— Не с Лизкой, а с «ее сиятельством юной герцогиней Шарлоттой-Элизабет де Бина,» — наставительно сказал Генка Петух. — Учат тебя, учат дворцовому этикету, а толку... Чего не поделили?
— Да ну ее, ненормальную! Кто-то положил ей в парту заряд с пистонами, а она сразу на меня: «Эдька, это опять твои шуточки!» Я говорю: «Ты что, рехнулась?» А она: «Ах, кто вас воспитывал! Сразу видно, что ваш предок Эдоардо Воинственный был из пастухов!» Я ей сказал, что ее предки были из крокодилов. А она: «Ты просто завидуешь! Наши предки еще тысячу лет назад были владетелями замка Бина и носили фамилию с приставкой „де“...» Ну, я и посоветовал ей сменить «де» на «ду»...
— Тут-то все и началось, — догадался шут.
— Она бросила в меня своим фамильным пеналом с серебряной крышкой. А я что, терпеть должен?
— С девочками драться нехорошо, — язвительно заметил Генрих.
— Девочка... Когти как у пумы. Воротник изодрала... Переодеться бы, пока папа не пришел...
Но было поздно. Папа Эдоардо Пятьдесят Четвертый оказался легок на помине. Он бесшумно приоткрыл дверь и вошел в комнату.
Король был высокий, худощавый и слегка сгорбленный мужчина. Он кутался в плюшевый халат. Небольшая домашняя корона сидела на его лысеющей голове немного набекрень.
— Ну-с, ваше высочество, как дела? — бодро сказал он.
Принц кисло улыбнулся и пожал плечами. Мол, все по-старому, не о чем говорить.
— Дневничок бы посмотреть, — сказал папа, приглядываясь к синяку.
Эдоардо собрался наврать, что дневник взяли на проверку, но король уже заметил валявшийся у стены портфель. Поднял его и вытащил потрепанный дневник на свет.
«Сейчас начнется,» — тоскливо подумал юный Эдоардо.
И началось.
— Эт-то что? — спросил папа-король.
— Что? — тихо спросил принц.
— Я тебя спрашиваю, «что». Иди сюда. Иди, иди... Что здесь написано?
— Где?
— Здесь. Вот здесь. Вот-вот! Читай!
— Ну...
— Без всяких «ну»! Читай немедленно!
Эдоардо вздохнул и скучным голосом прочел:
— «Устроил безобразную драку на перемене. На уроке природоведения подложил под герцогиню де Бина кактус, похищенный с подоконника. Плюнул на герцогиню жеваной промокашкой. Поведение — два. Прошу ваше величество зайти в школу...» Папа, она первая полезла!
— Ма-алчать! — гаркнул его величество так, что шут упал с табурета. — Ма-алчать! — Он огрел наследного принца дневником между лопаток и топнул ногой. — Все! Будешь сидеть в комнате целую неделю! Никаких гуляний! Никаких футболов! Никаких телевизоров!
— Ну, папа...
— Никаких пап! — Он выдернул из телевизора предохранитель, подхватил с пола футбольный мяч и широко зашагал к двери. В дверях король оглянулся и грозно сказал шуту:
— А ты брысь отсюда!
— А че я сделал? — довольно нахально откликнулся Генрих.
— Ничего не сделал! Тунеядец! Два сапога пара! Марш из комнаты!
— У меня дежурство. Я обязан развлекать принца.
— Я вам поразвлекаюсь, — пообещал его величество. Он бросил мяч в коридор, взял шута под мышку и потащил к выходу.
— На маленького, да?! — заорал Генрих. — А еще король называется! — Он возмущенно задрыгал ногами в черно-желтых клетчатых колготках. Однако Эдоардо Пятьдесят Четвертый был сильнее. Он унес шута в коридор и там рявкнул:
— Марш домой, двоечник!
Потом запер снаружи дверь.
Король был крайне раздосадован. Мало ему других неприятностей, так теперь еще изволь тащиться в школу. Хорошо, если дело кончится разговором с классной дамой. А если, не дай бог, потянут на родительское собрание?
Н-н-негодный мальчишка! То и дело записи в дневнике! «Улыбался на уроке грамматики! Бегал на перемене! Опять драка! Не принес в школу макулатуру...»
Черт знает что... А классная дама тоже хороша. По любому поводу сразу надпись красными чернилами на полстраницы... Ну, улыбался, ну, бегал. Что такого? Ребенок ведь, не пенсионер. А макулатуру, где ее возьмешь? Каждый месяц требуют. Эдоардо со своими одноклассниками и так очистил все королевские архивы.
А драка... Ну и что же, что драка? Его величество в детстве тоже не дурак был подраться. И не только с мальчишками. Дрался и с графиней Виолеттой де Бомм — будущей королевой Верхней Унутрии. Она, царство ей небесное, умерла, когда наследному принцу было четыре года.
Мальчик растет без матери. Без ласки и присмотра. Можно ведь и пожалеть. Сегодня пришел с синяком, коленка разбита, больно, небось, а тут еще досталось от папаши.
Папу-короля стала грызть совесть. Но что поделаешь, надо быть твердым, когда воспитываешь будущего главу государства.
Король покряхтел, пощелкал пальцами и сменил домашнюю корону на дорожную. Он решил поехать к своему школьному товарищу — часовому мастеру Карлосу фон Уру. Во-первых, у Карлоса трое сорванцов и можно посоветоваться с ним, как воспитывать сына. Во-вторых, у короля с мастером было очень важное дело. Какое дело, говорить пока не следует, потому что это государственная тайна...
Во дворец король вернулся через три часа. В очень хорошем настроении. На лестнице его величество встретился с премьер-министром и весело его приветствовал:
— Прекрасный день, господин Гран-Градус, не правда ли?
— Как угодно вашему величеству, — сумрачно отозвался премьер. Только должен заметить, что день совсем не прекрасный, а тяжелый. И все в такое трудное время должны быть на своих местах. А ваше величество...
— А что мое величество? — осторожно спросил король. Он побаивался старого министра.
— А ваше величество занимается бог знает чем!
— Я ездил с королевским визитом...
— Да! А кроме того, вы на вашем королевском автомобиле «Мерседес-ох» катали по главной площади мальчишек и распевали с ними песни.
— Ну... было, — слегка смущенно признался Эдоардо Пятьдесят Четвертый. — Они попросили, а я... как я могу отказать подрастающему поколению нашей славной Верхней Унутрии?
— Вы им никогда не отказываете. Это поколение своими грязными пятками перемазало ваши белые парадные брюки... А машина! Шофер жалуется, что опять лопнула рессора!
— Немудрено. На этой колымаге ездил еще мой прадедушка...
— Вот именно! А вы так относитесь к реликвиям королевской династии...
— Но я не мог отказать в просьбе! Дети подумали бы, что король зазнался.
— Теперь не подумают. Знаете, какую песню распевают сейчас все мальчишки столицы?
