— Лисса, прости, я не хотел, чтобы это прозвучало именно так.
— А чего ты хотел, Джесс? Думаешь, я сплю с каждым первым попавшимся мужчиной и только от скуки?
Она старалась говорить спокойно, бесстрастно, но не могла заставить себя встретиться с ним глазами. Джесс вздохнул, но не ослабил кольца рук.
— Нет, конечно, нет… Я знаю… С самой первой-встречи между нами что-то есть… Но, черт возьми… все равно ничего не выйдет!
Только сейчас, распознав муку в голосе Джесса, Лисса взглянула в его лицо.
— Почему, почему?!
Она подняла руку, нежно, легко, словно крылом бабочка, ласкающе коснулась его щеки.
— Сама знаешь почему. Что, по-твоему, скажет папаша, если признаешься, что хочешь выйти за меня?
— Придет в бешенство, конечно. Он мечтает, чтобы я стала женой Лемюэла Мэтиса, но я сумею уговорить его, Джесс. Мы могли бы…
— Нет, Лисса. Дело не только в Мэтисе. Я наемник и к тому же полукровка. Даже одного из этих обстоятельств вполне достаточно, чтобы меня повесили за один лишь нескромный взгляд на такую женщину, как ты.
— Мне все равно, совершенно все равно! И не лги! Не веревки ты опасаешься! Ты мог бы повесить на стенку свои револьверы и стать мирным ранчеро.
— Ну да, жениться на дочери босса и унаследовать все это.
Джесс широким жестом обвел бескрайние плодородные земли.
— Так вот оно что! Вопрос не в твоей индейской крови или репутации наемного убийцы — гордость не позволяет принять «Джей Бар!» Боишься, что тебя обвинят в женитьбе по расчету?
— Никто мне пока и не предлагал «Джей Бар!» — обозленно огрызнулся Джесс, изо всех сил подавляя желание встряхнуть ее хорошенько.
— Тогда забудем о ранчо. Я еду с тобой, Не нужны нам деньги отца, — упрямо пробормотала она.
— Лисса, Лисса! Ты живешь в роскоши и думаешь, что можешь все бросить, но и представления не имеешь, что это такое — жить без денег.
Сжав ее маленькую мягкую ручку, Джесс повернул ее ладонью вверх:
— Эти руки скоро покраснеют и покроются волдырями от постоянной стирки. У тебя никогда больше не будет модного бального туалета, не говоря уже о роскошном кружевном белье.
— Я могу прожить и без этого!
Краска залила щеки Лиссы, но она не отвела глаз.
— Не можешь. Ты не привыкла к каждодневной тяжелой работе ради выживания, и я никогда не попрошу тебя об этом.
Лисса почувствовала категоричные нотки в голосе Джесса, и внезапная паника охватила ее.
Он покинет меня, и я никогда больше не увижу его, никогда не испытаю его прикосновения.
Лисса улыбнулась и с деланной веселостью, которой вовсе не чувствовала, сказала:
— Ладно, не проси. Значит, придется довольствоваться тем временем, которое у нас осталось… Жить одним днем!
Приподнявшись на цыпочки, она нежно поцеловала его в губы.
— Мы не можем встречаться наедине. Брюстер подозревает. Недолго ждать, пока он отправится к твоему отцу.
— Значит, придется попросту вести себя осторожнее, — серьезно кивнула Лисса. — Пока я не могу убедить тебя дать нам шанс.
— Черт возьми, Лисса! Это не волшебная сказка. Если кто-нибудь узнает, твоя репутация будет навеки погублена. И это не шутка.
Он взглянул на запятнанное кровью одеяло.
— Кстати, завтра ты еще будешь чувствовать некоторое неудобство, там, внизу — не стоит, чтобы экономка знала об этом.
Лисса, в который раз за сегодняшний день, безудержно покраснела, проследив, куда смотрит Джесс.
— Постараюсь. Она не заметит.
— Зато заметит тот, кто станет твоим мужем.
У Лиссы было такое выражение, словно ее ударили. Зачем я сказал это?
— Послушай, мне очень жаль, Лисса, но я попросту не гожусь для тебя. Держись от меня подальше, иначе я только причиню тебе еще больше зла и бед.
Неожиданно до Лиссы дошло, что эмоционально Джесс рискует куда больше ее.
— Я никогда не сделаю тебе больно, Джесс. Но он не обратил внимания на ее слова.
— Ты почувствуешь себя лучше, если на несколько минут войдешь в воду, перед тем как одеться. Я подожду наверху, потом провожу тебя с собакой обратно.
Словно поняв, что речь идет о нем, Кормак радостно вырвался из лощины, виляя хвостом, и, усевшись на задние лапы, просительно уставился на хозяйку.
Лисса одарила Джесса улыбкой.
— Пока ты здесь, я буду в безопасности.
Лисса уронила одеяло на землю и вошла в воду. Кормак весело плескался рядом. Девушка не обернулась, когда услыхала топот конских копыт. Джесс начал медленно подниматься по склону ущелья.
После бессонной ночи Джесс оседлал Блейза, чтобы отправиться в Шайенн. Может, Парди прислал ответ на его телеграмму. Чем скорее прибудут остальные наемники, тем раньше он сумеет разделаться с грабителями, получить деньги и отрясти прах Вайоминга с ног своих.
— Даже завтра — и то слишком большой срок, — сообщил он Блейзу.
Когда Джесс проезжал мимо большого дома, француженка-экономка прекратила подрезать кусты и злобно уставилась на него сверкающими глазами. Интересно, заподозрила ли она что-то? Лисса, видимо, не очень-то притворялась перед старой клячей.
— Bonjour, мадам, — ехидно улыбнулся Джесс. Жермен стиснула ножницы и невольно отступила. «Черт возьми, ну и вляпался я. Такой человек, как Джейкобсон, сам устанавливает законы на территории Вайоминга. Если старик хотя бы на секунду вообразит, что полукровка коснулся принцессы, мне придется прикончить его, или Джейкобсон сделает так, что меня повесят на ближайшем дереве. Будь у меня хоть крупица разума, я бы немедленно смылся в Денвер, и пропади пропадом эти пять тысяч!»
Но Джонаху нужны деньги, чтобы купить новых быков-производителей и еще один участок земли. Хотя репутация Джесса была хорошо известна, он никогда не получал таких денег, как Том Хорн… до этого случая. Если он сумеет сделать все как надо, новые наниматели будут платить еще лучше. Самое главное — держаться подальше от Лиссы.
Но это было легче сказать, чем сделать. Увидев ее обнаженную в воде, он попросту обезумел, потерял рассудок, сделался одержимым. Девчонка вообразила, что влюблена в него, и избегать ее стало почти невозможно — Лисса была слишком настойчива и изобретательна… Господи Боже, только мысль об этом стройном изящном теле заставляла его вновь и вновь сгорать от желания. Никогда раньше он не имел дела с девственницами. Сама невинность Лиссы разжигала его страсть. И не только ее одну привлекал запретный плод. Перед глазами Джесса всплывала одна и та же картина: они лежат, слившись в объятиях, и его темные руки сжимают эту белую плоть…
Странно… он занимался любовью со многими белыми женщинами и не видел различия между ними и теми, в чьих жилах текла индейская кровь. Все они были опытными, искушенными в любви. Некоторые оказывались просто шлюхами, требовавшими денег за услуги, остальные — неверными женами, изменявшими мужьям.
Джесс всегда презирал двойную мораль, делавшую его одновременно приманкой, объектом сексуальных вожделений и отверженным, недостойным быть принятым в цивилизованном обществе. И это никогда не изменится. Какие бы то ни было отношения с Лиссой Джейкобсон невозможны. Какие чувства она на самом деле испытывает к нему? Джесс обвинял ее во всех грехах, совершенных женщинами за много-много лет, но
