диски стали слабыми и что они смещаются кзади. Все это называется «дегенерация дисков». Он показал Джеймсу рентгенограммы. На них было видно, что поясничные позвонки отклонились кзади, и это привело к увеличению кривизны позвоночника. Задние участки поверхности позвонков как бы вдавливались в диски, которые в свою очередь выпячивались кзади. Доктор сказал, что диски могут ослабеть еще больше, они могут образовать грыжу или разорваться. Единственный выход, как сказал врач, это – хирургическое вмешательство. Его цель – удалить смещенную кзади часть диска или же добиться полного прилегания друг к другу смежных позвонков, чтобы избежать болезненности при движениях. При этом врач не обещал стопроцентного выздоровления. Он лишь сказал, что операция предотвратит паралич.
Когда я впервые встретился с Джеймсом, он был в отчаянии. Но уже через две недели он не чувствовал боли и ощущал лишь некоторую скованность в движениях, которая быстро исчезла как в спине, так и в других частях туловища. Через шесть недель он стал вновь бегать трусцой (первый раз за пять лет).
Что же произошло с позвоночником Джеймса? Действительно ли напряженная работа вызвала разрушение диска и деформацию костей? Нет, конечно, нет. Но длительный стресс может привести к нарастающему сокращению мышц, расположенных вдоль позвоночника, которые проходят вертикально с каждой его стороны и прикрепляются к крестцу. Именно это лежит в основе хронической скованности и болей в спине. Когда Джеймс рассказал мне о своих проблемах, я сделал две простые вещи: ощупал и осмотрел его. Пальпация (ощупывание больного) сейчас почти забыта в медицинской практике. Зачем ощупывать больного, если все можно увидеть с помощью рентгеновских лучей? Однако рентгеновские лучи не показывают мягкие ткани, например мышцы. Когда я ощупал околопозвоночные мышцы Джеймса, то почувствовал, что они вовсе не мягкие. Они резко сокращены и напряжены, как кабель. Я увидел, что его спина выгнута (рис. 4).
Такой же прогиб видел и врач на рентгеновском снимке. Нижние позвонки находятся в положении крайнего лордоза, уподобляясь тетиве лука. Но так как рентгеновские лучи не показывают сокращение мышц, то врач не увидел, что же послужило причиной деформации позвоночника.
Причиной деформации позвоночника явилось хроническое сокращение околопозвоночных мышц, которое сохранялось почти все время. Исследования показали, что это напряжение мышц сохранялось и во сне. Сила этого напряжения и вызвала патологический изгиб позвоночника. Поверхности позвонков при этом давили на диски, заставляя их смещаться кзади. Поэтому неудивительно, что Джеймс испытывал боли.
Рентгеновские снимки создавали неправильное впечатление о том, что нарушение осанки вызвано недостаточной опорой (рис. 5).
Однако надо помнить, что речь идет не об абстрактных геометрических фигурах, а о части костно- суставной системы; которой управляет головной мозг. Он, в свою очередь, подвергается различным стрессам. Не механические факторы, а мышечная тяга, усиленная стрессами, вызвала искривление позвоночника.
Источником болей в спине у Джеймса явилась сенсорно-моторная амнезия. Она возникла в результате функциональных нарушений в головном мозге. Если мы будем считать Джеймса мыслящим человеком, то поймем, что он может сознательно выбрать путь к изменению нарушенных функций и к их восстановлению. Если же мы будем рассматривать его как безмозглое существо с нарушением структуры позвонков, то перед нами возникнут почти непреодолимые трудности. К сожалению, именно с таких позиций подошел к проблеме врач, рекомендовавший хирургическое вмешательство.
Я считал, что Джеймс – нормально мыслящий человек, который может вновь научиться правильно ощущать перенапряжение мышц. Его можно также научить управлять мышцами и расслаблять их. Я уложил его на специальную кушетку для того, чтобы его головной мозг немного «отдохнул» от необходимости посылать импульсы, реагирующие на повышенный тонус мышц. Я научил его, как правильно ощущать движения таза и нижней части позвоночника. Когда он начал ощущать эти движения, то сказал мне также, что он чувствует, как сокращаются мышцы в нижней части спины. Раньше он ничего не чувствовал в этой области, кроме болей. Таким образом, у него восстановилась обратная связь между головным мозгом и мышцами.
Я предложил ему начать осторожно двигать теми частями спины, которые он начал ощущать. Джеймс научился управлять мышцами спины, напрягать и расслаблять их по собственному желанию. Постепенно он научился управлять всеми мышцами спины. Околопозвоночные мышцы под влиянием упражнений становились все более и более мягкими. Кривизна позвоночника, превышавшая пределы нормы, стала уменьшаться. Я научил его ощупывать мышцы спины. Таким образом, он добавил осязательные ощущения к ощущениям, которые головной мозг получал непосредственно от мышц, и благодаря этому лучше воспринимал расслабление мышц.
После того, как чувствительные и двигательные функций восстановились в достаточной мере, я обучил Джеймса выполнять простое соматическое упражнение вечером перед сном и утром, после того, как он просыпался. В это время активность головного мозга несколько уменьшена, и обучение новым навыкам происходит легче.
Джеймс выполнял эти короткие упражнения в течение недели. Когда он, улыбаясь, явился ко мне во второй раз, я понял, что сенсорно-моторная амнезия постепенно исчезает.
Он больше не чувствовал острых болей и двигался свободнее и увереннее. После дальнейшего анализа его движений я назначил более сложные упражнения, которые он выполнял на протяжении следующей недели, вновь обучаясь контролировать свои ощущения и движения.
Когда я увидел его в следующий раз, он сказал мне, что не чувствует ни малейшей боли. Теперь он хотел, чтобы его тело стало более гибким. Это показывало, что способность контролировать ощущения и управлять движениями возвращается. Я понял, что наступило почти полное выздоровление, и поздравил Джеймса. В следующий раз мы убедились, что он стал лучше управлять не только мышцами туловища, но также и движениями в плечевых и тазобедренных суставах. Я обучил его сложному комплексу координированных движений туловища, рук и ног. На этом лечение закончилось.
Спустя несколько лет я встретил Джеймса и спросил, как он себя чувствует. Он сказал, что все в порядке. По утрам он по-прежнему выполняет специальные упражнения, которым я его обучил. Он чувствует себя особенно хорошо при полном расслаблении мышц. Проснувшись утром, он «потягивается, как кошка», и только после этого идет на работу. Нагрузка на работе осталась прежней, но сам Джеймс изменился. Он гибко реагировал на стрессы и получал удовольствие от работы. «Вы были правы, – сказал Джеймс. – Теперь я наслаждаюсь жизнью».
Джеймсу повезло. Болезнь была своевременно распознана, и повышенное напряжение мышц устранено. Он испытывал боли лишь в течение немногих лет. Мы могли помочь ему, если бы он пришел и позже, но к тому времени он бы прожил с болями 20-30 лет. У меня бывали больные, которые чувствовали боли в той или иной части тела в течение 40 лет.
У них всегда обнаруживалось хроническое напряжение мышц в зоне боли. Постоянная боль и хроническое напряжение мышц обычно сочетаются. Однако их можно предотвратить.
