Дакасс приготовил себе джин с тоником, безо льда. Он поднял стакан, скорчив такую гримасу, будто извинялся за свою глупость.
– Знаешь, почему у меня появилась такая привычка: пить джин безо льда? – спросил он.
Номер был обставлен мебелью, имитирующей итальянскую провинцию. Паркер уселся в кресло с удобной спинкой и неудобными подлокотниками.
– Ты мне не рассказывал, – ответил он.
– Когда останавливаешься в отеле, раньше или позже вступаешь в переговоры, которые посторонним слушать ни к чему, – объяснил Дакасс. – И вот тут-то и возникает проблема со льдом. В мотеле просто пропустишь рюмочку и идешь себе к машине, а в таких отелях приходится для этого звонить в обслугу. Проходит не меньше получаса, прежде чем появится парень, по виду вылитый наркоман. А все сидят, набрав в рот воды, пока он крутится в комнате, да еще отворачиваются, чтобы он не разглядел их лиц. Вот я и приучил себя пить эту дрянь безо льда. – Дакасс глотнул джина и поморщился. – По вкусу – чистый йод.
– Так ты говорил, что сидишь без работы, – перешел к делу Паркер. – Чем кончилась та история с Сан- Симеоном?
– Все сорвалось из-за этой «сладкой парочки». – Дакасс сел на диван, поставив стакан на кофейный столик. – Эта Шейрон из кого угодно душу вынет. После твоего отъезда все пошло наперекосяк.
– Значит, я вовремя уехал, – отозвался Паркер.
– Я проболтался там еще пару дней, – продолжал рассказ Дакасс, – но потом и мне надоело. После того как открылись ее шашни с тобой, они без передышки цеплялись друг к другу. Понимаешь, она его боится, но не так сильно, чтобы отказаться от своих привычек, старается просто скрывать от него свои делишки. А скрывать – ума не хватает, даже от такого простака, как Боб Биглер.
– Так ты тоже завязал с ним? – поинтересовался Паркер.
– Джордж Уолхейм уговаривал меня наплевать на их дрязги, мол, все образуется. Он сказал, что как только до Шейрон дошло бы, что ты не хочешь иметь с ней дела, она оставила бы тебя в покое. Но вся ситуация в целом заставляла меня нервничать. Особенно из-за того, что Биглер балуется марихуаной. Он выдумал прихватить с собой травку, когда пойдет на дело. Чтобы покурить в горах.
– Идея-то была неплохая, – вздохнул Паркер. – Исполнители никуда не годились.
– У меня сейчас кое-что наклевывается, – заявил Дакасс, – так что все к лучшему. Вернувшись оттуда, я вошел в контакт со своим посредником, и он предложил мне одно дельце. Но им нужен только один человек, поэтому тебе нет смысла туда соваться.
Паркер молча пожал плечами.
– Но потом всплыло еще одно предложение, – продолжал Дакасс. – Ты знаком с Эдом Мак-Кеем?
– Встречался когда-то, – ответил Паркер.
– Так вот, я разговаривал с разным народом, пытался найти покупателя для тех проклятых статуй. Еще до того, как вышел из игры. А когда переключился на другое дело, опять получил весточку от Эда Мак-Кея. Кажется, он сам собирается грабануть какие-то картины, и ему нужны люди, а разведка донесла, что он положил на меня глаз. Так вот, он связался со мной, но я уже был занят на другой работенке и порекомендовал ему тебя. Он сказал, что знает тебя, с тобой, дескать, можно иметь дело. Я обещал передать тебе его предложение.
– Он рассказал тебе что-то конкретное? – спросил Паркер.
– Мне это без интересу, – покачал головой Дакасс. – Разговора об этом не было. Но я знаю Эда, он – настоящий профи. Это тебе не Боб Биглер.
Паркер и сам думал также.
– Спасибо тебе, – сказал он.
– О чем разговор! – махнул рукой Дакасс. – У меня самого сейчас с деньжатами туговато, мне показалось, что ты тоже на мели, так что благодарить не за что. Ты бы сделал для меня то же самое.
Паркер кивнул.
– Мне накануне подвалило несколько тысчонок, – сказал он, – но этого мало. Мне нужна солидная сумма.
– А это как раз денежное дело, так говорит Эд. У меня есть его адрес, он будет там на следующей неделе. – Дакасс достал из кармана свернутый в трубочку клочок бумаги и протянул его Паркеру.
Паркер взял листок и, не заглянув в него, сунул в карман.
Потом они поболтали еще минут пятнадцать. Паркер не любил такого бессмысленного времяпрепровождения, но понимал, что многие считают это необходимым для общения ритуалом, а потому научился поддерживать беседу. Наконец Дакасс допил свой джин безо льда, и Паркер смог подняться, пожелав на прощанье Дакассу удачи.
– И тебе того же, – ответил Дакасс. – Может, мы с тобой разбогатеем, – добавил он с кислой усмешкой.
Часть вторая
Глава 1
Паркер внимательно разглядывал картину. Размер четыре на пять футов, слегка размытая черно-белая фотография, на которой запечатлен несчастный случай: искореженный автомобиль, погнутые детали. Внутри машины, как в ловушке, видны неясные контуры человеческого тела, зажатого зазубренными кусками металла и осколками стекла. Здесь и там на фотографиях разбросаны 'маленькие яркие фигурки бегущих людей. Они напоминают героев комиксов: та же цветовая гамма, те же маски, руки сжаты в кулаки, челюсти крепко стиснуты, напрягшиеся плечи и поднятые колени свидетельствуют, что они очень спешат. Наверное, целая дюжина маленьких человечков разбросана по всей поверхности фотографии, они похожи на тропических птичек, облепивших засохший куст. Картина называлась «Насилие».
