цветов, слышалось птичье пение, и она остро чувствовала радость жизни. Какое счастье быть женщиной!
Нимбус неожиданно замедлил шаг, и Розамонд заметила, как конь вздрогнул от страха. Значит, опасность близка!
Она погладила жеребца, пытаясь успокоить, и осмотрелась. Может, лучше повернуть Нимбуса и помчаться к Хаттону?
Странно… Вдали, милях в двух от того места, где она находилась, ощущалось какое-то движение.
Розамонд прищурилась, пытаясь разобрать, что там творится. Черная линия, пересекавшая реку, состояла из коней… людей… телег…
Дурное предчувствие сжало сердце. Эти люди похожи на воинов…
Она подвела Нимбуса к берегу, чтобы лучше все рассмотреть, и заметила странный предмет, плывший по течению. Это был деревянный щит с баронским гербом!
Все ясно — это Симон де Монфор со своим войском. Он не в Уэльсе! Граф обманул всех и сейчас движется на Вустер!
Кровь похолодела в жилах, в висках стучало всего одно слово: Роджер!
Она развернула Нимбуса и промчалась мимо испуганного Хаттона, крича на ходу:
— Назад! Назад!
Влетев на конюшню, Розамонд приказала оседлать самого резвого жеребца.
— И быстро! — добавила она.
У нее было такое отчаянное лицо, что молодые конюхи мгновенно бросились выполнять повеление. Розамонд взлетела на спину огромного вороного жеребца и вонзила шпоры в его бока, зная, что дорога каждая секунда. Нужно добраться до Вустера и предупредить мужа об опасности.
Все холмы вокруг Вустера были покрыты шатрами, а улицы кишели солдатами. Розамонд не представляла, что армия Эдуарда так велика. Паника охватила ее: как она найдет в этой суматохе Роджера?
Интуиция погнала ее к замку — нужно отыскать принца. Где он, там и Роджер.
Она сумела добраться до двора, но тут дорогу ей преградили всадники, тянувшиеся сплошным потоком через северные ворота. Их сюрко и оружие были покрыты засохшей кровью, и Розамонд поняла, что где-то поблизости произошла стычка. Тревога за Роджера все росла. Что, если его уже нет на свете? Как ей жить с сознанием того, что они расстались в гневе? Роджер, ее любовь, ее счастье, где он?
Оставаясь королевским управителем, Роджер де Лейберн старался навести некое подобие порядка во всем этом хаосе. Воины привели с собой столько лошадей, что во дворе замка и рядом с собором яблоку негде было упасть. Измученные люди могли спать среди могил, а для лошадей там найдется немало травы.
Увидев прекрасную женщину в зеленой тунике, с распущенными по плечам золотыми волосами, Роджер растерянно воскликнул:
— Розамонд! Розамонд, это ты!
Каким-то чудом она расслышала свое имя в неумолкаемом гуле голосов и, приподнявшись в стременах, увидела мужа. Он спешился и, сняв ее с коня, крепко обнял.
— Какого дьявола ты делаешь здесь? Что-то с малышом?
— Нет, все хорошо. О, Роджер, слава Богу, ты не погиб…
Она всегда забывала, как действует на нее его присутствие. Она мгновенно теряла разум и волю!
Розамонд прижалась к мужу, завороженная, как всегда, его силой и мощью.
— Роджер, прости за то, что сомневалась в тебе! — взмолилась она. — Дорогой, я хочу, чтобы ты знал: вся моя любовь, все доверие — твои, и только твои!
Он ласково пригладил ее растрепавшиеся пряди и мысленно поблагодарил Господа за то, что она любит его настолько, чтобы простить.
Роджер властно обнял Розамонд.
— Милая, как ты не испугалась этого огромного жеребца?
Она нетерпеливо тряхнула головой.
— Я приехала предупредить тебя. Симон де Монфор со своей армией переходит Эйвон у самого Першора.
— Любовь моя, это невозможно! Сначала ему нужно переправиться через Северн.
— Роджер, клянусь жизнью! Я видела его войско собственными глазами.
Отстранив жену, Роджер всмотрелся в прелестные фиалковые глаза, заклинающие отбросить сомнения. Перевел взгляд на вороного жеребца, и все вопросы оказались ненужными. Розамонд не только рисковала жизнью, но и преодолела свой неотвязный страх, чтобы спасти мужа. Значит, она все-таки определила, чью сторону принять в распре, раздирающей Англию!
Роджер подхватил ее на руки, вскочил на Стиджиена и взял поводья коня, на котором она прискакала.
— А теперь, моя отважная красавица, нам необходимо найти Эдуарда!
Глава 28
Парадный зал Вустера был переполнен воинами, которым впервые за три дня выпал случай поесть. Раскладные столы составили к стенам, чтобы освободить место для голодной орды. Даже лорд Эдуард и его военачальники, все еще в коже и кольчугах, ужинали стоя.
Эдуард был в прекрасном настроении после блестящей победы и весело приветствовал Рода и его жену. В одной руке он держал олений окорок, а в другой — большую кружку эля.
— Умираю от голода! Прости мои манеры, Розамонд, хотя я знаю, что, по твоему мнению, у принцев вообще нет манер! А ты удачлив, дьявол! Как бы я хотел, чтобы и Элеонора так же встречала меня после битвы!
— Господин, Розамонд примчалась сюда, чтобы предостеречь нас! Армия Симона де Монфора переходит Эйвон у Першора.
Эдуард отмахнулся:
— Это невозможно: он еще не переправился через Северн! Гилберт отметил бы передвижение войск!
— Но Гилберту всего шестнадцать! — вознегодовала Розамонд.
— В шестнадцать твой муж уже был взрослым мужчиной, способным вести людей в бой!
Род нахмурился:
— Глостер со своими четырьмя тысячами солдат должен был помешать баронам переплыть Северн!
— Кровь Христова! Оуэн, немедленно найди мне Гилберта де Клара! Если злосчастный щенок спал, пока мы сражались, я с него шкуру спущу! Меня не было всего три дня! Три проклятых дня, чтобы пойти на Кенилуорт, разбить баронов и вернуться в Вустер с их конями и знаменами! У Глостера под командованием четыре тысячи, а жизненно важные известия мне приносит женщина!
Эдуард тут же разослал лазутчиков и распорядился собрать военный совет.
— Велите солдатам готовиться к походу, — приказал он своим военачальникам.
Роджер подозвал оруженосца и обратился к Розамонд:
— Гриффин проводит тебя в Першор. Я продал бы душу дьяволу за час наедине с тобой, дорогая. И поверь, я люблю тебя больше жизни! — Он нежно коснулся губами ее губ и прошептал: — Я целую твое сердце, Розамонд.
Она жаждала прильнуть к нему и умолять поберечь себя. Ни он, ни его люди не спали несколько ночей, а впереди их ожидала решающая битва. Нет, она должна быть сильной, убедить мужа, что считает его непобедимым, хотя в душе смешались ужас и отчаяние. Розамонд содрогалась от страха, что больше никогда его не увидит. И все-таки она подарила Роджеру сияющую улыбку и сказала то, что должно было сделать его счастливым:
— Я решила назвать нашего сына Роджером!
— Большей чести ты не могла мне оказать, любимая! — торжествующе воскликнул он.
Лорд Эдуард посовещался с Мортимером, валлийские разведчики которого принесли неутешительные новости о том, что армия баронов перешла Северн в Кемпси, всего в четырех милях от Вустера. Очевидно,
