— Не играй со мной. Тори.
— Странно, но именно эти слова сказала мне на прошлой неделе Джинджер. — Видя недоверие в его глазах, она пояснила. — Я была в городе, и она подошла ко мне в харчевне Ма Бренан.
Он начал нежно, ритмично поглаживать нежную кожу на ее запястье, одновременно пробуя ее пульс. — Но понадобился нож убийцы, чтобы ты пришла.
— Довольно драматический способ заставить женщину убедиться в том, что все ей говорят правду.
— А что тебе говорили «все»? — Пульс под его рукой стал биться учащеннее.
— Что ты не убивал Сандерса. Что ты любишь меня… и что я тоже люблю тебя. — Ее глаза широко раскрылись и она посмотрела ему в лицо, пытаясь прочитать, что на нем написано.
Горькая улыбка скривила его губы.
— Однако, я сомневаюсь, что твои родители входят в число «всех».
— Мама будет возмущена, но мне все равно, Рис. Я должна была излить тебе свои чувства и попросить тебя вернуться домой в Логово дракона. — Она ждала ответа, а он продолжал гладить ее кисть, молча изучая ее лицо.
— Ты бы могла передать это через Майка, — мягко произнес Рис, касаясь губами ее кисти.
— Может, мне захотелось увидеть эту знаменитую даму… ту, что висит напротив бара. Может, мне захотелось самой увидеть, что с тобой все в порядке. Я осознала, — что значило бы для меня потерять тебя… совсем потерять. — Тори положила голову ему на плечо и зарыдала.
Рис погладил ее голову, пальцы погрузились в ее мягкие шелковистые волосы.
— Ты всегда пахнешь фиалками, даже зимой, — пробормотал он, целуя ее в темя. Она спросила со слезами в голосе:
— Разве уже поздно начать все сначала?
— Джинджер сказала, что ты…
На пороге показался доктор Ранси, он ужаснулся, увидев, что ворвался без предупреждения — «Черт бы побрал эту ревнивую проститутку Джинджер, — могла бы предупредить!»
Рис хотел ответить Тори, но слова застряли у него в горле. Рефлекторно он еще крепче обнял ее и обратился к старому доктору:
— Думаю, что я выживу, док, но вы можете осмотреть меня, если хотите. — Судя по тому, что я слышал, мне придется заштопать вас, — грубовато проворчал старик, поставив кожаный саквояж на столик возле кровати. — Ножевые раны могут выглядеть страшновато, барышня. Но думаю, что вы видели вещи и похуже на месте оползня.
— Я сделаю все, чтобы помочь, — сказала Тори. Он крякнул в знак согласия:
— Сначала разбинтуйте его, чтобы я мог осмотреть рану.
Из своего саквояжа он вынул иголку с ниткой, потом достал флакон с дезинфицирующим средством и вату. Все это он тщательно разложил на чистой полотняной салфетке, которую расстелил на столике возле кровати.
Руки Тори дрожали, когда она разбинтовывала тугую повязку, изо всех сил стараясь не причинить Рису лишней боли. Она ахнула, когда обнажился длинный кровавый разрез.
— Хорошо, — спокойно произнес доктор. — Не так страшно. — Он дотронулся до раны, и Рис выругался. Тори постаралась не морщиться, когда почувствовала, как напряглись и задрожали от боли его мышцы. Наконец, удовлетворившись осмотром, доктор полил вату отвратительно пахнущей жидкостью и промыл рану.
Закончив эту операцию, Ранси весело сказал:
— Ну, если промывка показалась вам болезненной, то подождите, пока я не зашью вашу рану.
Рис прикусил губу и заскрежетал зубами, когда доктор свел края раны. Останется небольшой шрам, но он у Риса будет не первым.
Тори крепко держала мужа за руку, воспринимая каждый укол иголки и протягивание нити так, словно зашивали ее. Она отирала вспотевший лоб Риса влажной салфеткой и молила Бога, чтобы доктор поскорее закончил.
— Ну вот, пожалуй, достаточно. — Ранси удовлетворенно осмотрел свою работу, накладывая уже менее плотную повязку на талию пациента. — Кровотечения больше не будет. Вам повезло, что кровь остановили так быстро… а еще больше повезло потому, что бандит промахнулся. А теперь дайте-ка я продезинфицирую вашу челюсть. — Он взялся за кончик подбородка Риса, бормоча что-то о валлийском везении, спасшем ему жизнь.
— Это не столько везение, сколько инстинкт уличного сорванца — я вовремя пригнулся.
— Все равно, в целом очень удачно. — Доктор взглянул на Тори и улыбнулся. — Особенно, если иметь в виду известную поговорку: «Мужчина не должен умирать, пока не дождется своего первого ребенка».
Тори почувствовала, что Рис весь напрягся, но постарался этого не показать.
Она быстро вставила свой вопрос:
— Когда мой муж сможет переехать в Логово дракона, доктор?
Ранси пожал плечами:
— Кровотечение остановилось. Рана неглубокая. Если он готов идти… с помощью пары здоровых ребят с первого этажа… не вижу причин, почему бы ему не уехать в коляске уже сегодня вечером. Завтра меня не будет и я не смогу его навестить. Пусть не волнуется, почаще давайте ему горячее питье Дав последний совет, доктор откланялся:
— Будьте здоровы, Рис, Тори.
Как только за ним закрылась дверь, Рис спросил ее:
— Давно ли ты узнала об этом?, Ее лицо вспыхнуло под его холодным испытующим взглядом.
— С прошлой недели… с того дня, когда я, э-э, встретилась с Джинджер.
— Но ты ждала до сегодняшнего дня… ты собиралась сказать мне об этом сегодня, правда, Тори?
— Да, конечно. Ведь между нами ничего нет такого, что надо начинать сначала, — прошептала она, чувствуя, что что-то не так. — Она посмотрела ему в глаза. — Ты ведь хочешь ребенка. Рис?
Он положил руки на ее плечи, вздохнул:
— Да, Тори. Я хочу ребенка. Но вопрос в другом — хочешь ли ты?
Это прозвучало для нее как пощечина. — Как ты можешь спрашивать?
Он погладил пахнущий фиалками локон, который выбился из ее прически.
— Может быть, я тебя заманил в ловушку. Тори, но знай… я возвращаюсь вместе с тобой в Логово дракона и больше не отпущу.
«Может быть, я заманил тебя в ловушку… Я никогда не отпущу тебя…» Тори стояла возле дверей спальни с подносом в руках, собираясь с духом для встречи с мужем. Он думал, что она только делает вид, что заботится о нем, потому что она забеременела, не желая того. Как он ошибался, как жестоко ошибался, но не один Рис допускал жестокие ошибки. Ошибки выпадают также и на ее долю. «Итак, теперь ты расплачиваешься за свои собственные», — с грустью подумала она, открыла дверь и вошла в спальню с приветливой утренней улыбкой на лице. Но эта улыбка не коснулась ее грустных аквамариновых глаз.
Рис смотрел, как грациозно она несет небольшой серебряный поднос и ставит его на столик возле кровати. Запахи кофе, поджаренного кукурузного хлеба и яичницы заполнили все помещение, но его внимание особенно привлек запах тонких фиалковых духов. Он смотрел, как она нервно суетится с едой.
— Тори, почему ты не спишь со мной?
— Да, ты привык к тому, что в твоей комнате находится женщина… если не Джинджер, то я. Тебя лихорадило и тебе надо было отдохнуть. Приказ доктора, — кратко ответила она. — Вот так. Ешь, — приказала она, поставив поднос ему на колени.
— Вот, значит, как у нас теперь будет, — произнес он устало, без аппетита поглядывая на пищу. — Теперь ты решила изображать из себя преданную жену после того, как выполнила свой долг. Ты родишь мне наследника, а взамен я буду вести себя правильно и не ставить тебя в неловкое положение из-за Джинджер Вогель.
У Тори появилось желание схватить поднос и запустить кофе и яичницу ему в лицо. — Рис, я не стану тебя просить ни о чем. Если ты предпочитаешь компанию Джинджер, можешь отправляться обратно в
