а через секунду — бац! — мы пулей вылетаем из-под носа у любого метеорита.
— Что-то не верится. Вот я сейчас покажу, как это делает коммодор Картрайт из «Дикой кометы».
— Не трогай управление!
— А ты не командуй! Корабль не твой. Мой папа говорит…
— Послушай, Джейк… — услышав свое имя, Пембертон развернулся к Келли. — Судья Шахт хотел бы узнать…
Краем глаза Джейк засек, как мальчишка потянулся к контрольной панели. Джейк с криком развернулся, но двигатели уже громыхнули, и на него обрушился удар, вызванный резким ускорением.
Опытный космонавт сродни кошке и при самом резком переходе от невесомости к ускорению успевает во что-нибудь вцепиться. Но Джейк вместо того, чтобы держаться самому, хватал мальчишку и мотался из конца в конец рубки, чудом изворачиваясь, чтобы не сбить Шахта. Потом ударился головой о раму кессонной двери и в полуобморочном состоянии был выброшен на нижнюю палубу.
Келли тряс его.
— Что с тобой?
Джейк сел.
— Все в порядке…
Он приходил в себя, ощущая дрожь палубы.
— Двигатели выруби! — оттолкнув Келли, Джейк метнулся в рубку и ткнул в кнопку отключения. Упавшая тишина показалась не менее оглушительной, чем рев двигателей. Мгновенно вернулась невесомость.
Джейк повернулся, отстегнул ремни с Шахта-младшего и толкнул его к Келли.
— Капитан, убери это бедствие из моей рубки.
— Пусти! Пап, он хочет сделать мне больно!
Старший Шахт мгновенно ощетинился.
— Что это значит? Отпустите моего сына!
— Ваш драгоценный сынок включил двигатели!
— Детка, это правда?
Парень смутился.
— Нет, па, — ответил он. — Это… это был метеор!
Шахт был явно озадачен. Пембертон презрительно фыркнул.
— Он врет. Повторяет то, что я рассказывал минуту назад о противометеоритном радаре.
Шахт обдумал положение и вынес вердикт:
— Малыш никогда не врет. Стыдитесь, вы взрослый человек, а сваливаете свою вину на беспомощного мальчика. Я буду жаловаться на вас, сэр. Пошли, сынок.
Джейк схватил его за руку.
— Капитан, я требую, чтобы прежде, чем эти двое покинут пост, с панели управления сняли отпечатки пальцев. Не было никакого метеора, а управление было отключено, пока ваш парень не врубил его. К тому же противометеоритная система предварительно подает сигнал.
Шахт забеспокоился.
— Это нелепо. Я протестую против обвинения. Мой сын не причинил никакого вреда.
— Вы так уверены? А как насчет сломанных рук и шей? И топлива, что уже истрачено и которое еще предстоит истратить, чтобы вернуться на прежний курс? Известно ли вам, мистер «космический волк», сколько топлива нам потребуется для согласования орбит с Лунным терминалом? Скорее всего, ради спасения корабля нам придется сбрасывать груз, а одна только его перевозка обходится в шестьдесят тысяч долларов за тонну. Отпечатки пальцев подскажут арбитражной комиссии, с кого взыскивать убытки!
Когда они наконец остались одни, Келли озабоченно спросил:
— Ты что, действительно собираешься сбрасывать груз? У тебя же есть маневренный запас.
— Я не уверен, сможем ли мы вообще добраться до Терминала. Как долго работали двигатели?
— Не знаю, я сам потерял голову.
— Надо вскрыть акселерограф и уточнить.
Келли просветлел.
— Да, конечно! Если этот выродок не извел слишком много топлива, нам придется только развернуть корабль и включить двигатели на такой же срок.
Джейк покачал головой.
— Ты забыл, что у нас совсем другая масса.
— Ах, да…
Келли выглядел смущенным. Ведь в самом деле, изменились все характеристики корабля: масса, уменьшившаяся на вес сгоревшего топлива, курс, скорость. Прежней осталась только тяга. Возврат на старую баллистическую кривую казался почти невыполнимой задачей.
— Но ты попробуешь это сделать?
— Я должен. Хотя мне чертовски хочется, чтобы рядом был Вайнштейн.
Келли покинул пост управления и отправился к пассажирам, а Джейк принялся за работу. Необходимо было узнать курс, скорость и положение корабля. С помощью радара он определил все три показателя, хотя и с недостаточной точностью. Астрономические наблюдения Солнца, Луны и Земли дали
