- Вы уйдете сейчас же, или я отправлю вас в тюрьму!
- В этом городе нет тюрьмы. Я обошла его вдоль и поперек и знаю это.
- Может, и нет, но зато есть неплохой туннель, вырытый в горе неподалеку от зеленной лавки Джорджа Фарнума, и не воображайте, что я не посажу вас туда, потому что вы женщина. Кто бы вы ни были, видит Бог, я исполню свою обязанность.
- Мой арест может повредить вашей популярности в городе, мистер Кемпбелл, - Сара взглянула на толпу зрителей. - Люди ждут, когда из машины выйдет первый номер газеты.
Кемпбелл повернулся к толпе: - Эй вы, расходитесь! Вы мешаете движению. Давайте! Двигайтесь!
Один из старателей с тачкой и тазом для промывки золота возвысил голос:
- Ты что, собираешься укатать ее в тюрьму, Ноа?
- Обязательно. Раз она нарушает законы.
- Черт, но она ведь женщина.
- Мы принимаем законы для всех, для женщин и для мужчин... Подвиньтесь... пройдите, чтобы Тру Блевинс мог проехать со своим обозом!
Он повернулся к Саре спиной и, подперев бока, бросил через плечо:
- Мисс Меррит, я даю вам час на то, чтобы убрать все ваше имущество и освободить улицу.
- Я не на улице. - Она перестала производить набор, подошла к Кемпбеллу, взглянула ему прямо в лицо. - Я на общественной земле.
- Если через час вы не уберетесь отсюда, я приду и сам выкину все это. И потом вы ответите за незаконный бизнес. - Он ткнул пальцем в сторону ее переносицы. - На стене вашего предприятия должна висеть лицензия. У вас ее нет.
- У меня и стены нет!
Он повернулся на одной ноге и зашагал обратно, давя уличную грязь ковбойскими сапогами. Сара недолго смотрела ему вслед, крепко сжав губы, затем взметнула юбками, и, прежде чем их коричневый муслин опал и успокоился, она уже снова сидела за работой, продолжая набирать газету.
- Представление окончено, люди! - крикнул Кемпбелл зевакам. Возвращайтесь к своей работе.
Наблюдая, как толпа постепенно расходится, он вынул из жилетного кармана большие часы стоимостью в один доллар и отметил время: 11.04. В четыре минуты первого он снова придет сюда, к большой сосне, и, если эта чертова заноза в заднице не уберется отсюда к тому времени, ей не поздоровится. Она попадет прямо в ту пещеру возле лавки Фарнума, как бы ее ни защищали все добренькие мужчины вместе взятые... Да и какой у него выход, в самом деле? Не может ведь он позволить, чтобы делами тут занимались кому где вздумается, останавливая движение, перегораживая улицу, засовывая свой нос во все дырки и не выполняя законы... стоит здесь позволить поступать, как кому хочется, и в городе скоро начнутся настоящие кулачные бои, и стрельба, и невесть что еще. Особенно в этом, где такая нехватка женщин...
Люди продолжали расходиться. Теперь Кемпбеллу предстояло выполнить еще одну малоприятную задачу.
- Тру! - окликнул он погонщика на передней повозке. - Задержись на минуту.
Блевинс остановил быков, сплюнул табачную струю в грязь, пригладил усы тыльной стороной корявой руки. Кожа на лице у него была цвета молодого оленьего мяса, и отсутствовала одна бровь. Он потерял ее после выстрела почти в упор несколько лет назад.
- Ноа, как делишки, старина? Как отец с матерью?
- Прошлый раз, когда я видел их, были в порядке, но индейцы все еще беспокоят время от времени, устраивают тарарам возле Спирфиша. И, что хуже всего, ведь фермерам приходится выходить за ограждения, на поля.
- Да, это так. - Тру сдвинул шляпу, всю в подтеках от пота. - Ты прав, Ноа. Передай им привет от старого Тру.
Кемпбелл кивнул, положил руку на край повозки, искоса посмотрел на собеседника.
