указание Ставки оставаться в Туле до прибытия туда генерал-майора Лелюшенко, назначенного командиром этого корпуса, и принимать решительные меры для защиты подступов к Туле. В ночь на 4 октября по приказу генерала Артемьева и с ведома областного и городского партийных комитетов были подняты по боевой тревоге Тульское оружейное военно-техническое училище, истребительные батальоны и подразделения войск НКВД, охранявшие оборонные заводы. Утром их включили в состав частей 1-го гвардейского стрелкового корпуса. На подступах к городу началось спешное строительство оборонительного обвода…
Напряжение в штабе Московского военного округа возрастало. Константин Федорович Телегин ощущал тревогу с особой остротой, будучи военачальником довольно опытным. В его военной биографии схватки с Колчаком и Врангелем, бои у озера Хасан и в снегах Финляндии. Он умел сопоставлять военные события, искать им объяснения, намечать задачи и предвидеть ход их решений. Но был и в меру осторожен, чему научился, занимая в прежние годы различные политические посты в пограничных войсках НКВД. Константин Федорович прочно усвоил для себя правило: без особой нужды не обращаться в вышестоящую инстанцию, а если обращаться, то быть в большой мере спрашивающим, а уж потом, если есть такая необходимость, высказывать свои соображения. Иногда не без иронии думал об этой своей осторожности, но не изменял ей, привыкший на границах каждое событие расценивать всесторонне.
Вот и сегодня: рука прямо тянулась к «кремлевскому» телефону; нужна была свежая информация из Генштаба. Но, узнав от начальника штаба округа генерал-майора И. С Белова, что Ставка Верховного Главнокомандования в эти дни занята переброской 49-й армии генерал-лейтенанта И. Г. Захаркина с Вяземского рубежа на орловско-курское направление, несколько успокоился, пусть и ненадолго. Из Тулы опять позвонил генерал Артемьев и передал распоряжение генералу Громадину – своему помощнику по ПВО – немедленно перебросить под Тулу два зенитных артиллерийских полка или отдельных дивизиона…
Что же случилось?.. После разговора с Громадиным перезвонил в Тулу, но Артемьева там уже не застал. Оказалось, что с группой командиров он уехал в сторону Малоярославца и связь с ним потеряна… Телегин приказал окружным связистам попытаться «пробиться» в Малоярославец. Оттуда последовал встречный телефоный звонок в кабинет начальника штаба генерала Белова. Докладывал начальник оперативного отдела оборонительного строительства полковник Д. А. Чернов: по дорогам с запада отступают тыловые отделы и подразделения 43-й армии. Задержанные командиры сообщают о широком прорыве немцами наших оборонительных позиций и о том, что некоторые дивизии 43-й армии уже ведут бои в окружении.
Сообщить в Генеральный штаб непроверенную информацию? Это не в правилах Телегина. Полковнику Чернову был отдан по телефону приказ выставить на всех дорогах западнее Москвы вооруженные заставы, задерживать и подробно опрашивать отходящих к столице военнослужащих и гражданских лиц, а в направлении Спас-Деменска выслать разведку. Использовал еще одну возможность для выяснения обстановки: распорядился запросить дальние посты воздушного наблюдения, опоясывавшие Москву. Но генерал Д. А. Журавлев, командир 1-го корпуса ПВО, ответил, что никаких тревожных донесений ему не поступало. Правда, связь с главным постом ВНОС Западного фронта почему-то оборвалась.
Теперь оставалось ждать результатов воздушной разведки – благо, полковник Сбытов Николай Александрович, командующий военно-воздушными силами Московского военного округа, еще в августе отдал своим авиационным частям приказ непрерывно держать под наблюдением все магистрали, ведущие к Москве со стороны линии фронта, особенно те, над которыми чаще всего появлялись с разведывательными целями немецкие самолеты. Сегодня группам истребителей была поставлена задача с особой тщательностью обследовать дороги в районах Юхнова, Спас-Деменска, Рославля и Сухиничей.
И вот в кабинете дивизионного комиссара раздался телефонный звонок от Сбытова. Обычно всегда спокойный и сдержанный, Николай Александрович докладывал взволнованно и даже изменившимся голосом:
– Товарищ член Военного совета! Вылетевшие на задание летчики только что приземлились в Люберцах и доложили: ими обнаружена большая колонна немецких танков! Движутся со стороны Спас-Деменска на Юхнов!
– Не может быть! – отозвался Телегин, окинув встревоженным взглядом собравшихся у него штабных командиров. – Немедленно зайдите ко мне!
Когда полковник Сбытов вошел в кабинет, Телегин как можно спокойнее обратился к командирам:
– Прошу вас, товарищи, на время оставить нас вдвоем.
Командиры покидали кабинет члена Военного совета, сочувственно поглядывая на Сбытова, полагая, что полковник в чем-то провинился и сейчас получит от начальства разнос.
– Не могу поверить, – тихо произнес Телегин, взглянув на взволнованного Сбытова.
– Товарищ дивизионный комиссар! Разведку выполняли лучшие летчики сто двадцатого истребительного полка – Дружков и Серов. Не доверять им не могу, как и их командиру, полковнику Писанко. Ведь речь идет не о роте, даже не о полке… Движется целая армада вражеской техники! Ее колонна растянулась почти на двадцать пять километров! Ошибиться невозможно! – Сбытов ткнул пальцем в развернутую на столе карту и продолжил: – Летчики прошли над ней на небольшой высоте, ясно видели кресты на танках, даже были обстреляны. Никаких сомнений: враг движется на Юхнов!
Теперь непременно надо звонить в Генеральный штаб – там уже наверняка осведомлены о прорыве врага…
Дивизионный комиссар Телегин, промокнув платком наголо бритую голову, снял трубку «кремлевского» телефона и набрал номер маршала Шапошникова. На звонок откликнулся дежурный генерал. Телегин назвал себя и спросил:
– Скажите, пожалуйста, каково положение на Западном фронте?
– От Западного и Резервного фронтов новых данных не поступало, – спокойно ответил генерал.
Телегин был обескуражен: а вдруг Генштабу действительно ничего еще не известно? Но в это не верилось. И попросил дежурного:
– Прошу соединить меня с маршалом Шапошниковым.
Борис Михайлович ответил уставшим голосом; чувствовалось, что он крайне занят.
Сообщив маршалу о том, что штаб Московского военного округа потерял связь со своим командующим, уехавшим из Тулы в район Малоярославца, сжато доложив о выполнении полученных от Генштаба заданий, Телегин затем осторожно поинтересовался положением дел на Западном фронте.
– Ничего, голубчик! – утомленно ответил Борис Михайлович. – Ничего тревожного пока нет. Все спокойно, если под спокойствием понимать войну[6].
