платить во время болезни, поэтому и он будет докладывать на совещаниях только об экстраординарных случаях. Ктесий только развел руками и, пожелав всем отсутствия экстраординарных ситуаций, завершил совещание.
Честно говоря, если бы специалист услышал изложение моего плана работ, меня бы уволили, поскольку составление геологической карты района на девяносто процентов происходит без участия планетолога — вся его работа заключается в закладке в аппаратуру вводных данных. Что я сделал еще позавчера, и карта района уже находилась в памяти секретаря. Однако если начальство считает, что планетолог бьет баклуши и его надо направлять на любую, в том числе и бессмысленную, работу, то я приложу максимум усилий, чтобы этого избежать. Не первый раз сталкиваюсь с руководителями, которые полагают, что, если подчиненный думает, значит, он бездельничает.
Снова пододвинув к себе ассист, я открыл его и попытался разобраться в текстовом фрагменте, но из-за постоянного мигания экрана ничего не получилось. Пришлось отснять изображение и распечатать на листе бумаги.
Пару раз прочитав бессмысленный набор букв, я отодвинул листок в сторону, но в это время неожиданно получил подсказку от одного из биочипов.
…зеркало……черноты……слоаг……спыфл…
Я снова обратился к тексту и нашел в нем подмеченные биочипом слова. «Зеркало» и «черноты» еще были понятны, но при чем здесь «слоаг» и «спыфл»? Почему, скажем, не «торвун», «моаль» или «гвард»?
Биочип не ответил, как не ответил и на вопрос: не являются ли «зеркало» и «черноты» случайным буквосочетанием. Вместо этого я получил странное резюме, что слова выбраны по наитию. Меня покоробило. Не хватало, чтобы вживленные биочипы обладали сознанием — того и гляди, начнут делить между собой мое тело!
Я повертел листок в руках, а затем, повинуясь уже собственному наитию, сжег его. Хотя, если честно признаться, какое там «наитие»! Обыкновенная предосторожность.
— Соедини с коттеджем Ютты Бригит, — попросил секретаря.
— В настоящий момент ее нет дома. Но вам есть устное сообщение.
— Озвучь.
— Привет, Вольдемар, — раздался голос Ютты. — Сейчас раннее утро. Улетаю в район фторсиликонового моря — там обнаружился любопытный феномен. Буду вечером. До встречи!
М-да… Ясно, почему ее не было на селекторном совещании… Но почему я ничего не слышал о феномене фторсиликонового моря и никто о нем на совещании не обмолвился?
— Почему сразу не представил сообщение? — рассердился я.
— Таково требование адресата, — объяснил секретарь. — Озвучить только в случае запроса.
Хоть это понятно — похоже, Ютта из тех натур, которые предпочитают, чтобы мужчины зависели от них, а не наоборот, и, когда такая зависимость становится явной, без сожаления прекращают отношения. Тоже своего рода проявление собственника — когда очередной «экспонат» оказывается в коллекции, начинается поиск следующего.
— Ответ будет? — спросил секретарь.
— Нет. — Мне отнюдь не хотелось оказаться в положении Холодкова. — Что там обнаружилось у фторсиликонового моря?
— Сведений об обнаружении чего-либо вблизи фторсиликонового моря не имеется.
— Не понял?! — удивился я. — А как же сообщение о феномене?
— Это феномен самого моря.
— Слушай, не умничай! — взорвался я.
— Тогда ставьте вопросы правильно, — обиделся секретарь. — Вы спросили, что обнаружилось у фторсиликонового моря, и я дал объективный ответ на конкретный вопрос.
— Буквоед… — пробурчал я. — Хорошо. Что собой представляет феномен фторсиликонового моря?
— Установлено, что амплитуда волн не зависит от их высоты и силы ветра и является постоянной величиной.
Я остолбенел. Любопытное явление с точки зрения физики колебаний, но, в общем, не более того. Однако именно на него вчера утром ссылался медиколог, когда отпустил едкое замечание о целесообразности моей инспекции биокиберов-строителей.
— Когда и кем был установлен этот феномен? — осторожно поинтересовался я.
— О феномене сообщила вчера вечером в двадцать один час шесть минут Ютта Бригит. Феномен установлен в ходе обработки данных, полученных с автоматического зонда, посланного к фторсиликоновому морю четыре дня назад.
Выходит, я был прав, когда смотрел вчера вечером на окна коттеджа Ютты — не спала она. Но Борацци каков, а?! Алкоголика из себя разыгрывает, а о его пристрастии к спиртному в представительском досье ни строчки нет. И если учесть, что вчера он был единственным, кто знал, что собой представляет волейбольный мяч…
— Предоставить данные по феномену? — спросил секретарь.
— Нет, спасибо.
Я встал из-за стола. Вот если бы он предоставил дополнительные данные по медикологу… Но в его памяти ничего, кроме известного мне назубок представительского досье Борацци, не имелось.
Выйдя в холл, я достал из бара бутылку ординарной водки, сунул в карман и направился к выходу.
— Сообщишь, когда вернется биокибер-геолог, — приказал я.
— Хорошо.
— Где бы я ни находился.
— Хорошо.
Когда я вышел на крыльцо, мне показалось, что на платформу началось нашествие фантомов — центр зеленого поля между коттеджами занимал призрачный замок готического стиля с островерхими башнями. Замок дрожал в воздухе, то одна, то другая башня вдруг оплывала, но тут же на ее месте вырастала новая, другой конфигурации. Не замок, а этакая градостроительная гидра с отрастающими башнями-головами.
Куги сидел на крыльце и спокойно наблюдал за фата-морганой. При моем появлении он покосился на меня и снова уставился на призрачный замок. Будь это действительно нашествие фантомов, Куги бы уже метался внутри призрачного замка, разрывая его на части.
Я внимательно всмотрелся в фата-моргану и сквозь прозрачные стены замка на лужайке у одного из коттеджей увидел сидящих в креслах Хорхе Чивета и Лю Джуна. Архитектор и дизайнер моделировали проект туристической базы.
— Подойдем ближе, посмотрим? — предложил я кугуару, спускаясь с крыльца.
Куги шумно вздохнул и нехотя скатился вслед за мной по ступенькам. Насмотрелся он на искусственную фата-моргану до чертиков, вот если бы я предложил поиграть…
По широкой дуге я обошел голографическую турбазу и подошел к Чивету и Джуну.
— Доброе утро!
— Здравствуйте, — поздоровался Джун, а Чивет лишь рассеянно кивнул, перебирая пальцами по лежащей на коленях клавиатуре. Очередная башня рухнула, и вместо нее выросла новая.
— Не помешаю?
Чивет никак не отреагировал, а Лю Джун неопределенно повел плечами. Свежо было в его памяти воспоминание о расческе в супе, но, как интеллигентный человек, он не смог напрямую отказать.
Я обошел их и стал за спинками кресел, чтобы видеть одновременно дисплей на коленях Чивета и голографическое изображение туристической базы. Куги пристроился шагах в двух от нас на солнышке.
— Вы опять за свое, — покачал головой Лю Джун, заглядывая на дисплей. — Не путайте храм с
