Хозяйка посмотрела на нее, поджав губы.
- Надеюсь, вы сказали своей сестре, чтобы она больше сюда не приходила.
Сара резко ответила:
- Я выезжаю из комнаты, миссис Раундтри. Думаю, вам не трудно будет найти квартиранта. Я пришлю кого-нибудь за вещами завтра утром.
Челюсть ее отвисла.
- Но почему такая спешка?
- Я приняла это решение, когда вы так повели себя с моей сестрой.
- А какая приличная женщина поступила бы иначе, после того как она себя запятнала в том заведении, да еще брала деньги за это?
Сара пронзила ее дерзким взглядом.
- Снисходительность, миссис Раундтри. Снисходительность по отношению к тем, кто беднее нас и менее удачлив. Я бы рекомендовала вам взять ее на вооружение. Моя сестра хочет начать новую жизнь, и я намереваюсь сделать все, что в моих силах, чтобы поддержать ее, начиная с моего отъезда отсюда. Вы настроены так высокомерно, хотя вам следовало бы помнить истинный дух сегодняшнего праздника. Разве Рождество Христово проповедует любовь к избранным, а не всеобъемлющую любовь ко всем? - Сара натягивала перчатку на одну руку. - Если вы увидите свое имя в одной из передовых статей моей газеты в ближайшем будущем, не удивляйтесь. - Она натянула перчатку на другую руку. - Если кто-либо будет меня спрашивать, я остановлюсь на некоторое время в Центральной гостинице с сестрой. Всего доброго, миссис Раундтри.
Она покинула дом, чувствуя, что ею овладевает страстный энтузиазм, как всегда, когда она начинала новое дело.
Они пришли к Докинсам в четыре часа пополудни, можно сказать, строем, который символизировал их отношения, - Адди в середине, Роберт и Сара по бокам. Казалось, так будет теперь всегда: двое сильных прикрывают более слабого.
Эмма, представлявшая всю семью, встретила их у входной двери и обменялась рукопожатием с Адди, когда их представили.
- Я вас приветствую, мисс Аделаида, - сказала она. - Это мои дети Джош, Летти и Джинива, а это мой муж Байрон. Мы очень рады, что вы смогли присоединиться к нашему ужину. Мистер Бейсинджер... - Она пожала ему руку, вам мы тоже рады. Мы очень любим Сару и не представляем, как можно отмечать праздник без нее. А вы ведь близкие ей люди, одним словом... Вы пришли туда, куда надо.
Сердечный прием, оказанный ей Эммой, рассеял опасения Адди. Все члены семьи последовали ее примеру. Девочки были скромны и застенчивы, Джош широко раскрыл глаза от любопытства, Байрон был сдержан, но прост и искренен.
Они собрались за столом, сидя на досках, положенных на стулья, чтобы было больше мест. Байрон прочитал краткую молитву.
- Благодарим тебя, Боже, за пищу эту, за друзей и за этот прекрасный праздник Твоего Рождества. Аминь.
Они принялись за еду, которая была просто прекрасна: жареный гусь с картофельным пюре и яблочным соусом, нашинкованная капуста, сладкий пирог с сахарной глазурью и засахаренные фрукты. Хотя Адди не принимала большого участия в общей беседе, она была, как все, Основной темой разговора явилась рождественская программа и колокольная пьеса, исполненная экспромтом и ставшая настоящим сюрпризом для всех обитателей ущелья.
- Мама разрешила нам оставить окна открытыми и послушать, после того как мы легли в постель, - сообщила Джинива. - А ты оставила свое окно открытым, Сара?
- Да, оставила, - ответила Сара, потом задумалась, вспоминая, что последовало за этим. А как проходило Рождество в долине Спирфиш, где он? Тоже сидит за рождественской трапезой? А когда он вернется, и вспоминает ли он о ней в эту минуту?
Эмма прервала ее мысли, обратившись к Адди.
- Ваша сестра говорила мне, что вы хотели бы заняться домашним хозяйством, но почти ничего не умеете. Это ничего. Мы все тоже учимся многому в процессе домашней работы. В любое время, когда захотите поучиться, как месить тесто для хлеба, приходите в пекарню около пяти утра. Мы сможем приспособить вас к делу.
- В пять утра? - переспросила Адди.
- Всего какие-нибудь три или четыре раза, и вы научитесь.
- Но ведь это ужасно рано!
- Надо начинать рано, иначе хлеб не поспеет к девяти утра.
- Благодарю вас. Я буду помнить и, когда мы найдем дом, где жить...
- Нет, самое лучшее начать сейчас, тогда к вашему переезду в дом вы уже будете чувствовать себя на кухне так же уверенно, как мои девочки.
- Они пекут хлеб? - спросила Адди, глядя с удивлением на Летти и Джиниву.
- Нет, им не нужно это делать, раз у нас есть пекарня. Но они знают, как это делается. Вообще, они хорошо готовят, правду я говорю, девочки? Это они сделали капустный салат и сладкий пирог и вообще помогли все приготовить сегодня. Вы, конечно, немного поздно начинаете, но не беспокойтесь, мисс Аделаида. Мы научим вас всему, что вам понадобится знать.
Когда они, поблагодарив Докинсов, шли в гостиницу, Адди воскликнула в отчаянии.
-Эти молодые девочки умеют больше, чем я.
- Что ж, конечно, - ответила Сара. - Их учила мать. Но ты не беспокойся. Если Эмма говорит, что научит тебя, она это сделает. Тебе ведь не надо выучиться всему в один день. Да у нас и дома-то своего еще нет.
Они расстались в холле гостиницы. Роберт поцеловал в щечку каждую и сказал:
- Это был прекрасный рождественский вечер благодаря вам. Я с вами не увижусь завтра утром, потому что мне надо рано быть на фабрике.
Адди с грустью смотрела, как он шел через холл в свой номер. Подойдя к двери, он поднял руку в знак приветствия, улыбнулся им и вошел в комнату.
Сара стояла и ждала. Прошло несколько секунд. Адди повернулась к ней.
- Без него ты опять боишься, - улыбнулась Сара. - Я знаю, это так, но ведь я тоже с тобой, и ты не должна сомневаться в себе. В тебе есть сила, которая только ждет своего часа, чтобы показать всему миру, на что ты способна. Пойдем... - Она протянула ей руку. - Давай ляжем так, как мы делали, когда были совсем маленькие и боялись темноты. Вместе.
Адди дала ей руку, и они вошли в комнату № 11.
Глава 16
Тру Блевинс оказался в городе, и Ноа взял его с собой домой, чтобы провести Рождество со своей семьей. Они отправились верхом, потому что лошади двигались быстрее и были надежнее, чем фургон в это время года. Они ехали друг за другом молча. Спирфиш-Каньон был прекрасен под снежным покрывалом. Спирфиш-Крик тихо журчал, кое-где покрытый тонким льдом, а в открытых местах бурлил, освещенный солнцем, разбиваясь на миллионы серебряных осколков. Потом то скрывался под землей, то выходил опять на поверхность. На крутых скалистых берегах коричневого цвета иногда виднелся вход в пещеру, куда вели следы какого-то животного, хорошо заметные на снегу.
Покрытые соснами холмы стояли в величественном молчании, черно-зеленые ветви деревьев свисали под тяжелой горностаевой мантией снега, а верхушки, казалось, упирались в ярко-голубое небо над Блэк- Хиллз. Тут и там появлялись стайки красных клестов, искавших орешки в сосновых шишках. Ярко-зеленые низенькие сосны росли группами, между ними сновали голубые сойки.
Тишина нарушалась глухим стуком лошадиных копыт, карканьем ворон да журчанием потока на
