спущу! И, главное, какого лешего ей здесь надо?»
Глава 30
Меж тем ничего особенно чудесного в истории Леночкиного побега из-под домашнего ареста и ее появлении во дворе гостиницы не было.
Проводив Полундру, который дождался, пока участок сада под окошком Леночкиной «темницы» опустел, и покинул комнату тем же путем, что проник в нее, девушка уже через четверть часа стала маяться нехорошими предчувствиями. Ей по-прежнему казалось, что ее любимому угрожает какая-то непонятная опасность, что лучше бы ему выждать некоторое время здесь, у нее, в безопасности. Ведь никому бы не пришло в голову искать североморца на третьем этаже генеральской дачи. Но Полундра был непреклонен: ему срочно нужно вернуться в часть. События пошли вразнос, и отсиживаться здесь, с Леночкой, он не имеет права. Нежно поцеловав ее в щеку на прощание, Сергей неслышно и ловко скользнул в окно и через минуту уже скрылся за оградой сада.
А вот у нее теперь щемит сердце! Нет, просто так сидеть здесь взаперти она не может, просто никаких нервов не хватит. Нужно хотя бы позвонить туда, на РЛС, в гостиницу: увериться, что Полундра добрался нормально и все у него более-менее в порядке.
Выждав полчаса, чтобы дать Сергею возможность добраться до РЛС, она постучала в дверь:
– Эй, стражник! Не уснул там на посту?
– Что вы, Елена Геннадьевна, как можно, – раздался смущенный голос солдатика.
– Узнай, дома отец или нет, хорошо? Да, заодно фонарь на место отнеси, где брал вчера. – В голосе Леночки прозвучали командирские нотки. – Да не трусь ты!
– Генерал уехал недавно, – раздался через пять минут голос из-за двери.
– Вот и славно, что уехал. Послушай, мне надо срочно позвонить. Снизу, из холла. Давай, открывай дверь и веди меня на первый этаж. Ну не трусь, будь человеком! Раз отца дома нет, то никто ничего не заметит. Потом обратно приведешь и запрешь.
– Ну-у... – нерешительно отозвался солдатик. Но отказывать такой милой пленнице ему очень не хотелось. – А, ладно! Выходите, Елена Геннадьевна, только уж не сбегайте от меня, сердечно вас прошу.
«Это там видно будет, – подумала, усмехнувшись про себя, Леночка. – Это как получится. Нужда заставит, так и сбегу, тебе меня не удержать».
Услышав ответ дежурного офицерской гостиницы, Леночка побледнела до синевы, словно вся ее кровь превратилась в ледяную байкальскую воду.
– То есть как арестован? Кем? За что, на каком основании? Что значит «не имеете права говорить посторонним»? – кричала она в телефонную трубку. – А если я ему не посторонняя?! Что у вас там, в гостинице, произошло?
Тут, к удивлению Леночки, из небольшой прихожей, примыкавшей к холлу, показалась незнакомая ей молодая девушка, судя по всему – китаянка, причем явно не из обслуги, которую Леночка знала хорошо.
Лицо черноволосой китаянки могло поспорить бледностью с лицом самой Леночки. К тому же незнакомку явственно пошатывало, она вообще выглядела так, словно вот-вот грохнется в обморок.
– Ты в офицерскую гостиницу при РЛС звонила сейчас? – безо всяких предисловий спросила неизвестная. – Туда, где убийство?
– К-какое... убийство? – Телефонная трубка выпала из ослабевших рук Елены. – Ты о чем? Ты вообще кто такая?!
– Там сегодня ночью, – глухим безжизненным голосом, словно бы и не слыша Леночку, произнесла китаянка, – там человека убили.
– Кого?! Да говори же, – Елена схватила незнакомку за плечи, сильно встряхнула.
– Парня молодого. Инженера, по-моему. Он еще в одном номере с их главным, с подводником жил, – тут лицо китаянки исказилось, и она беззвучно зарыдала. – Я первая труп увидела, это такой ужас!
Леночка даже не стала интересоваться, какого черта было нужно незнакомой молодой китаянке в номере Павлова. Не до того сейчас было: девушка мгновенно осознала, какая грозная опасность нависла над Полундрой.
Дочь генерала Берсентьева наивной дурочкой никак не была, ей приходилось слышать о методах работы следственных органов. Вполне могли заподозрить Сергея, да что там, почти наверняка заподозрили, а им бы только заполучить подозреваемого, а там... И куда это с утра отправился отец? Не туда ли, на РЛС? Он теперь из-за нее очень зол на североморца, а ведь не раз и не два хвастал в ее присутствии, что вся военная прокуратура у него в кулаке.
Елена метнулась к выходу. Видимо, было в ее взгляде, во всем ее облике что-то такое, что растерявшийся, перепуганный охранник даже и не попытался ей воспрепятствовать, только ошалело крутил головой и переминался с ноги на ногу.
Она кинулась к гаражу, отчаянно умоляя какие-то высшие силы, чтобы брошенный вчера на лесном проселке мотороллер был там. Бежать слишком долго, она может не успеть! Но ей на этот раз повезло: «Хонда» мирно стояла на своем месте. Леночка одним движением вскочила в седло и до максимума выкрутила ручку газа.
Она успела вовремя. Заложив по двору крутой вираж, так что только камушки брызнули из-под заднего колеса «Хонды», девушка подлетела прямо к автомобилю военной прокуратуры, в который как раз в этот момент конвойные сажали старшего лейтенанта Павлова.
– Эй, вы, не трогайте его! Отпустите Полундру немедленно! – даже не успев заглушить мотор, на весь двор закричала она. – Он никого не убивал! У него алиби!
Сержанты в растерянности переглянулись. Полун – дра опустил голову. Этого он никак не предполагал, теперь ситуация полностью выходила из-под контроля. А к Леночке чуть ли не бегом бросились генерал- майор Берсентьев и следователь военной прокуратуры.
Генеральский рев: «Ты что тут делаешь?!» и вопрос капитана: «Какое еще алиби, кто вы такая, черт возьми?!» прозвучали одновременно.
Елена спрыгнула с седла, гордо выпрямилась, сделала пару шагов к Полундре.
– Я дочь генерала Берсентьева. – Она смело посмотрела в лицо следователю, затем перевела взгляд на разъяренного отца. – Он вам это подтвердит. Алиби у Сергея Павлова самое настоящее, не подкопаетесь! Эту ночь он провел со мной! И теперь уж я готова это подтвердить где и кому угодно!
Геннадия Феоктистовича от таких слов дочери аж шатнуло, как пьяного, и если бы не поддержавший начальство под локоток военюрист, то так бы и плюхнулся генерал-майор Берсентьев на грязный асфальт гостиничного двора.
– Да ты что несешь, дура проклятая?! – буквально взвыл он, словно дворняга, которой наступили со всего маху на хвост. – Да ты понимаешь...
Следователь военной прокуратуры немигающим холодным взглядом уставился в глаза арестованного:
– Это соответствует действительности? Девушка говорит правду?
– Соответствует, – хмуро кивнул Полундра. Теперь никакого смысла отпираться не было. – Да, всю эту ночь я провел в запертой комнате третьего этажа дачи генерала Берсентьева. В обществе его дочери, этой вот самой девушки.
– Да я тебя своими руками задушу, – зарычал было генерал, но тут же осекся. – Врет он, не было его там, а девчонка – ненормальная! Влюбилась, как кошка, в мерзавца этого, вот крыша и поехала!
Капитан военной юстиции меж тем задумчиво примолк. Ситуация складывалась погано, и как теперь из нее выходить с наименьшими потерями? Ненормальная девчонка? Гм-гм!.. Ах, как неплохо бы замолчать ее так некстати сделанное заявление, проигнорировать его, но ведь не получится! Ладно он сам, ладно генерал-майор, шут с ними, с сержантами – с ними всегда можно разъяснительную работу провести. Тем более – подследственный, кто его словам поверит? Но уже с минуту, как во дворе, совсем рядом, присутствуют еще трое: мрачный амбал с погонами старшего лейтенанта морской пехоты на полевой гимнастерке и двое его подчиненных. Их, в случае чего, молчать не очень-то заставишь. Признание сделано слишком уж прилюдно, да и девица, похоже, настойчива. Так можно огрести крупные неприятности, никакой генерал не поможет.