- Послушай, Тру... тут в городе вышло постановление, пока тебя не было... В общем, меня сделали шерифом.
- Шерифом! - Тру вздернул голову и залился хохотом.
- Что здесь смешного?
- Да слушай, ты ведь не такой зловредный и не такой паршивый, чтобы быть шерифом! Хотя что-то у тебя в лице есть такое, противное... ха-ха...
- Во всяком случае, у меня все брови на месте.
- Следи за тем, что говоришь, парень. - Тру нацелился пальцем в лицо Кемпбелла. - Не то лишишься их.
Ноа рассмеялся, потом снова стал серьезным.
- Послушай, Тру. Я должен брать у тебя три доллара с повозки за разгрузку товара. Таков закон.
- Три доллара!
- Да.
- Но мы возим в город самые необходимые грузы. Если бы не мы, здесь не было бы ни окон, ни бобов, ни печей, чтобы варить на них! И, если бы не мы, кто привез бы тебя и твоих родичей сюда этой весной и защищал от индейцев, которым все это не очень нравилось?
- Я знаю, знаю. Но не я издаю законы, я только должен следить за исполнением. Итак, три доллара за каждую, Тру, и собирать их поручено мне.
Тру сплюнул. Вытер губы. Оскалился, глядя в сторону воловьей упряжки.
- Ладно. Еще с одним дерьмовым делом разобрались, - пробормотал он и взмахнул бичом. - Поехали. Будь здоров, ты, никчемное сборище кишок!.. - И уже на ходу, не глядя на Кемпбелла, проронил: - Мы заплатим все что нужно, на складе. Пошли с нами...
Почти целый час понадобился Кемпбеллу, чтобы собрать пошлину со всех погонщиков бычьего 'каравана'. Нужно было не только взять золото, но и взвесить его и, что самое трудное, записать все имена в список, который он передаст городскому казначею вместе с деньгами.
В начале первого он вышел от казначея и поспешил в ту часть улицы, где опять скопилось множество зрителей, наблюдающих за тем, как Сара Меррит работает и как она тем самым пренебрегает распоряжением шерифа. Ему снова пришлось проталкиваться сквозь толпу, хотя он, при своем росте, и поверх голов видел, что Сара как ни в чем не бывало продолжает закладывать в пресс намазанные чернилами планки и крутить всякие рукоятки.
Но вот работа, видимо, подошла к концу, Сара подняла высоко вверх отпечатанный лист бумаги. Разразился шквал аплодисментов, раздались крики и то и другое так громко, что можно было услышать по другую сторону горы.
- Джентльмены! Вот первый экземпляр первого выпуска 'Дедвуд кроникл'! закричала Сара. - Он всего на одной странице, но следующий выпуск будет больше!
Радостные крики стали вдвое громче, в то время как листок с непросохшей еще краской пошел по рукам. Те, кто не могли прочитать его сами, спрашивали других, о чем там написано. Названные по именам люди, кто помог ей в первые минуты и часы ее пребывания в городе, получили всеобщую известность и одобрение и немало дружеских хлопков по спине и плечам. Суть передовой статьи о публичных домах была заслонена чувством гордости, которое испытал почти каждый мужчина от причастности к рождению первой газеты в Дедвуде, и поэтому ожидаемого эффекта не возымела.
Сара отпечатала уже второй экземпляр и готовилась сделать третий, когда Ноа Кемпбелл приблизился к ней вплотную.
- Мисс Меррит, - прокричал он сквозь шум, - боюсь, мне придется положить конец всему этому!
Она продолжала возиться со станком.
- Скажите об этом им! - бросила она с вызовом и открыв крышку, вытащила третий отпечатанный лист, краска на котором тоже еще блестела. Протянув его Кемпбеллу, она добавила: - Скажите им, отчего вы собираетесь прикрыть мою газету, шериф Кемпбелл! Скажите им, где я вас увидела впервые и почему вы хотите зажать свободу слова и печати!
Он мельком взглянул на заголовки. Крупнее всех был:
