Она прерывисто дышала.
- О!
Они отдавали друг другу и получали взамен, жадные, расточительно нежные и яростные. Их руки и языки путешествовали по телам друг друга, каждый брал от другого все и был благодарен за это. Простыни сбились, две подушки упали на пол, остальные они приспособили, как им было удобно.
Он сказал:
- Я помню твой запах.
Она сказала:
- А я твой...
Запах, вкус...
- Твои руки, - шептала она, разглядывая их, - я всегда так любила твои руки. Вот тут... сюда...
Чуть позже он пробормотал:
- А тебе это все еще нравится...
- О-о, - простонала она, закрыла глаза и чуть слышно прошептала:
- Да.
То, что происходило сейчас между ними, происходило множество раз и у других. Почему же им казалось, что эти ощущения могут принадлежать только им? Им, и никому больше - ни до них, ни после? Они сами ответили на этот вопрос, когда он слился с ней, прижимая ее к груди.
- Я думаю, что опять в тебя влюблен, Бесс, - прошептал он в ее влажные волосы.
Ее сердце отчаянно забилось. Казалось, его биение наполняло все ее тело, всю комнату, весь мир.
- Я думаю, что тоже влюбилась в тебя.
Боясь разрушить этот трепещущий драгоценный момент, ни один из них не говорил и не двигался. Ее глаза были закрыты, его широкая ладонь лежала на ее затылке, влажные волосы приятно холодили ее.
Наконец Майкл отстранился, ласково убирая волосы от ее лица.
- Это правда? - Он удивленно улыбался.
- Правда.
Они целовали друг друга с пронизывающей душу нежностью - голову, лицо, виски, горло. Каждый поцелуй говорил больше, чем произнесенные слова.
- Эти последние две недели были ужасны. Давай никогда больше не доставлять столько горя друг другу, - прошептал он.
- Да, - согласилась она так тихо, что слово еле слетело с ее губ.
Все это, начавшись столь непристойно, закончилось красиво. Мужчина и женщина, прильнувшие друг к другу в ритмичных движениях. Затем последний момент, остановивший дыхание, экстаз... и улыбка, когда он кончился.
Потом она прошептала:
- Не уходи... - И положила его руку туда, где ей и полагалось лежать, а другую туда, где, казалось, осталась ее душа.
Потом они лежали на боку. Горела настольная лампа, тишину нарушал шелест крыльев какого-то насекомого. Их головы лежали на одной подушке, и волосы Бесс, как всегда, пахли розами. Сбившееся покрывало разделяло их ноги. Майкл ногой расправил его, нащупал пальцы Бесс, прижал их к своим, закрыл глаза и вздохнул.
Она рассматривала его левую руку, свисающую с матраса, пятно волос под мышкой, белую кожу на внутренней стороне руки, золотой браслет часов, ладонь, пальцы, на которых не было кольца.
Прошло немало минут, прежде чем он произнес:
- Бесс?
Она открыла глаза:
- Что?
- Готова выслушать предложение руки и сердца?
Она ответила не сразу:
- Не знаю.
- Я думаю, что нам следует обсудить этот вопрос, - сказал он.
- Согласна.
Они поудобнее улеглись на спину. Он вынул руку из-под ее головы.
- Хорошо, - начал он. - Давай поговорим напрямую. Как ты думаешь, если мы снова поженимся, все будет хорошо?
Хотя Бесс уже знала, о чем пойдет речь, слово это заставило ее вздрогнуть. Она ответила:
- Я только об этом и думаю. Что касается постели, то да.
- А кроме этого?
- А ты как думаешь?
- Я думаю, что самой большой проблемой будет доверие. У каждого из нас были другие и...
- Другой. У меня, во всяком случае.
- Да и у меня тоже. Но доверие - это то, что будет необходимо прежде всего.
- Ты прав.
- Мы оба встречаемся с разными людьми, вступаем с ними в деловые отношения, иногда нужны вечерние встречи. Если я скажу тебе, что еду на совещание в мэрию, ты мне поверишь?
Майкл взял ее руку и положил на свою.
- Не знаю, - ответила она честно. - Когда я наткнулась на ту коробку с презервативами, я думала...
Они внимательно рассматривали свои руки, меняя положение пальцев.
- Да ты ведь знаешь, что я подумала.
- Знаю.
Он отпустил ее руку и положил свои под голову.
- Но мы не можем постоянно пересчитывать презервативы, Бесс.
Она повернулась к нему и положила руку ему на грудь:
- Понимаю, Майкл. Я просто честно говорю то, о чем думаю.
- Ты больше не сможешь мне доверять?
Бесс молчала, задумавшись.
Майкл снова заговорил:
- Я думал и о многом другом. Мы ведь оба работаем. Я теперь все хорошо осознал и готов разделить с тобой домашний труд наполовину, нет, не обязательно наполовину. Иногда на шестьдесят четыре процента, иногда на сорок шесть. Я понял теперь, что, когда работают оба, усилия должны быть совместными.
Она улыбнулась:
- У меня теперь домработница.
- Она для тебя готовит?
- Нет.
- Ну, вот видишь. Мы можем готовить по очереди.
Бесс почувствовала, что засыпает, - Знаешь что?
- Что?
- Мне нравится, что меня уговаривают. Продолжай.
- Я даже думал про мою охоту. Я знаю, что тебя обижало, когда я уезжал и оставлял тебя одну, но теперь у меня есть охотничий домик, и ты можешь ездить со мной... зажечь огонь в камине... взять с собой хорошую книжку... ну как?
- Ммм...
- Для тебя будет полезно отвлечься от дел, немного отдохнуть...
- Ммм...
Ее рука лежала на его груди тяжело и неподвижно.
- Бесс, ты спишь?
