– Вполне достаточно, – заверил Дрейкос. Он поднял голову с груди Джека, его гребень встопорщил тонкое одеяло. – Я не очень проголодался.
– Да уж, конечно, – заметил Джек, когда дракон одним махом проглотил мясо.
– Нет, правда, – настаивал Дрейкос. – А теперь спи.
– Ладно, уговорил, – согласился Джек. – А ты опять отправишься к изгороди?
– Да, – ответил Дрейкос.
Его голова распласталась по груди Джека, и Джек почувствовал, как дракон заскользил по его правой руке. Мальчик понял намек и повернулся на левый бок, свесив руку с койки.
Дракон спрыгнул с его запястья и беззвучно приземлился на деревянный пол.
– Пока, – прошептал Джек. – Смотри, чтобы тебя не застукали.
– Я буду осторожен, – ответил Дрейкос.
– Хорошо. – Джек тихо фыркнул. – Помнишь, как в рекрутском центре «Виньярдс Эдж» Джомми Рондольф в шутку заметил, что тамошние тренировки будут вроде летнего отдыха в лагере?
– Помню, – сказал Дрейкос. – И что же? Джек в темноте скорчил рожу.
– По сравнению со здешней жизнью тамошние тренировки и вправду – летний отдых.
Дрейкос погладил руку Джека передней лапой.
– Спокойной ночи, Джек, – проговорил он. – Я скоро вернусь.
ГЛАВА 10
Следующие несколько дней были спокойными, хотя нельзя сказать, что они были приятными. Джек вставал с первыми лучами солнца и вместе с остальными рабами тащился к кустам, на которых росли радужные ягоды. Он работал, выпивал полуденный суп, снова работал, сдавал миску с ягодами, съедал ужин и тащился в постель.
Сперва у него непрерывно ныло все тело. Спустя пару дней он привык к работе и начинал чувствовать боль только к тому времени, как пора было отправляться спать. Еще спустя пару дней мышцы вообще перестали ныть. Почти.
И почти каждый день появлялся клезмер. И каждый раз, когда он проходил мимо, Джек давал ему полную пригоршню ягод.
Сперва он пытался убедить самого себя, что просто пытается не выделяться из общей массы. Джек заметил – все рабы, кроме разве что Лисссы, дают старику немного ягод из своих мисок. Даже у Флека, который вообще не должен был ничего собирать, обычно находилась пригоршня ягод, и он опускал ее в миску клезмера.
Еще Джек пытался убедить себя, что он поступает так для того, чтобы изобличить демонстративный эгоизм Лисссы... Или же потому, что ему просто нравится музыка. Но после третьего появления музыканта он все-таки признал правду. А правда была очень проста: ему нравилось помогать старику. Для Джека такое ощущение было внове и дало пищу для долгих раздумий в бесконечные часы, проведенные под палящим солнцем.
Дядя Вирджил время от времени заключал взаимовыгодные сделки с другими преступниками или с продажными полицейскими – и тогда проворачивал какую-нибудь работу в обмен на чьи-либо услуги. Но он рухнул бы на пол от смеха, если бы ему предложили отдать кому бы то ни было что-то задарма.
Компьютеризированное альтер эго дяди Вирджила, именуемое «дядя Вирдж», конечно, не могло кататься по полу. Но Джек знал, что, если компьютер когда-нибудь узнает о его поступке, он наверняка прочтет назидательную лекцию на тему: «Парень, лучше заботься только о себе самом!» И это заставляло Джека задуматься – а почему он вообще так себя ведет?
Неужели на него повлияла воинская этика Дрейкоса? Очень может быть. Выслушивая в течение двух месяцев рассуждения о высоких идеалах к'да, кто угодно начал бы в них верить. Или виновницей была Маэрлинн, которая вечно сновала вокруг, помогая своим приемным детям?
Наверное, дело именно в ней, в Маэрлинн, в конце концов решил Джек. Видимо, дело обстоит так: Джек вовсе не дает клезмеру ягоды задаром. Он просто передает по цепочке то добро, которое получает от Маэрлинн. Значит, это все же взаимовыгодная сделка, если не считать того, что он платил добром за добро не самой Маэрлинн.
Эта мысль улучшила его самочувствие. Теперь он вновь обрел землю под ногами. Он пока еще не спятил, не превратился в некоего младшего воина к'да. Все, что он делает, – это платит свои долги.
Вероятно, Джек почувствовал бы себя еще лучше, если бы и в самом деле сумел в это поверить.
На пятый день работы он ощутил себя таким грязным, что больше не мог этого выдержать. В ванной комнате в конце барака имелась пара душей с холодной водой, и он пожертвовал несколькими минутами сна, чтобы успеть по-быстрому сполоснуться. Это немного помогло, но в грязной одежде нельзя было долго чувствовать себя чистым. Когда Джек спросил Маэрлинн насчет постирушки, та ответила, что рабы обычно ждут Десятого дня, когда у них выходной. К неудовольствию Джека, до Десятого оставалось еще два дня. Однако если он продержался столько времени, то, конечно, потерпит еще пару деньков.
Но в Девятый день весь привычный распорядок полетел к черту.
Джек стоял в очереди к столам со своей миской ягод, когда на него вдруг упала чья-то тень. Мальчик поднял глаза и встретился с сердитым взглядом Флека.
– Здравствуй, Флек, – сказал он, делая скользящий шаг, чтобы обойти здоровяка. – Как поживаешь?
Флек тоже сделал шаг, хотя и не такой изящный. Однако этого вполне хватило, чтобы он снова очутился перед Джеком.
– Это слишком много, – сказал он.
