НЕ ЖИТЬ ТЕБЕ БОЛЬШЕ
Вышел из магазина, и тут же пахнуло чем-то жареным. Захотелось есть. Рядом с магазином оказалась чебуречная, и через открытые по причине жары и традиции окна, вместе с марлевыми занавесками сквозняком выдувались различные невыносимые запахи.
Николай зашел в полупустой зал с десятком высоких столиков для тех, кто ел на ходу, взял у черненькой улыбчивой продавщицы четыре чебурека и бутылку пива. Зверски хотелось есть, и он с наслаждением впился зубами в растекающуюся мясным соком, прожаренную мучную плоть.
Валентине Петровне вернул брюки в целости и сохранности, еще раз поблагодарил и наконец почувствовал, что готов к активному отдыху: первым делом отправился к щербатому бармену.
Дверь в ресторан 'Альбатрос' была открыта, хотя до начала работы ресторана оставалось часа два, точно он не знал, потому что вместе с брюками пропали и часы. Ресторан открывался в двенадцать. Николай прошел через неизменную здесь занавеску, предохраняющую от внешней заразы, то бишь от мух, и оказался в тихом полумраке спящего еще заведения.
Но тут навстречу ему шагнул только что гармонично вписывающийся в полумрак негр-швейцар.
– Еще закрыто. Позже заходите.
– Как же позже, дорогой, если у меня личный разговор к вашему бармену, – сказал Николай и попытался обойти цербера. Настырный негр, продолжая отрабатывать зарплату, преградил ему путь.
– Слушай, скандинав, – сказал Николай, – мне нужно только поговорить. Бармен здесь?
– Здесь, но сейчас нельзя. После двенадцати.
Выведенный из терпения, Николай взял негра левой рукой за брючный ремень, а правой за ворот поблескивающей золотым шитьем униформы, приподнял и отставил в сторону. Здоровый, однако, негр. Тот сделал движение, которое вполне можно было принять за угрозу, поэтому Николай, уже шагнувший вперед, на миг остановился и взглянул ему в лицо. Теперь физиономия Николая да плюс еще левитация, только что совершенная африканским мужиком, сделали свое дело, и негр сразу сник. В этом люди и собаки (может, и другие твари, кто знает) схожи: потеряв точку опоры, очутившись в чьих-то руках или зубах, перестают сопротивляться.
– Ну, если знакомый… – пробормотал негр и отступил.
Николай спустился по ступенькам в какой-то мертво-пыльный, осиротевший без людей бар и сразу нашел того, кого искал.
– А, Колян! – приветствовал его бармен. – Давненько не заглядывал. Еще кого-нибудь хочешь отметелить? Нам это, знаешь, ни к чему.
– Как тебя звать? – резко прервал его трепотню Николай.
У бармена округлились глаза в насмешливом удивлении:
– Тебе что, Колян, память вчера отшибло? По кумполу сильно врезали?
Последнее, как возможный, хотя, конечно, маловероятный намек на пляжное приключение, взъярило Николая.
– Ты можешь ответить на простой вопрос?
Тот пожал плечами.
– Всю жизнь звали Аркадием.
– Так вот, Аркаша, ты мне, дружок, сейчас назовешь имена тех трех парней, которых я оставил вчера в сортире. Предупреждаю, времени у меня нет, а шуток я не понимаю.
Ехидная ухмылка исчезла с его щербатой морды.
Он зло прищурился.
– У тебя и впрямь память отшибло. Ты же лучше меня их знаешь.
Он наклонился к Николаю через стойку, всмотрелся.
– Слушай, а ты сам кто такой? То-то я еще вчера заприметил. Шрама на щеке нет, залысина пропала.
Я еще подумал, парик, что ли, надел.
– Раз ты такой наблюдательный, объясняю. Я только вчера приехал в ваш занюханный городишко. Ни Серого, ни Белого, ни тебя, Аркаша, ни сортирных обитателей, вообще никого здесь не знаю. А теперь хочу узнать. Вы меня задели. За самую печенку задели.
Аркадий еще несколько секунд всматривался в Николая и наконец поверил. Ощерив зубы с черной недостачей впереди, злобно прошипел:
– – А ну проваливай, падла!
Неожиданно и очень отработанно он ударил Николая в лицо правой рукой. Но, как ни быстр был удар, Николай успел поймать его кулак, зажать и резко согнуть вниз. Сгибаясь, пальцы разжались, ладонь беспомощно подогнулась в запястье, что-то там хрустнуло, Аркадий взвыл. Не давая опомниться, Николай хлестнул его по носу расслабленными пальцами правой руки и, ухватив за ворот, стал медленно выводить из-за стойки.
От боли в растянутом запястье бармен не то стонал, не то скулил; при каждом всхлипе из носа пузырилась кровь.
Николай вплотную притянул Аркадия к себе и только тогда отпустил его руку.
– Ну что, парень, будешь отвечать или продолжим?
